– Я в высшей степени любознателен. Лэнигана мы нашли в Бразилии только после того, как кто-то стукнул на него. Кто-то очень хорошо его знавший. Два года с нами контактировала фирма из Атланты “Плутон”. У них был клиент в Европе, а у того имелась определенная информация о Лэнигане. Клиент, естественно, хотел за нее денег. В то время у нас они водились, так что у нас возникли определенные отношения. Клиент “Плутона” бросал нам наживку, мы соглашались выплатить вознаграждение, и деньги переходили из рук в руки. Его данные всегда оказывались совершенно точными. Этот клиент поразительно много знал о Лэнигане: о его перемещениях, привычках, вымышленных именах. Тут работал кто-то поразительно умный. Мы чувствовали это, он нас пугал. В конце концов нам предложили действительно стоящую вещь: за миллион долларов клиент обещал сообщить адрес Лэнигана. Мы получили отличные снимки – на одном Лэниган мыл машину “фольксваген-жук”, – заплатили миллион и нашли его.
– Так кем же был клиент?
– В этом-то и вопрос. По всей видимости, это женщина, так?
Сэнди фыркнул, словно собираясь расхохотаться, однако ничего смешного в ситуации не было. Из глубин памяти медленно поднимался рассказ Евы о том, как агенты “Плутона” следили за Стефано.
– Где она сейчас? – спросил Стефано.
– Понятия не имею.
Ева была в Лондоне, но гостю знать об этом не следовало.
– Всего мы заплатили загадочному клиенту один миллион сто пятьдесят тысяч долларов, и он – или она – без обмана доставил нам товар. Как Иуда.
– Все это уже принадлежит прошлому. Чего вы хотите от меня?
– Как я сказал, мной движет исключительно любопытство. Если вдруг в обозримом будущем вы докопаетесь до правды, буду признателен за телефонный звонок. Я ничего не выигрываю, ничего не теряю. Просто хочу знать, кому достались наши деньги.
Сэнди ответил неопределенным обещанием поставить при случае Стефано в известность, и тот вышел.
О сделке шериф Рэймонд Суини узнал во время обеда, и новость пришлась ему не по вкусу. Он тут же принялся звонить Пэрришу и Трасселу, однако для разговора и тот и другой оказались слишком занятыми. Телефон Каттера не отвечал.
Суини явился в суд и устроился в коридоре между кабинетами обоих судей: если действительно решат ударить по рукам, он попробует помешать. Шериф пошептался со знакомыми чиновниками – в атмосфере явно витало напряжение.
Юристы появились около двух часов и с суровыми лицами проследовали в кабинет Трассела. Минут через десять постучал в дверь и Суини: должен же он знать, что делать с заключенным? Судья спокойно объяснил, что, по всей видимости, по делу удастся достичь соглашения, которое, как считают и его коллеги, послужит интересам правосудия и справедливости. У Суини имелась собственная точка зрения, и он без колебаний изложил ее:
– Мы будем выглядеть дураками. Люди всё прекрасно понимают. Стоит поймать богатенького ловчилу, как он просто откупается от тюрьмы. Да что мы, клоуны, что ли?
– Твои предложения, Рэймонд? – спросил Пэрриш.
– Спасибо и на этом. Во-первых, я перевез бы его в окружную тюрьму – пусть посидит там, как все. А потом вкатил бы ему на полную катушку.
– За какое преступление?
– Но ведь он украл эти чертовы деньги! Сжег труп! Пусть лет десять поторчит в Парчмэне. Вот в чем состоит справедливость.
– Здесь он не крал никаких денег, – терпеливо возразил Трассел. – Это вне нашей юрисдикции. Дело рассматривалось федеральными властями, а они отказались от обвинений.
Сидевший в углу Сэнди не поднимал глаз от листа бумаги.
– Значит, кто-то сел в лужу? – не сдавался шериф.
– Во всяком случае, не мы, – быстро проговорил Пэрриш.
– Замечательно. Пойди и объясни это тем, кто тебя выбрал. Вали все на федов, им-то выборы не грозят. А сгоревший труп? Лэниган признается и выходит чистеньким на свободу?
– Ты считаешь, он должен понести наказание?
– Да, черт возьми!
– Хорошо. Как, по-твоему, нам доказать его вину? – спросил Пэрриш.
– Прокурор – ты. Это твоя работа.
– Да, зато ты у нас один такой умный. Как собираешься доказать свою правоту?
– Он же признался в этом, не правда ли?
– Значит, по-твоему, Патрик Лэниган встанет на суде и заявит присяжным, что сжег труп? Отличная стратегия.
– Он не сделает этого, – тут же вставил Сэнди.
Щеки и шея Суини стали багровыми, взгляд метался от Пэрриша к Сэнди. Осознав, что у сидевших в кабинете готовы ответы на любые вопросы, шериф с трудом взял себя в руки.
– Когда? – спросил он.
– Сегодня, ближе к вечеру, – ответил Трассел.
Суини не понравилось и это. Сунув сжатые кулаки в карманы, он направился к двери.
– Действительно, зачем вам обижать своего? Все вы, юристы, одинаковы, – четко произнес он.
– Одна большая и счастливая семья, – с сарказмом бросил ему в спину Пэрриш.
Суини гулко хлопнул дверью и зашагал по коридору. Уже из машины связался по телефону со своим личным информатором – репортером ежедневной газеты “Кост”.
* * *
Поскольку разрешение семьи имелось, с раскапыванием могилы тянуть не пришлось. Трассел, Пэрриш и Сэнди оценили юмор ситуации: документ, дававший им право вскрыть гроб, был подписан единственным другом Кловиса – Патриком Лэниганом, тем самым, с кого в результате этого действа должны были снять выдвинутые обвинения.
Процедура вскрытия могилы весьма отличалась от эксгумации, для которой требовался специальный ордер, а в некоторых случаях – и отдельное слушание в суде. Раскопать захоронение, чтобы всего лишь посмотреть? Такого в своде законов не значилось, и Трассел испытывал по данному поводу огромное облегчение. Кто от этого пострадает?
Уж никак не семья и не покойник.
Ролланд по-прежнему был владельцем ритуального бюро в Уиггинсе. Он хорошо помнил мистера Кловиса Гудмэна и его юриста, проведшего странное бдение, на которое никто и не думал явиться. Ролланд так и сказал судье Трасселу по телефону. Да, про мистера Лэнигана что-то писали в газетах, но сам он больше не появлялся и не звонил.