– Я тебе сейчас морду набью, – спокойно пообещал Тони.

– Эй, ты мне еще угрожать будешь?! – взвился пилот и двинулся по проходу к пассажирам.

Джим не удержался от смеха, таким комичным ему показался рассерженный агеец.

– Послушай, придурок, он сейчас тебя выбросит за борт, и ему за это ничего не будет, – сказал он, решив предупредить нахала по-хорошему.

– А кто вас тогда повезет? – ехидно проговорил пилот, остановившись.

– Сами справимся.

Двигатели включились в режим прогрева, вибрация пола усилилась.

– А маршрут откуда возьмете? Или по запаху полетите?

– Маршрут у тебя в архиве лежит, под двенадцатым или восьмым тизером, – спокойно объяснил Тони, не сдерживая издевательской улыбки.

Пилот был озадачен. Впервые он почувствовал свою полную ненужность.

– Так вы, наверное, неформатные?

– Разумеется, неформатные.

– Так это ж другое дело! – воскликнул агеец и расплылся в радушной улыбке в полсотни острых зубов. – Я форматных не переношу!

– Продвигаться по службе не дают? – угадал Тони. Агеец выглядел очень уж давнишним лейтенантом.

– Ну… – Пилот помялся. – И это тоже. Знаете что, пойдемте вперед, там у нас генеральская каюта. Раз вы свои, я вас по высшему разряду прокатить могу.

– А тебе за это втык не дадут? – спросил Джим.

– Не дадут. Мне про вас никакой информации не дали, статус не уточнили. Сказали лишь доставить от места до места, а разряд не указали. Так что милости просим, камрады!

Упрашивать Джима и Тони было не нужно, они охотно сменили салон на небольшую, но комфортабельную каюту. Когда судно стартовало, они уже лежали пристегнутые к койкам, чтобы легче перенести перегрузки.

55

Спустя час их скоростное судно вышло на крейсерский режим, после чего напарники оставили койки и, усевшись за столик, стали смотреть в иллюминатор на однообразный пейзаж.

Пару раз мимо пронеслись истребители сторожевой эскадрильи, мигнули на прощание огни бакенов, и стало совсем скучно.

– Жрать хочется, – сказал Тони.

– Тебе всегда хочется. У меня с собой два пакетика глюкозы.

– Большие пакетики?

– Грамм по пятьдесят.

– Мне этого недостаточно.

– Это нам на двоих. Можно сгонять в грузовой отсек, там еще остались порошковые сухари. Пшеничные. И литра полтора воды.

– Королевское меню, – сказал Тони, покачав головой. Он нисколько не кривил против правды. Любой из дней, проведенных вдали от домашней станции, когда напарникам не приходилось питаться магнезией, был для них настоящим праздником.

В дверь постучался пилот, и Тони великодушно разрешил ему войти.

– Ну как вы тут, в порядке? – спросил агеец, баюкая на руках небольшой пластиковый бокс.

– Ничего, хорошо тут. Тебе спасибо.

– А я вам вот чего принес! Гидро!

С этими словами пилот открыл бокс и начал выставлять на стол прозрачные цилиндры с водой. Это были лабораторные емкости, Джим и Тони с ними были уже знакомы.

Выставив воду, пилот добавил несколько плиток униктарина, который употребляли агейцы и геллисы.

Отдав подарки, пилот попятился к двери, но уходить не торопился, так и стоял, переводя свои синие зрачки с одного пассажира на другого. Те поняли правильно – за угощение следовало расплатиться, агеец ждал шоу.

– Что-то мне пить захотелось, – сказал Тони и, взяв один из цилиндров, резким движением сорвал контрольную проволоку.

Агеец прижался к двери и обнял длинными руками пустой бокс. Его предупреждали, что пассажиры будут пить гидро, однако ему в это не верилось до последнего.

Да, пару раз он видел, как геллисы посасывали какие-то растительные гидросодержащие препараты, но там гидро было не настоящим, а связанным. Здесь же обмана быть не могло, в сверхпрочных цилиндрах находился настоящий, великий и ужасный гидро.

Сняв крышку, Тони пригубил содержимое, чтобы удостовериться в его качестве.

– М-м-м, настоящая водичка. Почти родниковая, – сказал он и безбоязненно сделал несколько глотков.

– Усса-са! – воскликнул пораженный пилот. – И тебе не больно?

– Нет, не больно, – усмехнулся Тони и передал канистру Джиму.

Тот в несколько глотков допил остатки, заставив пилота сокрушенно покачать головой и прикрыться пустым боксом.

– Пойду, усса-са… У меня от ужаса по всему телу диффузия началась, – пожаловался тот и выскочил в коридор, громко хлопнув дверью.

Напарники посидели еще немного, затем Тони поднялся.

– Сухарей принесу. Натолчем с водой, каша получится.

– Давай дуй, а то я тоже есть захотел. Если б не запас сухарей, уже бы и на магнезию согласился.

Тони ушел, а Джим откинулся в кресле и задремал. В какой-то момент ему показалось, что он видит сон, будто они с Тони в составе штурмовой группы врываются на дифтский крейсер, бегут по бесконечным коридорам, стреляя налево и направо. Добегают наконец до мостика, вышибают дверь и… оказываются на кухне в квартире Джима.

А там его мама готовит оладушки, а рядом с ней сидят родители Тони и полковник Фарковский.

Мать Джима – Глория, улыбается им и говорит: «Ну вот и наши мальчишки, как раз к завтраку подоспели…»

– Эй, приятель! – откуда-то издалека донесся голос Тони.

– Господин капитан! – уже настойчивее произнес он. Джим открыл глаза и с удивлением огляделся.

– Я что, уснул?

– Уснул, приятель, даже не услышал, как я вернулся.

Тони уже успел перемешать с водой сухари, блюдо было готово.

– Что-то приснилось?

– С чего ты взял?

– У тебя слеза на щеке.

Джим мазнул пятерней по лицу и сел ровнее.

– Так что тебе снилось? – настаивал Тони, зачерпывая ложкой кашу из сухарей.

– Да бред какой-то, – отмахнулся Джим и взялся за ложку.

– Дом, что ли, видел?

– Кухню свою. А там мать, твои родители и полковник Фарковский.

– Ну, это не бред… Полковник Фарковский был нам кем-то вроде родителей.

– Может, родителем, а может, и «дядей Эдвардом».

Тони пожал плечами, и дальше они ели молча. После каши попили воды с глюкозой и легли отдохнуть. Джим опять уснул, но на этот раз обошлось без сновидений.

Напарники проснулись часа через два, когда судно стало маневрировать.

За иллюминатором что-то сверкнуло, Джим подскочил к окну. Там удалялась искрящаяся точка.