Телефон Садовниковой ответил со второго гудка.
– Але! – энергично бросила она в трубку.
Судя по шумам, слышимым фоном, Татьяна ехала в машине либо шла по улице. Прекрасно. Значит, посторонние внутрифирменные ушки не станут ей мешать.
Я представился.
– А, сосед!.. – радостно протянула Татьяна. – Путешественник ты наш!
– Ты уже знаешь?
– А кто ж этого не знает! Поздравляю!
У меня отлегло от сердца. Значит, телефонная беседа с Брюсом – вовсе не игра моего воображения.
– А скажи, – спросил я, – с чего вдруг такой аттракцион неслыханной щедрости?
– Сказать наверняка, сам понимаешь, не могу… Но разные слухи мне известны…
– Поделись!
– Десять баксов!
– Заметано. Привезу тебе косметику с Мертвого моря.
– Косметику? Ладно, только хорошую… Так вот: говорят, что контракт с испанцами – дело решенное. А Брюсу нравится твоя работа. И он, после того как ты пошел в отпуск, очень испугался, что ты вообще уйдешь с фирмы. Все выспрашивал меня, не знаю ли я: нет ли у тебя чего на примете? Вот он и решил тебя покрепче привязать к фирме – халявной поездкой… Да еще в компании с подружкой… Или другом?
– Подружкой, подружкой… – успокоил я ее.
– Брюс ведь знает, – продолжила она, – что ты мальчик благодарный. На добро отвечаешь добром… Вот он тебя пряниками и привязывает к компании… Ты счастлив?
– Счастлив и горд.
– Мой тебе совет: вернешься – проси прибавки к жалованью. А на первую зарплату сводишь меня в «Рози О'Грэди». В благодарность за мой совет и помощь…
– Почту за честь.
– Ну и ладненько… Все, прости, я к клиентам подъезжаю.
– До встречи! – крикнул я, но ответом мне были короткие гудки.
Я бросил трубку и на радостях подпрыгнул. Черт подери! Впервые странность – та странность, что вполне вписывалась в череду странностей, произошедших со мной за последнюю неделю, – оказалась мне в кайф!
Понедельник, 24 апреля. Вечер. Наташа Нарышкина.
– Тебе звонили два веселых мальчика, – сказала мама прямо с порога.
Наташа только плечами пожала. Про одного «мальчика» она догадывалась. Интересно, а кто второй? Наверняка Костик – до сих пор надеется реанимировать их отношения. Наталья же твердо решила: больной железно мертв, реанимация не поможет.
…Но Наташа хорошо изучила мамину психологию. Ни в коем случае нельзя показывать, что тебе любопытно, кто конкретно звонил. Сразу начнутся расспросы: «А кто он? А откуда? А вы с ним не?..»
Она сбросила надоевшие босоножки, поцеловала мамика, спросила сочувственно:
– Ты сегодня не выспалась?
Мама действительно выглядела неважнецки. В ее годы уже нельзя так задерживаться на конференциях. И тем более на фуршетах.
Елена Витальевна вздохнула:
– Утренний обход пока никто не отменял… А в девять у меня тройня родилась.
– У тебя?! Где они, в спальне?!
– Фу, бестолковая. Тебе лишь бы ляпнуть.
– Работа такая – слов в кармане не держим!
– Да вижу я, что у тебя за работа. Спишь до двенадцати, и даже ужин не приготовила.
– Cейчас-сейчас, сварганю тебе ужин, – утешила Наталья.
Будь она одна – завалилась бы на диван с бутербродом всухомятку. Ни за что не стала бы на кухне колбаситься. Но бедного мамика жаль – похоже, у нее и вправду был тяжелый день.
Наташа вытащила из морозилки загодя приготовленный полуфабрикат: масло с чесноком, специями и травами. Его можно добавлять хоть в рис, хоть в рыбу, хоть курицу им обмазывать. Любое блюдо становится душистым и вкусным. В этот раз «блюдом» будет замороженная паэлья. Фирменное масло превратит полуфабрикат во вкуснятину.
Мама скептически посмотрела на пакет:
– Такое и я могу приготовить.
– Готовь! Знаешь, какая у тебя гадость получится…
– Нет, нет, – поспешно отступила мама. – Так слушай, тебе звонили два озорника.
– Озорника?
– Один говорит мне: «Наташенька, рыбонька!»
– Это Полуянов из «Молодежных вестей», – сразу догадалась Наталья. И пояснила маме: – Мой нынешний газетный начальник.
– Хороший у тебя начальник. Веселый. Не то что наш главврач… Так вот, он просил перезвонить ему домой в любое время. Хоть в час, хоть в два.
– Материал ему мой нужен, – снисходительно пояснила Наташа. – А не я… А кто второй?
– Что за материал? – сразу заинтересовалась мама.
– Про дерево. Которое само загорелось, – неохотно объяснила дочка.
– Как само? – изумилась мама.
– Да вот так. Воспламенилось и сгорело дотла. Помнишь, я тебя спрашивала, чем это можно объяснить?
– Хулиганством, чем же еще!
…Наталья не стала рассказывать маме, профессору медицины, что сегодня она провела два часа в обществе именитого парапсихолога. Он, между прочим, тоже (как и инженер Капустин) утверждал, что является ученым, доктором естественно-научных наук. (Правда, докторского удостоверения не предъявил…) Наталья нашла телефон Виктора Бенедиктовича Арсеньева в папиной записной книжке. Ее уже не раз выручала папина привычка записывать телефоны всех тех, с кем он сталкивался в своей насыщенной журналистской жизни. Максим Петрович уже целый гроссбух создал. На букву А в нем шли артисты, на Б – буквоеды и библиотекари, на В – великие, в том числе «великий врун Семан Н. В.» и «великий зануда Бесин В. И.».
Парапсихолога Наталья нашла в графе «чудаки».
В.Б. Арсеньев, лозоход. Предск. землетр. в Спитаке и избр. Ельц. на второй срок. Тел…
Сначала Наталья посмотрела в словаре, что означает «лозоход». Потом собралась с духом и позвонила чудаку Арсеньеву.
Виктор Бенедиктович внимательно выслушал ее сбивчивый рассказ о событиях во дворе дома на Металлозаводской, отрубил:
– Немедленно. Выезжаю.
И положил трубку.
Наталья тотчас снова набрала его номер. Телефон не отвечал. Она растерянно стояла посреди комнаты. Что, лозоход уже вышел из дома? И ей нужно ждать его во дворе на Металлозаводской? Интересно, когда? Она ведь еще хотела в тамошнюю милицию сходить…
Наташа грустно рассталась с очередной заначкой и отправилась в Новогиреево на такси.
Прибыв в злосчастный двор, она тотчас же определила, что парапсихолог уже появился. Прямо под сгоревшей березой кучкой стояли старушки. А перед ними, на чахлом газончике с обгоревшей травой, возлежал высокий сухопарый мужчина, вперивший ухо в землю. Наталья подошла поближе и услышала: