Набор высоты продолжался минут пятнадцать. Потом самолет выровнялся и двигатели стали реветь не так громко. Появилась возможность вздремнуть, привалясь к ящикам, поскольку на узких скамьях комфорта не было никакого.

– Я хочу есть, – сообщил Том Морган, когда насмотрелся вдоволь на темноту за бортом.

– Открой НЗ, – предложил Джим. В их запломбированных рюкзаках, помимо одежды, находился запас еды на три дня – как раз на тот случай, если бы в первое время возникли трудности с организацией питания для новобранцев.

– А капитан разрешит?

– Разрешит или не разрешит, он уже отрубился на ближайшие десять часов.

– Ладно, открывай, – махнул рукой Тони. – Если что, скажешь, что я тебе разрешил.

Ободренный Морган сорвал печать и, вытащив запаянную упаковку с продуктами, взвесил ее в руках.

– Килограмма четыре будет, – сказал он, оттягивая самый приятный момент. Затем вскрыл пакет и принялся самозабвенно копаться в упаковках поменьше, читая их названия и обсуждая с приятелями, каким приблизительно на вкус может оказаться то или другое.

В конце концов своими стонами и красочными описаниями он заразил остальных, и теперь уже все посрывали с рюкзаков печати и принялись за поздний ужин.

Воды в комплекте НЗ не полагалось, поэтому пить ходили по очереди в туалет. Там для этого был предусмотрен специальный краник с кнопочкой, а рядом на полке стопками стояли пластиковые стаканчики.

После ужина всем захотелось спать, и солдаты устроились как могли – кто-то на полу возле ящиков, а кто-то – на узких скамейках. И неизвестно, где было хуже.

54

Монотонный гул успокаивал, мерный скрип ящиков почти не мешал. Джим выбрал скамейку и спал, держась рукой за конструкционные детали борта.

Он не помнил, как уснул. Казалось, только прикрыл глаза и уже проснулся. Ощущения были самые неприятные – в отсеке было холодно и сыро. Иллюминаторы запотели, однако в них пробивались яркие лучи солнца.

Пол был наклонен в сторону носа, и Джим понял, что транспорт начал снижение.

Рядом закашлялся Тони. Попытавшись встать со скамейки, он свалился на пол и спросонья выругался. Затекшие руки и ноги почти не действовали.

Стали пробуждаться и остальные бойцы. Первым делом они бросались к иллюминаторам, но внизу был только серый туман.

Вскоре поднялись все, кроме капитана. Он, как и накануне вечером, храпел, сидя в углу.

В туалет выстроилась очередь. Привыкшие к утренней зарядке бойцы потягивались и уныло вздыхали. Очередь двигалась быстро, и вскоре, умытые, они сидели на скамейках, болтая ни о чем и поглядывая в иллюминаторы.

– Смотрите, горы! – неожиданно воскликнул кто-то. – Одна… Две… Три…

– Какие же это горы, грамотей! – ответили ему. – Это Тай-Бей, космические ворота планеты.

– Тай-Бей? – удивился Тони. – Я думал, это где-то на краю света.

– Так мы и есть на краю света, – со вздохом произнес Роман Попеску.

Теперь уже все бойцы капитан Саскела рассматривали гигантские трамплины, многие из которых достигали в высоту полутора километров. Тонкими изогнутыми полосками поблескивали расходящиеся от трамплинов стартовые желоба, по которым магнитные катапульты разгоняли суда. Когда впереди уже показалась посадочная полоса, курсанты через иллюминаторы сумели разглядеть буксируемый к стартовому желобу космический модуль.

Едва «Орион-би» коснулся посадочной полосы, открыл глаза и капитан Саскел. Несколько секунд он смотрел по сторонам, пытаясь вспомнить, как сюда попал и какова его роль. Однако, бросив взгляд в иллюминатор и увидев один из возвышавшихся трамплинов, капитан удовлетворенно кивнул и, поднявшись на ноги, стал пробираться в туалет.

Транспорт уже катился по полосе, и его сильно трясло, однако Саскелу удалось попасть в туалет с первого раза. Вскоре он вышел обратно – умытым и немного приободрившимся. Сделав несколько разминочных движений, капитан проверил наличие папки с документами, а затем, когда «Орион» уже вкатывался на стоянку, объявил:

– Итак, парни, к большой моей радости, мы не опоздали, поэтому хватайте ваши мешки – пересадка будет быстрой, но интересной.

В грузовом отсеке появился пилот. Он посмотрел сначала на капитана, затем на солдат и наконец спросил:

– Ну что, не наблевали?

– Нет, сэр! – хором ответили бойцы.

Капитан сказал:

– Шутишь, коллега. Это же лучшие люди. Я их по одному человечку собирал. Все – добровольцы.

– Я рад. Еще раз спасибо, что не наблевали. Удачной службы, пехота.

Как только пилот ушел обратно в кабину, послышался щелчок гидравлического рычага, который открывал створки погрузочных ворот. Затем на бетон сполз трап, и по нему новобранцы стали выходить из транспорта.

Следом за своими солдатами торопливо спустился капитан.

– Значит, так, – объявил он, стараясь перекричать шум двигателей, которые прогревали перед взлетом другие транспорты. – Идете за мной, и только по желтой полосе! Шаг влево – шаг вправо, и вам снесет башку взлетающий грузовик. Всем все ясно?

– Всем, сэр! – ответили солдаты.

– Тогда вперед марш – и не отставать. У меня привычка пристреливать последнего.

55

Следующим средством передвижения новобранцев стал уродливый транспортный модуль, похожий на три поставленных друг на друга пассажирских автобуса. Чтобы в него попасть, бойцам капитана Саскела пришлось отстоять длинную очередь.

В модуль входило порядка двухсот человек, и их размещение внутри транспорта занимало какое-то время. Минут через двадцать группа Саскела начала подниматься по трапу. В узком коридоре солдат перехватывал распорядитель – служащий в форме пилота, но без знаков различия.

– Вещи в багажную ячейку – ключи забирать с собой… Вещи в багажную ячейку – ключи забирать с собой… – как заведенный повторял он. Джим не сразу понял, что это значит, однако, следуя за шедшим перед ним Попеску, видел, как тот, в свою очередь беря пример с другого солдата, забросил рюкзак и сумку с личными вещами в одну из ячеек наподобие камеры хранения. Это было очень удобно – пристроить багаж и больше не беспокоиться о нем до конца полета.

Положив ключ в карман, Джим, не теряя из виду Попеску, прошел в пассажирское отделение, где другой служащий из команды модуля распределял солдат по местам.

Это было не так просто. Людей рассаживали в ряды удобных анатомических кресел, затем стягивали специальными страховочными ремнями. Кресла переводились в полулежачее положение и по направляющим сдвигали вперед. Разумеется, после того как пассажира посадили, пристегнули и задвинули, выбраться со своего места ему было невозможно, однако все говорили, что это ненадолго.