Каттер ждал Лэнигана вместе с шерифом Суини, двумя офицерами базы и Сэнди.
– Привет, Патрик. Добро пожаловать домой, – сказал Суини.
Протянув скованные наручниками запястья, Патрик сделал попытку пожать ему руку.
– Привет, Рэймонд, – улыбнулся он.
Они знали друг друга довольно неплохо – обычное дело для местных полицейских и юристов. Девять лет назад, когда Патрик впервые появился в городе, Рэймонд Суини считался первым человеком в округе Гаррисон.
Каттер сделал шаг вперед, чтобы представиться, однако стоило Патрику услышать слово “ФБР”, как он тут же повернулся и кивнул Сэнди.
Темно-синий фургон, копия того, что подвез его к борту самолета в Пуэрто-Рико, стоял неподалеку. Все забрались внутрь, Патрик уселся рядом со своим адвокатом.
– Куда мы едем? – шепотом спросил он.
– В госпиталь военно-воздушной базы, – прошептал в ответ Сэнди. – Для медицинского освидетельствования.
– Ты отлично сработал.
Фургон развернулся, миновал контрольно-пропускной пункт – сидевший в будке охранник на мгновение отвел взгляд от спортивного журнала – и покатил по тихой улице, с обеих сторон застроенной коттеджами, где жили офицеры.
Жизнь в бегах была полна снов: глубоких и таких, когда разум как бы бодрствует, но витает в недостижимых высях.
Большая часть таких сновидений пугала: это были кошмары с жуткими, словно выраставшими за спиной тенями. Однако случались и другие, приятные, в которых свободное от страхов прошлое плавно перетекало в розовое будущее. Однако они приходили нечасто. Жизнь в бегах, как скоро понял Патрик, по сути, была жизнью в прошлом. Уйти оттуда не представлялось возможным.
В третьей категории снов он видел дом. Кто выйдет встретить его? А воздух – будет ли он таким же свежим? Много ли друзей заглянут проведать его, сколько предпочтут держаться подальше? Были люди, с которыми он встретился бы с радостью, но вот захотят ли они увидеть его? Может, он стал кем-то вроде прокаженного? Или превратился в знаменитость? Наверное, ни то и ни другое.
И все-таки в самом конце бесконечной гонки ему виделось некое утешение. Впереди лежали немыслимые проблемы, зато сейчас можно было забыть о том, что осталось позади. Правда заключалась в том, что Патрик никогда не имел возможности полностью расслабиться и наслаждаться новой жизнью. Даже деньги были не в состоянии отогнать страх.
Катастрофа надвигалась давно, он знал, что уйти от расплаты все равно не удастся. Слишком много он украл.
В окошке Патрик замечал всякие мелочи: проезжая часть покрыта асфальтом, что в Бразилии, по крайней мере в Понта-Пору, было большой редкостью. Играющие у обочин дети обуты в кроссовки – там, в Бразилии, они бегали босиком, их подошвы напоминали прочную резину. Внезапно он ощутил тоску по улице Тирадентис, где мальчишки любят гонять футбольный мяч.
– С тобой все в порядке? – спросил Сэнди.
Патрик кивнул и с удивлением осознал, что до сих пор не снял летные очки.
Сэнди достал из кейса газету. Заголовок на первой странице кричал:
ЛЭНИГАН ПОДАЕТ НА ФБР В СУД
ЗА ПЫТКИ!
Оставшееся на полосе место занимали две огромные фотографии.
Патрик почувствовал удовлетворение.
– Я прочту ее позже, – кивнул он.
Каттер сидел напротив и ловил каждое слово. Говорить по-человечески в подобных условиях было невозможно, и Патрика это полностью устраивало.
Фургон въехал на стоянку у госпиталя и остановился перед приемным покоем. Через неприметную служебную дверь Патрика ввели в здание. В коридоре стояли в ожидании нового пациента сестры. Из шеренги выступили вперед два лаборанта.
– Добро пожаловать домой, Патрик, – сказал один.
Наглец.
Никаких бланков для заполнения. Никаких вопросов о медицинской страховке или об оплате за услуги. Его немедленно провели на третий этаж и поместили в палате в самом конце коридора. Каттер, а за ним и шериф оставили банальные инструкции: поменьше телефонных разговоров, никаких сюрпризов – охрана у двери. Что еще они могли сказать заключенному? После их ухода с Патриком остался один Сэнди.
Лэниган уселся на край постели.
– Мне бы хотелось увидеться с матерью, – сказал он.
– Она уже выехала. Будет здесь около часа.
– Спасибо.
– А что насчет жены и дочери?
– Я бы с удовольствием посмотрел на Эшли Николь, но позже. Уверен, она не помнит меня. Думает сейчас, что я – чудовище. Ясно почему. А желания увидеть Труди у меня нет.
Послышался громкий стук в дверь. На пороге стоял Суини с толстой пачкой бумаг.
– Прошу извинения за беспокойство, Патрик, но я по делу. Думаю, лучше нам покончить со всем сразу.
– Конечно, шериф.
– Эти формы мне необходимо заполнить на тебя. Во-первых, обвинение в умышленном убийстве. Переслали из жюри присяжных округа Гаррисон.
Патрик, не глядя, передал бумагу Сэнди.
– Вот показания и требование о разводе, поданное Труди Лэниган в Мобиле.
– Ну и сюрприз, – отозвался Патрик. – На каких основаниях?
– Я не читал. Так, теперь показания и жалоба, поданная мистером Бенджаменом Арициа.
– Кем? – спросил Патрик шутливым тоном, но шериф даже не улыбнулся.
– Теперь показания и жалоба твоей фирмы.
– На сколько же они рассчитывают?
– Я не читал. И под конец – показания и жалоба страховой компании “Монарх-Сьерра”.
– О да! Этих парней я помню. – Он передал бумаги Сэнди, стоявшему рядом.
– Мне очень жаль, Патрик, – сказал Суини.
– Это все?
– На данный момент да. По дороге в город заеду в суд узнать, нет ли чего-нибудь еще.
– Перешлешь сюда, если будет. Сэнди работает быстро.
Они обменялись рукопожатием, уже без наручников. Шериф вышел.
– Рэймонд всегда мне нравился, – сказал Патрик, уперев руки в бока и медленно сгибая ноги в коленях. – А трудно, Сэнди. Кости все еще ломит.