Во-о-от, а вы – кошки, кошки!
А еще название этого славного фрукта тонко намекало на умственные способности человека, умудрившегося нажракаться в бане до полной отключки. И как это он так расслабился? Вот что значит – перенапряг.
Степан Петрович тоже хорош – мог бы придержать коней, как мудрый аксакал. Так ведь нет – подливал обеими руками, да еще и сам потом…
А вот кстати, что было потом?
Конец банных посиделок, как, впрочем, и путь домой, Мартин помнил плохо. Если честно, не помнил вообще.
Преле-э-стно!
Хорошо, хоть дома проснулся, и даже в своей спальне, и даже на кровати, а не на полу. Ну а то, что спал в одежде, – ерунда по сравнению с общим подвигом. Гораздо хуже было бы проснуться под забором или возле теплотрассы с бомжами. И понять, что ты – нищий, а все твое состояние сейчас корчится в чужих загребущих лапах, в которые ты лично передал право собственности, подписав соответствующие бумаги.
Господи, что за бред в голове тусуется?
Впрочем, немудрено. Там, в голове, сейчас свихнувшийся звонарь блямкает на самом большом колоколе «We will rock you», особенно стараясь на сильных долях. Откуда взяться позитивным или хотя бы адекватным мыслям?
Еще и дурианом воняет!
Хорошо все-таки, что сегодня воскресенье.
Мартин начал медленно и осторожно перемещать себя в вертикальное состояние, боясь спровоцировать разнузданного рок-звонаря на что-либо из репертуара группы «Рамштайн». Тогда – все, хана эксклюзивным льняным простыням с ручной вышивкой. И перед домработницей, Зинаидой Пафнутьевной, неудобно будет. Мало того, что хозяин постоянно путает ее заковыристое отчество, называя то Повсикахиевной, то Полуэктовной, так еще и с перечнем съеденного и выпитого накануне радостно знакомит!
Относиться к прислуге, как к предметам меблировки, находящимся в доме исключительно для удобства владельца, Мартин так и не научился. По дому в трусах в присутствии Зинаиды Пафнутьевны не разгуливал, грязное белье и носки аккуратно складывал в специальный плетеный короб, стоявший в ванной, а не расшвыривал по всему дому, и никогда не унижал домработницу нарочитыми придирками типа: «Зинка, почему чашка так плохо вымыта?» И когда кто-либо из его барышень пытался гнобить прислугу, быстро указывал не в меру обнаглевшей девице ее истинное место.
Потому что вовсе не испытывал мстительного удовольствия от осознания того, что у него, гопоты из провинции, домработницей служит дочка профессора филологии, историк по образованию. Что поделаешь, если в наше время женщина-историк не в состоянии заработать на нормальную жизнь, работая по специальности? Муж рано умер, дочка родила безотцовщину, внук часто простужается в садике, хилый совсем.
И пришлось Зинаиде Пафнутьевне Бурцевой уйти из исторического архива в прислуги. Поначалу было тяжковато, хозяевами оказались типичные «новые русские» со всеми распальцовками и барскими заморочками.
Платили очень даже неплохо, но за год работы в их доме бедная женщина едва не заработала экзему на нервной почве.
А потом ей повезло попасть к Мартину Пименову, хотя поначалу Зинаида очень боялась. Это ведь не какие-то там торгаши шубами и дубленками, это самый настоящий олигарх, о них ведь такое пишут!
На самом деле глупости пишут. О Мартине – точно. Хороший человек оказался, порядочный, внука ее в элитный садик санаторного типа устроил, дочке помог работу найти – билеты в принадлежавшей Пименову авиакомпании продает.
Повезло, в общем.
Но и Мартину с Зинаидой Пафнутьевной тоже повезло. Честная, очень порядочная, в доме всегда чистота и порядок, холодильник заполнен, еда вкусная и полезная. Но самое главное – ей можно доверять. Ничего из того, что происходило в доме Мартина Пименова, не становилось больше добычей папарацци, как это случалось пару раз с предыдущей прислугой. И деньги больше не пропадали, и золотые часы, и запонки с черными бриллиантами. И в постель к нему никто залезть не пытался, хотя возраст тут вовсе ни при чем – шалунья, возжелавшая когда-то хозяйского тела, была всего лишь на пару лет моложе Зинаиды Пафнутьевны.
В общем, консенсус был достигнут.
В дверь спальни негромко постучали:
– Мартин, я вам крепкого кофе сварила, вам сюда принести или в столовую выйдете?
– Зинаида Порфирьевна, – сплющенный колоколами голос был сиплым и тонким, – я пока не хочу, спасибо.
– Мартин, я ведь вас уже не единожды просила – зовите меня просто по имени, не мучайтесь с отчеством. – Дверь распахнулась, и невысокая, слегка полноватая женщина с аккуратным пепельно-седым каре вкатила в комнату сервировочную тележку. – Батюшка мой икать на том свете устал. Тем более что вас вы велели именовать без отчества.
– А что, опять перепутал? – мучительно поморщился Мартин. – Извините, пожалуйста, я немного не в форме.
– Это я заметила еще утром, когда пришла, – усмехнулась домработница, наливая удивительно ароматный кофе в чашку.
– Неужели следы жизнедеятельности в неположенных местах?! – смутился хозяин.
– Ну, не настолько все плохо, успокойтесь. Просто вы немножко не вписались в пространство и уронили все, что можно было уронить. Да и амбре в квартире витает схожее с утренней атмосферой винно-водочного отдела.
– М-да, накушался я вчера знатно. Если честно, не помню вообще, как домой добрался. Зинаида…
– Без отчества, пожалуйста.
– Ну хорошо. Зинаида, что-то мне кофе не очень хочется, даже такой ароматный, вы уж извините.
– Тогда вот. – Женщина налила в стакан чистой воды из кувшина и бросила туда белый кругляшок, немедленно укутавшийся пузырьками воздуха. – Выпейте. А как полегчает – жду вас в столовой. У меня специальное антипохмельное меню на завтрак.
– Что именно?
– Мясная солянка.
– И что бы я без вас делал, ангел вы мой хранитель!
– Возможно, женились бы пораньше.
– Очень сомневаюсь, что хоть одна из нынешних претенденток на роль моей жены принесла бы мне «Алказельцер» и сварила мясную солянку. В лучшем случае – приказала бы все это сделать вам, а сама упорхнула в СПА-салон.
– Ох, Мартин, Мартин, – покачала головой Зинаида, выкатывая тележку из спальни, – не там вы невесту ищете, не там.
– А где же мне искать, в провинции, что ли? Так я, между прочим, сам из провинции и прекрасно осведомлен о тамошних нравах. Еще дальше, в тайгу, к староверам каким-нибудь, в заповедник, где могли еще сохраниться целомудренные, чистые и светлые девушки? Извините, но снаряжать экспедицию у меня нет ни времени, ни желания. Я уж лучше сам воспитаю себе жену, по своему вкусу.
– Да при чем тут провинция или тайга! – рассердилась женщина. – И в провинции, и в Москве хватает хороших девушек, умных, честных и порядочных! Просто они по клубам вашим не шляются, дома по вечерам сидят, устав на работе или на учебе!