Услышав за собой звук шагов, Зет остановился. Свет с потолка подчеркнул резкую линию его подбородка, шрам на лице и глубокие впадины щек.
— Что надо? — спросил он, нахмурившись. Низкий голос отрикошетил от стен. — Подозреваю, хочешь спросить о Белле.
— Может быть. — Фури остановился. — Да.
Зет опустил глаза и стал разглядывать пол тоннеля.
— Ты ведь чувствуешь на мне ее запах?
В повисшей тишине Фури отчаянно захотелось еще разок затянуться.
— Я только хотел узнать… Все ли в порядке после того, как ты с ней… переспал?
Зет скрестил руки на груди.
— Все хорошо. И, гарантирую, больше ей этого не захочется.
«Господи…»
— Почему?
— Я заставил ее… — Зет закусил искалеченную губу. — Ладно, забудь.
— Что? Что ты натворил?
— Заставил ее сделать мне больно.
Когда Фури отпрянул, Зет грустно рассмеялся.
— Такие дела. Так что не беспокойся, больше она ко мне не сунется.
— Как… В смысле, что случилось?
— Ты уверен, что хочешь это знать?
Зет впился взглядом в лицо Фури. Тот вздрогнул от неожиданности.
— Честно говоря, брат, твои чувства к Белле мне давно известны. И я очень надеюсь, что, когда все устаканится, ты сможешь с нею… быть.
«Что он? Совсем рехнулся?» — подумал Фури.
— Интересно, как? Ты же ее пометил.
Зетист поскреб в затылке.
— Не совсем.
— Врешь.
— А тебе что за разница? Не сегодня-завтра она оклемается после своего посттравматического… черт знает чего… и захочет кого-нибудь нормального.
Фури покачал головой, отлично зная, что если мужчина-вампир поставил на женщине свою метку, то будет любить ее до самой смерти.
— Зет, ты псих. Как можно хотеть, чтобы я был с ней? Это ж самоубийство.
Грусть на лице брата потрясла Фури до глубины души. Это была неподдельная грусть, глубокая, как океан.
Когда близнец шагнул к нему, Фури напрягся, ожидая любого сюрприза.
Но Зет только поднял руку и коснулся его лица. Трудно вспомнить, когда в последний раз брат обращался с ним по-доброму, да и было ли это вообще.
Лаская пальцем гладкую щеку, Зетист тихо шептал:
— Я мог быть таким, как ты, но упустил свой шанс. В тебе есть все, что нужно Белле: сила, честь и доброта. Ты позаботишься о ней. Я хочу, чтобы ты о ней заботился.
Зетист опустил руку.
— Ты для нее подходящая пара. С таким хеллреном она утрет глимерии нос. Будет тобой гордиться.
Соблазн кружился в воздухе, разжигая основной инстинкт. Но как же близнец?
— Побойся бога, Зет. Как ты будешь жить, зная, что я с ней?
В тот же миг мягкость в голосе Зета пропала.
— По мне, что ты, что кто-нибудь другой, — одинаково больно… А я, по-твоему, не привык к боли?
Губы Зета сложились в гадливую ухмылку.
— Да она мне — сестра родная.
Фури вспомнил, как Белла отказалась пить его кровь.
— А ты не думаешь, что она тоже имеет право голоса?
— Она все поймет. Она не дура. Скорее наоборот.
Зет отвернулся и зашагал по тоннелю. Потом остановился. И, не оборачиваясь, сказал:
— Есть еще причина, по которой я хочу, чтобы был ты.
— А причина-то хоть разумная?
— Ты должен быть счастлив.
У Фури перехватило дыхание. Зетист шепотом продолжал.
— Ты не знаешь, что такое нормальная жизнь. Никогда не знал. А Белла будет о тебе заботиться. Это то, что нужно, то, чего я хочу… для тебя.
Фури попытался что-то сказать, но Зет оборвал его:
— Помнишь, в пещере… когда ты меня спас? Мы сидели и ждали, пока зайдет солнце.
— Да, — прошептал брат, разглядывая спину близнеца.
— А вонь тухлой рыбы? Помнишь?
— Я помню все.
— Знаешь, я до сих пор не забыл, как ты смотрелся на фоне стены: лохматый, как черт, мокрый, в кровище. Одним словом, красавец.
Зет коротко рассмеялся.
— Уверен, что я выглядел не лучше… Короче, ты пообещал тогда, что облегчишь мне жизнь.
— Было такое.
Повисло долгое молчание. Потом от Зета повеяло холодом, и, когда он оглянулся, черные глаза были мертвы, лицо потемнело, словно на него легла тень ада.
— Так вот. Мой поезд ушел. Но у тебя еще есть шанс. Забирай эту женщину, ты ведь ее так сильно хочешь. Вправь ей мозги. Я бы выкинул ее из своей комнаты, но она так просто не уйдет.
Зет зашагал прочь, вколачивая тяжелые ботинки в пол тоннеля. Источник: http://darkromance.ucoz.ru/
Белла бродила по огромному дому. Часть ночи она провела в компании Мэри и Бэт, но потом все отправились спать, а она осталась вдвоем с Бу. И с тех пор нарезала круги по бесконечным коридорам. Кот следовал по пятам, как тень, словно догадывался, что ей необходима компания.
Боже, она была так измучена, что с трудом передвигала ноги. Внутри все болело. Но несмотря на это, ее трясло от возбуждения, мотор внутри никак не желал остановиться.
Тело обдало жаркой волной, словно на кожу подули горячим феном. Белла подумала, что заболела, хотя и не понимала, как это могло случиться. Она провела в яме у лессеров шесть недель, и хоть бы раз чихнула. Братья и их шеллан были здоровы. Где она подцепила вирус? Может быть, это на нервной почве?
«Похоже на то».
Ноги сами привели ее в коридор со статуями. Интересно, вернулся ли Зетист?
В комнате было пусто.
Этот мужчина был для нее как наркотик. Не сулил ничего хорошего, а притягивал как магнит.
— Все, Бу. Пойдем спать.
Кот мяукнул в ответ и, сложив с себя обязанности сопровождающего, бесшумно умчался по коридору.
Едва Белла закрыла дверь, как ее снова бросило в жар. Скинув куртку, она подошла к окну. Жалюзи были закрыты, на дворе стоял день. Тогда она залезла под душ и простояла под ледяной водой бог знает сколько времени. Но стало только хуже. Кожа онемела, головная боль усилилась.
Обвязавшись полотенцем, Белла перестелила постель и, прежде чем улечься, подумала, не позвонить ли брату. Рано или поздно, с ним все равно придется встретиться. Рэт не сможет оттягивать этот момент бесконечно. Хоть час и поздний, Рив наверняка не спит.
Но когда накатилась очередная волна жара, Белла поняла, что не сможет говорить. Лучше передохнуть и подождать заката. После чего, набравшись сил, позвонить Ривенджу, договориться о встрече на нейтральной территории и убедить его не пороть горячку.