И уже через неделю после судьбоносного свидания у мадам Гайдамак на руках были все интересующие ее сведения об Алексее Майорове и его ближайшем окружении. А также о сотрудниках колонии, в которой сидел Андрей.
И Ирина разработала скрупулезнейший план, состоявший из двух направлений. Одно касалось непосредственно Майорова, второе было посвящено претворению в жизнь русской народной сказки «Репка». Причем заключительной части сказки, поскольку дед репку уже посадил, и теперь его, репку, надо было вытягивать с места отсидки. Цепочка дедка-бабка-внучка-Жучка-кошка-мышка выстраивалась около полугода. На всех был припасен компромат. Можно было бы и побыстрее, занимайся Ирина только этим. Но основные силы оказались стянуты на направление «Алексей Майоров».
Самый первый шаг в этом направлении был сделан в Чехии, в замке близ городишка Клатовы. Попасть туда большого труда не составило, поскольку в замке как раз проходил набор нового персонала взамен полностью уволенного старого. И народу там толклось немало, так что вытащить из тайника запись у Ирины получилось легко и непринужденно. Минут за пять, ну, может, за шесть с половиной.
Следующим этапом на пути к Майорову было внедрение в ближний круг Алексея. И здесь Ирине ошеломляюще повезло. Хотя, возможно, этим везением управлял их главный.
Оказалось, что у Катерины, давней и преданной домоправительницы Алексея Майорова, есть родная племянница, полная тезка Ирины. Даже отчества у них совпадали. Жила племянница Катерины в Днепропетровске, с теткой не встречалась больше пятнадцати лет. Родственные отношения поддерживались лишь с хилой помощью поздравительных открыток, и от этого они, отношения, здоровьем не блистали.
Ирина немедленно выехала в Днепропетровск. И снова «удача»! Тезка, оказывается, в одночасье стала сиротой, опознать подмену будет некому. Под большим вопросом придушенно хрипела судьба самой племянницы, единственной теперь помехи на пути к Майорову.
Но убивать никого не пришлось. Девушка, выросшая в неблагополучной семье, лет с пятнадцати приобщилась к выпивке и наркотикам и в данный момент представляла собой опустившееся, ничего не соображающее существо. Она давно уже не жила дома, слоняясь по разным притонам, и опасности не представляла никакой.
Операция «Алексей Майоров», благополучно миновав период подготовки, вступила в основную стадию. У заговорщиков все получилось, в том числе и побег Гнуса из колонии.
И в конце декабря, в уединенном месте в двух часах езды от Москвы, начался завершающий этап операции.
Лощинина, теперь уже бывшая жена Алексея, жила сейчас у ненавистной Саши. Она получила по полной программе и больше помешать не могла. Во всяком случае, пока сидит тихо и ни на что не претендует. А претендовать Анька вряд ли на что-то будет, она же гордая, ушла в свое время, в чем была. И потому еще жива. И детеныш ее, когда родится, сможет выжить только в том случае, если не помешает планам Ирины и Андрея Гнусов.
А пока в их распоряжении – безмозглое, обожающее пожрать тело Алексея Майорова. Послушное и готовое на все. Теоретически готовое, а на практике пока не получалось ничего. Но это пока. Тело отдохнет, окрепнет и – вперед.
Голубовский совершенно спокойно относился к интимной связи Ирины с Алексеем. А что тут такого? Обычный физиологический процесс, результатом которого станут миллионы купюр.
На искусственное оплодотворение Ирина не соглашалась из-за болезненности, высокой стоимости и отсутствия стопроцентной гарантии результата данной операции. Естественный путь гораздо приятнее.
Тело никак не отреагировало при встрече с Голубовским. Впрочем, запертый в одиночке Алексей воспринял эту встречу как само собой разумеющееся. И дом Михаила Карманова, дом из прошлого, тоже вполне вписывался в «само собой разумеющееся». Иначе и быть не могло. Для придания картине целостности не хватало собственно господ Кармановых, но Мишутка с Жанночкой еще и половины срока не отсидели, увы-увы.
В принципе, Алексею вполне можно было вообразить себя осликом Иа и уныло констатировать: «Я так и знал. С этой стороны то же самое». Но воображать не хотелось. Зачем?
Пусть все идет, как идет.
Пару дней все и шло, как шло. Тело жрало, спало, ползало по дому. Голубовский гонял тело Майорова в тренажерный зал и пытался ускорить процесс физического восстановления Алексея. Однако попытки оглушительного успеха не принесли, поскольку тело жрало больше, чем двигалось.
И все же к двадцать первому декабря тело в состоянии было гулять по территории участка. Оно и гуляло, тупо глядя прямо перед собой. Ирина с Андреем стояли на крыльце, наблюдая за передвижениями объекта.
– Давай, не ленись, еще пару кругов по двору! – Ирина повернулась к Голубовскому и, раздраженно похлопывая снятыми перчатками по ладони, прошипела: – Как же мне все это надоело! Быстрей бы покончить с ним!
– Ириша, детка, – Андрей приобнял подругу за плечи, – не требуй от него слишком многого. Ты своей тогдашней истерикой и так чуть все дело не завалила. Ну зачем было устраивать автокатастрофу? Да еще так жестко? Ведь чудо, что этот тип выжил. А сдохни он – и все наши старания к… матери!
– Ох, рыба моя, не напоминай, – поморщилась Ирина. – Я тогда просто запаниковала, все ведь один к одному: эта старая калоша, Катерина, нашла мой тест на беременность, пришлось в темпе устроить ей отравление, а самой – бегом на аборт. И здрасьте – приехали, этот урод, – кивнула она на бредущего по двору Майорова, – откуда-то узнал об этом! После чего мне грозила славненькая перспектива получить под зад коленом. И это в лучшем случае, очень уж он свою Аньку любил. Мне позвонил врач из частного медицинского центра после того, как Майоров устроил там разнос, я и психанула. Как видишь, экспромт оказался не очень удачным. Ну да ладно, на ошибках учатся. Как говорится, поспешишь – людей насмешишь.
– Вот и не спеши сейчас. Все равно он никуда от нас не денется, да и внимание к нашей звезде пока не ослабло. И журналисты, а в первую очередь – его дружки заподозрят неладное, если практически здоровый физически Алексей Майоров вдруг гигнется. Рассчитывай, что полгода-год придется провести в компании этого баобаба.
– Сколько?!
– Столько, лапочка, столько. – Гнус нежно чмокнул перекосившуюся лапочку в щечку. – Ничего, время пролетит – сама не заметишь. А следующий Новый год мы с тобой будем встречать на вилле в Испании. Вашего с этим золотого ребеночка отдадим нянькам, пусть растет. Пока. А там видно будет. Что-то я замерз. Пойдем в тепло?
– Пойдем. Эй, ты, хватит гулять, в дом!
Тело резко затормозило, повернулось и послушно побрело в указанном направлении.
За ужином, глядя на посвежевшего Алексея, Ирина задумчиво протянула:
– А знаешь, давай-ка уже сегодня положим его в мою постель. Вдруг получится? Смотри, он вполне здоров, вон, жрет как!
– Попробовать можно. – Голубовский брезгливо осмотрел чавкающее тело. – Только пусть хотя бы душ примет.