– Я у тебя тут похозяйничал немного, – оторвался от экрана Алексей.
– Ну и умник.
Наташа вдохнула запах кофе и блаженно зажмурилась. Пока она принимала душ, ей показалось, что она поняла, что им с Алешей нужно делать.
Может быть, она ошибалась, но твердо решила: ей нельзя расставаться с Алешей. Что бы ни случилось. Она должна быть с ним до конца. Зачем? Отчего? Эти вопросы Наталья себе не задавала… Но когда бы задала, то, наверно, ответила бы: в моих правилах, сказавши «а», говорить «бэ».
И еще – она верила ему. И верила в него.
– Присаживайтесь, сеньорита, – почти весело пригласил Данилов.
– Составьте мне компанию, благородный дон, – церемонно проговорила Наталья.
– Всенепременно и с удовольствием, – ответствовал Алеша.
Со стороны могло бы показаться, что они беззаботно дурачатся, по-молодому шутят, когда бы не мрачное, задумчивое лицо Данилова. Казалось, он говорил через силу, а мысли его витали далеко.
– Алеша, – решилась Наталья после того, как сделала два первых терпких, огненных глотка настоящего колумбийского, божественно приготовленного кофе, – а как тебе удалось бежать?
– Волшебным образом, – усмехнулся он.
– А конкретней? – требовательно спросила она.
– Тебе правда это надо знать?
– Я хочу знать о тебе все, – решительно сказала она и посмотрела ему прямо в глаза.
– Н-ну… – Алеша смутился, лицо его исказилось. – Я написал… Написал одну фразу…
– Какую? Да говори же ты толком! Что из тебя все клещами надо тянуть! Ну!..
– Я написал… – Он посмотрел прямо на нее. – Я написал… – Он нахмурил лоб, припоминая.
– Да покажи мне лучше – что! Или ты там целый роман написал?
Алеша покачал головой:
– Я этот клочок выбросил. Сразу, как вышел. Порвал и выбросил.
– Ну говори тогда, что писал!
Скулы Алеши слегка покраснели. Он наморщил лоб, припоминая.
– Я написал… Я написал вот что: «Я изо всех сил рванул дверь – она растворилась, и я увидел Наташу».
– И – что? Дверь открылась?!
Она была изумлена.
– Да.
– Правда?!
– Святой истинный крест, не сойти мне с этого места!
– Ты же говоришь, что у тебя все вещи отобрали? А чем ты писал? На чем?
– На полях газеты. Обгорелой спичкой. Я нашел их в той комнате, где меня держали.
– А потом?
– А потом… Я шел куда-то, по каким-то коридорам – не знаю куда, – потом оказался еще перед одной дверью. Толкнул ее и вышел прямо в зал прилета.
Наташа видела, что Алеша говорит правду, и эта правда отчего-то мучает его.
– Да ты все-таки волшебник, – протянула она. – Тогда чего ты боишься?.. Даже если тебя возьмут еще раз – ты всегда сможешь от них уйти!
– А если на меня наденут наручники? Если там не будет, чем писать и на чем?
– «Если, если»… – поддразнила она. – А если Луна упадет на Землю?
– И потом, – продолжил он, – я ведь впрямую выполнил свое желание впервые. До того все время получалась какая-то кривда. Вместо загорелой дочерна хрупкой русской девушки появилась толстая негритянка. Ну, и так далее…
– Растешь, – уверенно сказала Наталья. – Работаешь над собой – потому и получилось.
– Нет… Наверно, это потому, – раздумчиво сказал он, – что я очень хотел выбраться оттуда… – Помолчал и добавил: – И потому, что ты ждала меня…
Чтобы скрыть смущение, внезапно охватившее ее, Наташа схватилась за чашку, одним глотком допила кофе.
Есть ей не хотелось, спать тоже – будто той пары часов, что она проспала, скорчившись, сперва в кресле самолета, а затем в Алешиной машине, хватило ей на неделю. А может, это присутствие Данилова заряжало ее энергией?
– Знаешь что, Алешенька, – сказала она решительно, отставляя чашку тонкого фарфора (родители ставили эту посуду на стол только по праздничным дням), – для того, чтобы тебя оставили в покое и перестали за тобой гоняться, тебе надо самому раскрыть это дело. И отдать преступника – или кто он там? – в руки правосудия.
Данилов хотел было возразить.
– У меня есть план, – перебила его Наташа.
Петренко. В то же самое время.
Подполковник вместе с Буслаевым по-прежнему оставались в своем временном штабе в аэропорту Шереметьево-один. Варвара убыла на квартиру Данилова. Честно говоря, Петренко с минуты на минуту ожидал сообщения о том, что Данилов задержан. Однако этого известия не поступало.
Позвонила Варвара.
– Я на Металлозаводской, у Данилова, – отчего-то весело сказала она. – Его здесь нет. Будем его ждать, приступаем к обыску.
– Действуйте, – хмуро бросил Петренко в трубку. – И еще, Варя!.. Устройте там поквартирный обход. Постарайтесь установить связи Данилова. Особенно связи последнего времени. С кем он виделся, с кем встречался, кто к нему приходил… Допросите этого Маркаряна – того, у кого «шестерка», – и Садовникову – они, кажется, с Даниловым друзья… Может, что знают о нем.
– Есть, – отозвалась лейтенант Кононова.
Никаких сообщений не поступало ни из ГИБДД, ни из милиции. Ни машины Данилова, ни его самого нигде не замечено.
Подполковник попросил отправить ориентировку на Данилова – на железнодорожные вокзалы, автовокзал, а также на всякий случай в аэропорты. Попросил обратить особое внимание на пригородные поезда – документов у парня нет, если он будет уходить из города, то скорее всего воспользуется электричкой. Или… Или, может, автобусами, развозящими народ к кладбищам? Тем более что они сегодня бесплатны. На них сегодня – толпы… Кто, кстати, внушил населению идиотский обычай – в Пасху ездить на кладбища? На Руси сроду такого не было…
Петренко был раздражен – а в редких случаях раздражения он становился недовольным решительно всем на свете.
Вася Буслаев сидел за столом напротив и пытался выяснить, с кем мальчонка летал в Тель-Авив (если он, конечно, летал вместе с кем-то). И даже этого сделать пока не представлялось возможным! Частная авиакомпания, чьим рейсом Данилов следовал в Израиль и обратно, по случаю выходных не работала. Разрешение на то, чтобы раскрыть ее базу данных, даже по требованию ФСБ, могли дать только руководители компании… Пытались связаться с генеральным директором авиакомпании – тот, оказывается, умотал во Флориду. Другой авиатор, заместитель директора, пребывал во Франции, на Лазурном берегу.
– Никто работать не хочет! – возмутился по этому поводу Буслаев.
Затем он выяснил именем всемогущей ФСБ, мобильные телефоны руководителей авиакомпании и принялся им названивать во Флориду и на Лазурный берег – оба телефона сообщали, что «абонент не отвечает или временно недоступен».