Часа три Оксана потратила на прическу, макияж и выбор подходящей одежды. Ей хотелось, чтобы Корнеев пожалел о том, что променял ее на другую, а той, другой, дать понять, что у Ивана Леонидовича есть о-го-го какие знакомые и что расслабляться ей не стоит.
Новая секретарша оказалась очень светлой блондинкой лет двадцати с небольшим. Никаких других достоинств Оксана в ней не заметила. Тяжелые терпкие духи были скорее ее недостатком. Бросив на девушку пренебрежительный взгляд, походкой супермодели Оксана без слов прошла мимо нее в кабинет Корнеева. У Ивана чуть не отвалилась челюсть, когда он ее увидел не раздетой на ночь и не в минимизированной одежде пляжей Анталии, а в полной боевой готовности. На ней был стильный черный брючный костюм без блузки. Волосы она свернула на затылке в узел, выпустив по обеим сторонам лица легкие прядки. Довершали картину помада под названием «Кофейный десерт», пудра «Золотая пыль» и тушь для ресниц «Стрелы любви».
Все с той же не закрывающейся челюстью Корнеев передал Оксане плотный конверт и даже вышел ее провожать в собственную приемную. У стола секретарши Оксана вытащила мобильник и набрала номер приемной. Белобрысая девчонка резво схватила трубку. Глядя ей прямо в глаза, Оксана не дала секретарше даже произнести: «Приемная господина Корнеева».
– Это я вам звоню, – сказала она. – Запоминайте, милочка, мой телефонный голос и в будущем соединяйте меня с Иваном Леонидовичем без всяких промедлений. Поняли, деточка?
Оксана отключила телефон. «Деточка» испуганно кивнула, продолжая держать у уха пищащую трубку. Дожидаться, пока она сообразит ее положить, Оксана не стала, а все той же походкой уверенной в себе женщины вышла из приемной. На улице она чуть не расплакалась. На кого ее променяли? На жалкого испуганного ребенка! Она же в дочери ему годится! Неужели Ивану все равно, с кем спать? Не любит же он эту девчонку, в самом деле! Ему, наверно, удобно, что у нее по молодости и глупости еще меньше к нему претензий, чем у Оксаны? У секретарши небось заходится сердчишко, когда прямо в кабинете к ней под юбочку лезет сам босс и одновременно красавец-мужчина в самом расцвете лет и половых сил. А она в ответ, конечно же, собирается пролезть к нему в жены, наивная простушка!
…И вот сегодня Оксана почему-то опять позволила Корнееву приехать. Зачем? Она уже почти отодрала его от себя. Стоит ли бередить почти зарубцевавшуюся рану? Впрочем, он с таким равнодушием говорил с ней по телефону, что, скорее всего, произойдет только деловая передача денег и не более того. Оксана решила даже не переодеваться к приходу Ивана. Спортивный костюм – самая подходящая одежда для предстоящего свидания.
Когда время стало приближаться к 21.00, Оксану почему-то вдруг начало трясти. Днем она совершенно спокойно думала о Корнееве, но стоило за окном сгуститься осеннему мраку, как ей вспомнились его поцелуи и объятия. Как же она его любила! Как же соскучилась по его горячим нетерпеливым губам и сильному красивому телу! К черту спортивный костюм! Она встретит его в том замечательном пеньюаре из пенистых кружев, который Иван сам же ей и подарил! Пусть попробует устоять! Его белой мыши такие кружева не подойдут. Она с ними сольется и вообще пропадет с глаз долой!
Оксана юркнула в душ, тщательно вымылась с самым душистым гелем, надела на благоухающее тело пенные кружева и принялась сушить длинные, по пояс, волосы. «Он не устоит!» – билось у нее в висках. Он не сможет устоять, даже если по Нелькиной теории будет находиться в интеллектуальной ипостаси. Она, Оксана, конечно, запросто может поговорить с ним о деревянном брусе и вагонке, но всякий брус встанет у него поперек горла, когда он увидит ее блестящие волосы и просвечивающее сквозь кружево тело. Все-таки она здорово похорошела с тех пор, когда они только с ним познакомились. Далеко не всегда юность является преимуществом… А уж когда он почувствует исходящий от ее кожи запах мадагаскарского жасмина…
Звонок в дверь застал ее с феном в руках и в состоянии сумасшедшего желания мужских объятий. Торопливым движением Оксана забросила фен на шкафчик ванной комнаты, тряхнула за ворот пеньюар, чтобы он самым соблазнительным образом спустился с плеча, и пошла открывать.
На пороге стоял Иван Корнеев под ручку со своей белобрысой секретаршей, взятой, очевидно, в качестве секьюрити. Возможно, он ожидал подобной провокации со стороны Оксаны и решил подстраховаться. Нечеловеческим усилием воли подавив подступившие к горлу рыдания, Оксана почти выскочила на лестничную площадку, прикрыв за собой дверь и, как можно эротичнее, проговорила:
– Извините, что не приглашаю. У меня… гость… сами понимаете… – И она повела плечом, чтобы кружева сползли еще больше. – Так что у тебя, Иван, всего несколько минут.
С перекошенным от не слишком ясных Оксане чувств лицом Корнеев сунул руку во внутренний карман куртки и вынул еще один плотный конверт, абсолютный близнец первому, в котором он уже передавал ей деньги. Оксана ловко выхватила его у него из рук, послала бывшему любовнику воздушный поцелуй и скрылась за дверями своей квартиры. Она закричала бы изо всех сил раненым зверем, если бы те двое еще не стояли на площадке в ожидании лифта. Надо же быть такой идиоткой! Сегодня она с полным основанием может отнести себя ко второй категории женщин в градации журнала «Настоящий мужчина». Весь вечер она вела себя как дура, которая даже не догадывается об этом. Ведь уже давно ясно, что между ней и Корнеевым все кончено. И чего она так раздухарилась? Гель, духи… кружева на обнаженном теле… Мужской ласки захотела? Маньячка! Шизофреничка! Но у его белой мышки глаза чуть не вылезли из орбит! Значит, все-таки один – ноль в ее, Оксанину, пользу! Это приятно, но больше она встречаться с Корнеевым не станет. Себе дороже. Она отошлет ему долг частями, электронными переводами.
– Ты совсем спятила, Оксанка, – заявила Неля, когда наконец соизволила забрести в магазин подруги. – Я думала, что у тебя модный бутик, а ты открыла какую-то пошлую комиссионку… Кому нужно все это барахло второй свежести? – Она обвела глазами полки и стойки с одеждой. – Сейчас в нормальных магазинах можно купить все, что душе угодно!
– Знаешь, Неля, – совершенно не обиделась на подругу Оксана, – когда я задумывала этот магазин, то исходила из собственных потребностей и потребностей своих знакомых… и, между прочим, даже подруг!
– Это каких еще подруг? – поджала сочно накрашенные губки Неля. – Я, например, ни за что не буду одеваться в комиссионке! В конце концов, всегда можно найти что-нибудь дешевое на вещевых рынках… или там… на распродажах…
– На распродажах тоже продают не дешево, а на рынках сама знаешь какой товар: до первой стирки!
– Слушай, Оксанка, а чего ты прикидываешься убогой? – И она передразнила подругу: – «Исходила из собственных потребностей…» Да твои потребности Корнеев наверняка удовлетворил уже до конца жизни! Или не так?!
Оксана сердито качнула головой:
– Ты же знаешь, я не общаюсь с Корнеевым уже второй год. А что касается вещей, которые он мне дарил… то я их… почти все… в свою комиссионку и отнесла.