На жарком солнце наконечники стрел сохли быстро, но всадники в черных плащах уже выстраивались в подкову, чтобы начать охват песчаной горы. В руках у них были обнаженные кинжалы, которыми чужаки надеялись сломить сопротивление защитников.

Неизвестно, чем для Фрая и его товарищей закончилась бы эта атака, однако первая стрела с зельем на наконечнике уже легла в лук Аркуэнона. Еще мгновение – и она пробила панцирь одного из всадников.

Взмахнув рукой с зажатым в ней кинжалом, тот свалился на песок. Второй стрелой Каспар поразил всадника на фланге, а затем снова выстрелил Аркуэнон. Он вовремя сбил всадника, который готовился метнуть первый кинжал.

Противник был ошарашен и удивлен. Стрелы, прилетавшие с вершины песчаной горы, пробивали доспехи из ларманской стали, и это было неслыханно.

Чужаки один за другим валились с лошадей и были вынуждены начать отступление. А вдогонку им все летели стрелы, сбивая всадников, умножая число потерь.

Постепенно отступление стало походить на бегство.

Черные всадники укрылись за одной из дюн, посовещались, а затем, обойдя неприступную гору на безопасном расстоянии, умчались в сторону сожженного стойбища, видимо, отказавшись от попыток уничтожить Каспара и его отряд.

Убравшись восвояси, это странное войско побросало своих раненых, а вместе с ними и лошадей, которые призывно ржали, глядя вслед уходящему войску. Они разрывались между верностью хозяевам и желанием умчаться вместе со всеми. В конце концов эти животные последовали за ушедшей конницей.

– Неужели это все? – не поверил Бертран.

– Они бежали, как трусы, – вставил свое слово воинственный Фундинул.

– Хотел бы я знать, кто их прислал и откуда они взялись, – сказал Каспар и посмотрел на степных лошадок, которые настороженно поводили ушами, однако не решались подняться без команды.

– Грузите сумки на лошадей – мы должны убираться. Не стоит испытывать судьбу и дальше.

– Может, соберем трофеи? – предложил Углук. – Вон сколько тут оружия…

– Не нужно! – резко ответил мессир Маноло. – Не нужно, – повторил он поднимаясь с песка. – Если мы что-то возьмем, то этим только облегчим задачу тем, кто охотится за нами.

– А кто охотится за нами? – не удержался от вопроса Фундинул.

– Мессир имеет в виду каких-нибудь колдунов, – догадался Углук.

– Вот именно, – сказал Каспар, поднимая на ноги свою лошадь. – Фундинул, сними шлем с одного из убитых, посмотрим, что это за молодцы.

Гном с готовностью сбежал по склону и стал искать среди убитых такого, у которого не торчало бы из забрала оперение стрелы.

Наконец нашел. Этого Аркуэнон подстрелил в шею.

Фундинул поднял забрало и даже присвистнул от удивления.

– Это орки, ваша милость! – крикнул гном.

– Орки? – не поверил Углук. Оставив свою лошадь, он спустился к гному, присел возле павшего противника и, внимательно изучив черты его лица, отрицательно покачал головой: – Это не орк.

– Но похож, – не сдавался Фундинул.

– Что-то есть, – согласился Углук, – но это не орк.

– И не человек, – произнес Бертран, останавливаясь рядом и придерживая за повод свою лошадь.

Следом подошел со своим скакуном мессир Маноло.

– Эти всадники из Синих лесов, – сказал он. – Только там могут перемешиваться все подряд, и уже не разберешь, где люди, а где орки.

– Я слышал, как они странно переговаривались. Это было не только не ярити, но даже и не язык вовсе, – сказал подошедший Фрай. – Может, нам допросить одного из раненых?

– Это ни к чему не приведет, – уверенно ответил мессир. – Они не могут общаться ни с кем, кроме своих.

Неподалеку всхрапнула раненая лошадь. Это было животное, которое получило от Фундинула удар топором. Теперь оно медленно умирало.

– Добей ее, Аркуэнон. Животное не должно мучиться.

– А всадники?

– Всадники знали, на что идут, а у лошади никто о ее выборе не спрашивал. Она не должна так страдать.

82

Вскоре отряд тронулся в путь. После плена, бегства в ночь и этой непонятно кем организованной осады Фрай и его бойцы наконец смогли продолжить путешествие.

Первые несколько часов они то и дело оглядывались, а Фрай не упускал возможности взобраться на возвышенность, чтобы посмотреть, не идут ли по их следу враги.

Но никого не было, а впереди их ждали владения фаргийского халифа.

До границы халифата отряд добирался долгих три дня. Местность постепенно менялась, приобретая более приятный и привычный для путников вид.

По мере продвижения на юг песка становилось все меньше и все больше островков глинистой почвы, за которую цеплялась скудная растительность.

Затем песок и вовсе исчез. Вместо колючек появились широколистные кустарники, а затем и небольшие деревца.

«Наконец-то опять жизнь», – подумал Каспар, увидев деревья. Приключения с Мансуром утомили и его, и весь отряд, и он надеялся найти в землях халифа более теплый прием.

В Фаргийском халифате не так настороженно относились к приезжим, если, конечно, те не двигались боевыми колоннами.

А когда у гостей было чем платить, никто не задавал им лишних вопросов.

Ранним утром в начале четвертого дня пути отряд ступил на дорогу, которая соединяла два небольших пограничных городка.

Однако не проехали они и пары миль, как были остановлены разъездом пограничных стражников.

Пятнадцать всадников, вооруженных пиками и длинными мечами, стали расспрашивать Каспара, откуда и куда он направляется.

Узнав, что небольшой группе удалось пересечь пустыню и побывать в гостях у Мансура, стражники подробно расспросили, не собираются ли степняки в поход на окраины халифата.

Каспар честно ответил, что ему об этом ничего не известно.

– А с какой целью вы прибыли в халифат? – спросил под конец старший разъезда – всадник в тяжелой кирасе и островерхом шлеме.

– Мы держим путь к морю, – ответил Каспар.

– Ну что же, если вам к морю, езжайте, как ехали, и попадете в Измир. Через него проходит дорога, которая ведет на юг.

Фрай поблагодарил стражников, и его отряд продолжил путь к городу.

Поскольку спешить было некуда, они сделали по пути в Измир еще один привал, а потому отряд подошел к городу уже после обеда.

Пригороды Измира приятно поражали своей чистотой. Дороги здесь были насыпными из дробленого известняка, который хорошо укатывался и становился прочным, как камень.

По обеим сторонам дороги тянулись аккуратные и ухоженные поля. Повсюду то тут, то там виднелись работавшие на них крестьяне. Иногда попадались искусственные пруды, в которых разводили рыбу.