А в бывшем руднике разместилась строго засекреченная лаборатория ЦРУ. Можно ли было ее назвать тюрьмой? Вероятно, да, поскольку подопечных этой лаборатории никуда не выпускали из их камер-комнат без охраны. А в качестве подопечных или скорее подопытных сюда привозили представителей различных террористических группировок: Аль-Каиды, ирландской ИРА, баскской ЭТА, Движения Талибан, Тигров освобождения Тамиль Элама и так далее. Кого удавалось незаметно изъять. Почему незаметно? А чтобы спустя какое-то время вернуть их на место, не вызвав у соратников подозрения. Но возвращался в ряды «борцов за свободу» уже совсем другой человек. Скорее не человек, а живой робот. Робот с собственной программой, которая запускалась после произнесения определенной кодовой фразы.
Технологию производства таких живых роботов разработал и успешно претворял в жизнь Стивен МакКормик, талантливый ученый, имевший три высших образования: медицинское, техническое и в области информационных технологий. В свое время его с треском выгнали из психиатрической больницы, расположенной в тихом городишке штата Юта, где мистер МакКормик работал врачом. Выгнали за проведение запрещенных опытов над пациентами. Хотя поначалу его эксперименты даже поощрялись руководством клиники, поскольку они давали положительный результат в лечении буйных пациентов. Буйные становились тихими, клеили коробочки вместе с остальными и светло улыбались. Некоторых из них даже отпускали домой. Но после того как три таких бывших буйных пациента покончили с собой, совершив перед этим абсолютно дикие и необъяснимые поступки, делом заинтересовалась вездесущая пресса. Вернее, один честолюбивый молодой журналист, не собиравшийся всю жизнь гнить в захудалой местной газетенке. Так получилось, что этот парень находился вместе с другими посетителями в придорожном кафе, когда туда вошел неприметный на вид мужчина. Не прекращая сиять светлой и умиротворенной улыбкой, мужчина достал из рюкзака пистолет и перестрелял всех, кто был одет в красное. Всех, даже мальчишку в красной бейсболке! Затем он прошелся по помещению, внимательно вглядываясь в застывших от ужаса посетителей, убедился, что больше никого в красном нет, и, все так же улыбаясь, выстрелил себе в висок.
Журналист, на свое счастье, в последний момент перед выходом надевший на свою красную «тишотку» серый свитер, придя в себя, понял, что судьба дает ему шанс. И он использовал этот шанс на полную катушку, проведя блестящее расследование, в результате которого он работал теперь в «Нью-Йорк Таймс», а Стивена МакКормика от тюрьмы спасли очень вежливые люди в штатском, пришедшие к нему домой и доходчиво обрисовавшие врачу две перспективы его дальнейшего существования. В тюрьму Стивену не хотелось, и это естественно. Но не поэтому он вцепился в другую перспективу с таким энтузиазмом, что бедняга (перспектива, то бишь) чуть не задохнулась. Господи, да МакКормика не надо было запугивать ужасами тюрьмы, за одну возможность продолжать эксперименты в собственной лаборатории, не оглядываясь на всякие там условности, не заморачиваясь «бесчеловечностью» и прочей ерундой, он готов был бежать за этими людьми куда угодно!
Поначалу бежать ему особо далеко не пришлось: всего лишь в соседний штат, где в распоряжение Стивена была предоставлена целая лаборатория, расположенная в отдельно стоящем здании крупного медицинского центра. Здание тщательно охранялось, посторонние туда попасть не могли. Там Стивен МакКормик проработал три года, оттачивая методику. Пригодились все его три образования, недостатка в объектах для исследований и испытаний не было – бездомных и всеми забытых людей в средоточии мировой демократии тоже хватало. По мнению Стивена, его подопытные даже должны были поблагодарить его от души, ведь иначе они без всякой пользы для общества замерзли бы когда-нибудь на улице. Или их съели бы крысы. А так – никто из его подопечных не умер! Ну, почти никто. Сам, лично, он вообще никого не убил, просто иногда объект превращался из человека в растение, жизнедеятельность которого поддерживалась искусственно. А зачем налогоплательщикам тратиться на это? Вот растения и выпалывали. Остальные жили в тепле и уюте. Некоторые – в психиатрической больнице, но кое-кто начинал новую жизнь. Жизнь, придуманную для них Стивеном МакКормиком. И проблем с ними пока что не было.
Спустя три года, когда методика была отработана до мелочей, МакКормика перевели сюда, в этот подземный научный центр, и назначили начальником всего комплекса. Теперь ни один объект, поступавший в лабораторию, не должен был подвергаться никаким экспериментам. Время исследований кончилось, немереное количество денежных знаков, вбуханных в проект, надо было отрабатывать.
И МакКормик отрабатывал, причем весьма успешно. Препарат Х2000, изобретенный и усовершенствованный им лично, применялся теперь не только здесь, но и для лечения сильных мира сего. Естественно, только узкого круга этих сильных, поскольку регистрировать препарат официально никто не собирался.
Пару лет тому назад Стивену на глаза попалась информация из файлов ЦРУ о каком-то русском фармацевте, работавшем в схожем с ним направлении. Как же его?.. А, Карманофф, Майкл Карманофф. Но русский работал грубо, топорно, он просто стирал личность [3] и внедрял другую. Причем, как оказалось, процесс был обратим, и люди «возвращались». Нет, это непрофессионально! А вот «выпускники» Стивена МакКормика помнили все, память их никто не уничтожал, их просто «перепрограммировали». Желания, стремления, страсти, владевшие человеком раньше, уходили на второй план, теряли свою актуальность. Человек помнил о них, но теперь все это его не волновало. Он продолжал жить своей обычной жизнью, делал то же, что и всегда, выполнял задания руководства и руководил сам. Правда, его эмоции и чувства тоже становились совершенно ненужными и невостребованными, но это окружающих, судя по всему, не напрягало. Тем более что контингент в руки МакКормика попадал специфический, в террористических группировках особо чувствительных не держали.
А потом звучала определенная фраза, чаще всего – по телефону. И человек делал то, что должен был сделать. И в нужном месте в нужное время взрывались дома, вокзалы, вагоны метро; убивали и похищали политических деятелей и журналистов; захватывали заложников. А ответственность на себя брала одна из террористических группировок, действующих в этой стране. Что давало повод Соединенным Штатам Америки вмешиваться в дела других стран, менять там власть, устранять неугодных и руководить слабыми.
И Александра Голубовская, жительница страны с неугодным США лидером, оказалась в их руках весьма кстати.
Если бы Саша знала, какие ее чувства затоптал в ней голод, она перевернула бы поднос с завтраком и создала шедевр абстракции на постели. Или перфоманс, ведь и сама художница участвовала бы в инсталляции? Саша была не очень сильна в этой области, поэтому окончательно определиться она не могла. Все равно, ведь этого не случилось, голод победил. А просто Саша и пустая посуда – слабовато для полноценного полотна.
Зато когда удовлетворенный голод отправился на боковую, в душе ее поднялись, охая и потирая ушибленные бока, затоптанные страх, отчаяние и тоска. Рассвирепев от неспортивного поведения голода, они принялись за Сашу с утроенной силой.