Мужчина, налетевший на Настю, был явно нездешний. Несоветский. Черт его знает, как она смогла это определить с первого же взгляда – ведь видела она у своих ног всего-то его шевелюру и плечи да руки, собиравшие в папку листы. Наверно, иностранец угадывался по идеальной, волосок к волоску, прическе. Или по манжетам белоснежной рубашки, выглянувшим из-под рукавов добротного пальто. Или по наманикюренным ногтям. Или по густому запаху хорошего парфюма, исходившему от него. А может, по легчайшему, еле заметному акценту, с которым тот бормотал свои извинения…
Все эти приметы, взятые вместе, не оставляли ни малейшего сомнения, что мужчина – иностранец. Советские мужики так не выглядели, не пахли и не извинялись.
И вместо того, чтобы наброситься на незнакомца с упреками, Настя тоже присела и принялась помогать ему.
– Простите мне мою неловкость, – еще раз извинился он. Да, он действительно говорил с акцентом, только Настя не могла понять, с каким. Английским, французским? Или, может быть, венгерским?
Иностранец собрал листы, поднял три папки и бережно прижал их к груди. Посмотрел на Настю беззащитным взглядом. Лицо его было хорошим: ухоженным, открытым и загорелым.
– Я виновен перед вам и, позвольте, я попробую заглаживать свою вину, – продолжил он.
– Как вы будете ее заглаживать? – фыркнула Настя.
Злость ее куда-то испарилась.
– Я хотел бы помочь вам донести эти файлы.
– Донести? – Она секунду поколебалась и приняла решение. – Ну несите. До метро.
Она смяла в руке проклятый пакет и двинулась к станции. До метро оставалось шагов двести. Весенние сумерки стремительно меняли цвет от в синего к фиолетовому. Опережая Настю и иностранца, торопливой рысцой проносились к подземке такие же, как она, работающие женщины и пахнувшие пивом и дрянными сигаретами советские мужчины.
– Вы блистательно выглядите, – сказал иностранец, не торопясь вышагивая рядом.
Настя еле доставала ему до плеча. Она чувствовала исходящий от него запах терпкого одеколона. К груди он по-прежнему прижимал ее папки.
– Вы даже лучше, чем мне описывали, – вдруг добавил незнакомец.
– Что? – сбилась с ноги Настя. Потом ошеломленно остановилась: – Кто описывал?
– Пойдемте, Настя, – сказал иноземец. – Не будем привлекать к себе внимания. Мы просто гуляем, ладно?
– Кто вы? – выдохнула она. – Откуда вы меня знаете?
В голове, безнадежно испорченной параноидальным советским воспитанием, вдруг пронеслось: «Он шпион. Он будет меня вербовать». Здравый смысл немедленно возразил: «Кто я такая? Да кому я нужна? Какой разведке? Для чего? Чтобы выведать секреты редактуры книги „Истерзанное сердце“?»
Она покорно пошла рядом с иностранцем. Тот двигался уверенно, не спеша. Чувствовал себя хозяином положения. А может, у него стиль был такой – важный.
– Вам просил передать привет один человек, – спокойно, словно невзначай произнес незнакомец.
– Что за человек? – резко спросила Настя.
Сердце отчего-то забилось часто-часто, и стало трудно дышать.
– Он просил передать вам также…
Мужчина взял рукописи под мышку. Залез во внутренний карман и вытащил оттуда бархатную коробочку. На ходу протянул ее Насте.
– Что это?
– Берите, пожалуйста. И посмотрите сейчас.
Настя покорно, как сомнамбула, взяла коробочку. После – когда она вспоминала, много раз в своей жизни этот момент – ей казалось, что, еще не открыв коробочки, она уже почему-то знала, что находится в ней.
Настя на ходу раскрыла коробочку.
Остановилась. В глазах у нее потемнело.
Внутри блистало бриллиантом кольцо.
Обручальное кольцо.
Нет, не просто обручальное кольцо. Это было обручальное кольцо Эжена.
– Откуда?! Откуда это у вас?! – выдохнула Настя и повернулась к мужчине.
– Пойдемте, Настя, – мягко проговорил тот и взял ее под локоть. – Не обязательно привлекать внимание. Спрячьте этот сувенир.
Настя послушалась: захлопнула футляр, нервным движением открыла «молнию» и бросила неожиданный подарок в сумку.
– Этот презент просил передать вам один ваш знакомый… – негромко произнес иноземец, за локоток не спеша увлекая Настю к метро.
– Кто?! – спросила она требовательно, почти выкрикнула.
Словно не слыша, иностранец продолжал неторопливым тихим голосом:
– Этот человек просил напоминать вам, как вы покупали это кольцо. Вы покупали его летом восемьдесят пятого года в Москве. Делали по специальному заказу у одного частного ювелира. Ювелира звали Борис Семенович и он проживал в районе улицы Арбат…
– Кто вы?! – шепотом выдохнула Настя. Земля поплыла под ее ногами, и ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Мужчина очень кстати поддерживал ее своей цепкой рукой.
О том, где и у кого они с Эженом покупали шесть лет назад свои обручальные кольца, не знал никто. Ювелир был подпольный, поэтому они не распространялись на эту тему. Имени и адреса огранщика не знала ни Ирина Егоровна, ни Арсений. Ни одна живая душа, кроме нее.
Кроме нее – и Эжена.
Но ведь Эжен мертв! Они похоронили его – в прошлом году, здесь, в Москве!
– Кто вы? – еще раз повторила Настя.
– Я просто знакомый этого человека, – произнес иностранец. – Он просил передать вам свою любовь.
– Он жив?!
Настя опять остановилась, вырвалась из цепкой руки незнакомца, развернулась к нему лицом и требовательно переспросила:
– Он жив??!
И опять иностранец не ответил ей и продолжал лениво и спокойно вышагивать к метро.
– Мне поручено передать только то, что мне поручено, – проговорил он. – Пожалуйста, Настя, не надо выспрашивать меня. Я все равно не могу вам ничего говорить, потому что не могу ничего знать.
– Кто он? Кто этот человек?! Как он выглядел?! – спрашивала Настя.
Ей хотелось остановиться, схватить незнакомца за грудки и от души потрясти его – вытрясти из него хоть какую-то правду или что-то определенное. Однако иностранец опять цепко ухватил ее за локоть и повлек в сторону станции.
До красной буквы М оставалось не более пятидесяти метров.
– Я не могу описывать вам этого человека, – сказал посланец. – Он только просил меня найти в Москве вас. И передать вам кольцо. И рассказать вам про историю кольца. Больше я ничего не знаю… И еще он сказал мне передать вам слово в слово. Слушайте и пытайтесь запоминать.
Мужчина остановился. Развернул Настю лицом к себе.
– Это очень важно. Известный вам человек будет ждать вас через две недели. В Италии, в городе Венеция. На площади Сан-Марко, в кафе «Флориан». В пять часов после полудня, в субботу… Пожалуйста, повторите.