– Ну, ребята, теперь я могу вам сказать – добро пожаловать в Сан-Лоис.

– Вау! Сколько здесь автомобилей! – воскликнул Тони, глядя на стремительные потоки машин, которые двигались в разных направлениях. Они отставали, догоняли, сворачивали и притормаживали, мигая огнями. Это было похоже на праздничную иллюминацию.

– Большой город, парень, – со значением произнес дядя.

– А куда мы сейчас едем, к вам на квартиру?

– Нет. Сейчас мы сделаем правый поворот и уйдем в пригород. Для начала я спрячу вас в своем загородном домике.

– Спрячете? Это что – так опасно?

– Нет, не думаю. Однако будет лучше, если сегодняшний вечер мы проведем в безопасном месте, а завтра займемся делами.

Продолжая радоваться каждому встречному кафе или заправочной станции многокомпонентного горючего, вывески которых полыхали огромными переливающимися панно, Джим и Тони блаженствовали на заднем сиденье, и им казалось, что вся оставшаяся жизнь будет такой же красивой и безмятежной, как эта дорога с огнями и широкий диван «Рапида-210».

Наконец машина сделала поворот и помчалась по небольшой ухоженной двухрядке. По обе ее стороны тянулись рощи, а затем стали чередоваться большие красивые дома. Некоторые из них были спрятаны за высокими, похожими на кипарисы деревьями, другие, напротив, выпячивали вперед дорогую отделку из мрамора и гранита. Возле одних были украшенные каменными горками прудики, возле других – подсвеченные голубым и зеленым светом бассейны.

– Какая же красота вокруг! Дядя, мы в Галлиополисе ничего подобного не видели!

– В Галлиополисе тоже есть что-то подобное, только там не так много толстосумов, как в Сан-Лоисе.

Машина стала сбрасывать скорость и, сделав очередной поворот, подъехала к воротам не слишком большого, но достаточно представительного дома. В отсутствие хозяев его охраняла мигавшая огоньками сигнализация, а стены освещались расположенными на газоне прожекторами.

– Неужели это ваш, дядя! Неужели это ваш дом?! – поразился Джим.

– Всего лишь загородный домишко, хотя выглядит, конечно, неплохо, – скромно ответил полковник и с помощью пульта дистанционного управления открыл ворота.

Машина въехала во двор, и полковник тем же пультом зажег свет по периметру дома и запустил механизм, который сложил гармошкой прозрачную крышу бассейна и убрал ее в специальную нишу. На дне бассейна включилась подсветка, а в одном из его углов забурлила вмиг закипевшая вода.

– Дядя, что-то сломалось? – спросил Джим, первым подскочив к краю бассейна.

Эдгар вышел из машины и, подойдя к Джиму, засмеялся.

– Нет, все в порядке, племянник. Это джакузи. В этом уголке я обычно отдыхаю с девушками.

– С девушками? У нас тоже была одна девушка, – сообщил Джим.

– Да, – угрюмо подтвердил Тони. – Одна на двоих.

22

Внутри дома оказалось так же красиво, как и снаружи. Большие просторные комнаты, дорогая мебель.

Полковник проводил ребят на второй этаж и каждому выделил по гостевой комнате.

– Сегодня переночуете здесь. Ничего не ломать – вещи все дорогие.

– Мы будем аккуратны, мистер Форсайт, – заверил Тони.

– Да, дядя. Мы вообще-то себя контролируем.

– Это еще не все. К завтрашнему дню вам нужно привести себя в порядок. Помыться, побриться, погладить вещи. В этом тряпье, которое на вас, появляться на улице не стоит. А уж перед приемной комиссией и подавно.

– Перед приемной комиссией? А я думал, нас так примут.

– Ну, это только название, а на самом деле там принимают всех, если только ты не однорукий и не косой.

– Я не однорукий. И не косой. И Тони вроде тоже.

– Значит, проблем не будет. Завтра утром напишете заявление – я покажу как, и поедем сдаваться. Все поняли? Тогда начинайте приводить себя в порядок, а я съезжу в город.

– А мы останемся одни?

– Да, вы останетесь одни. Я должен провести разведку в городе – все ли там спокойно.

И дядя уехал, а Джим и Тони остались за хозяев. Они приняли ванны с душистой голубоватой пеной, побрились, расчесались, высушились, а потом в бельевой комнатке на первом этаже нашли утюг и припарку, с помощью которой отгладили брюки и рубашки.

Джим вспомнил, как мать положила ему в чемодан новую рубашку. Теперь это оказалось очень кстати.

Уже за полночь из города вернулся дядя Эдгар. Он привез кое-каких продуктов и одежду. Швырнув на диван в гостиной целую стопку упаковок с рубашками, брюками и всевозможными свитерами, он сказал:

– Вот, посмотрите. Брал на глаз, но это все же лучше, чем ваши вещи. Обувь купим позже, но в основном вам придется ходить в военных ботинках. Они несколько тяжеловаты, но вы привыкнете.

– Привыкнем, – легко согласился Джим, примеряя свитер. – О, в самый раз!..

– И мне подходит! – обрадованно сообщил Тони, который примерял темные брюки. – Ой, мистер Форсайт, – спохватился он. – Это же денег стоит. Я должен…

– Ты ничего не должен мне, парень. Это пустяк, как если бы я подал неимущему пару реалов. Когда начнешь зарабатывать, станешь угощать меня сигарами, и будем в расчете.

– Договорились, мистер Форсайт.

– А теперь пойдемте поужинаем. Хоть и поздно, но голодными спать ложиться нельзя.

На кухне полковник всем раздал задания, и они сообща стали готовить омлет.

– Я поездил по городу и никакой тревоги среди полиции не заметил. Катался в аэропорт – там тоже тихо, так что статус государственных преступников вам пока не грозит.

– Мистер Форсайт, – обратился к полковнику Тони, не переставая взбивать в кастрюльке яйца. – А сколько нужно работать в вашем ведомстве, чтобы купить такой дом?

– Для вас – всю жизнь.

– А вы накопили раньше?

– Я накопил раньше. Когда-то брать по-крупному было можно. Сейчас проворачивать такие гешефты очень рискованно. Проверяющие из Службы внутренних ревизоров на каждом шагу. Я, конечно, вожу их за нос, но другие очень часто горят.

– Дядя Эдгар, выходит, все не так просто, как вы нам говорили? – спросил Джим, который резал лук и вытирал слезы.

– Все так, как я вам говорил, просто нужно держать ухо востро и не брать там, где брать нельзя. Позже я объясню вам, где брать можно, а где этого лучше не делать. Радуйтесь, что у вас есть мудрый дядя Эдгар, который все знает.

Поужинав, они отправились спать. Тони сразу ушел в свою комнату, а Джим задержался. Его внимание привлекла приоткрытая дверь в конце коридора. Не к месту разыгравшееся любопытство заставило Джима подойти ближе, а затем, после секундного колебания, толкнуть дверь. Она сразу подалась, и внутри комнаты загорелось мягкое панельное освещение.