– Лет тебе сколько? – продолжил допрос тот же дядечка.
– Двадцать два.
– Живешь где? – последовал новый вопрос.
Но ответить Лютик не успела. Продюсер нетерпеливо перебил:
– Да какая, к дьяволу, разница! Пусть споет сначала.
И прихлебатели дружно подхватили:
– Да. Давай. Пой.
Даже имени ее не спросили.
Лютик хмыкнула:
– А оркестр пригласите?
– Слушай, не выделывайся, а? – поморщился первый мужик.
Второй подхватил, со значением добавил:
– У Игоря Юрьевича каждая минута на счету.
– А чего петь? – растерялась Лютик.
– Что хочешь.
– «Хасбулата удалого» можно?
– Нет, – сказал, как отрезал, Прутов.
– Тогда могу «Скорпионс». «Винд оф чейндж» на великолепном английском.
– Тоже не надо, – покачал головой продюсер. – Придется, как в ресторане, – на заказ. «Жить нужно в кайф» знаешь?
– Это Лада Дэнс, что ли? – сморщила нос девушка. И протянула: – Хм… Не совсем та песня, что я пою за рулем своего «БМВ»…
– У тебя есть «БМВ»? – без тени иронии поинтересовался продюсер.
– Пока нет, но скоро, надеюсь, будет, – парировала Лютик.
Мотив она подзабыла. И слова песни помнила смутно. А, была не была!
Вскочила из кресла. И смело затянула:
Жизнь с понедельника до пятницы
Кому рубли, ну а кому – блины.
Как одинокие красавицы,
К тебе приходят выходные дни.
Мужчины переглянулись. Лютик явственно расслышала, как один из них прошептал: «Фальшивит». Второй охотно подхватил: «И голосишко – так себе».
Да пошли они! И девушка прибавила жару:
Отдыхай в эти дни каждый миг, каждый час,
Нас жизнь всех прощает сейчас,
Чтобы в кайф нам всем жилось,
Чтоб хотелось и моглось,
Чтобы в кайф жилось нам всем,
Чтобы не было проблем!
Акустика в кабинете оказалась неплохой, голос наконец пробился, окреп. Мужчины не сводили с нее глаз, и Лютик, разгоряченная их вниманием, даже пританцовывать начала:
Жизнь нам подкинет что-то сложное,
Но выход мы всегда найдем простой:
Разлей в бокалы пиво темное,
Веселый кайф нас уведет с тобой!
Думала, ей удалось поразить слушателей. Однако прихлебатели продюсера после короткой паузы продолжили изгаляться.
– Держаться вообще не умеет, – хмыкнул один.
– Да, манеры чисто кабацкие, – приговорил второй.
Прутов, однако, молчал. Задумчиво постукивал в такт песне карандашиком по столу. И не прерывал – Лютик сочла это неплохим знаком. Впрочем, дальше слов песни она все равно не знала и потому закончила экспромтом:
Вставай, страна огромная,
Под мой ужасный вой!
Оборвала песню, шутовски поклонилась. С напускной обидой произнесла:
– Не слышу аплодисментов.
– Не заслужила! – хохотнул первый из мужиков.
Но Лютик в его сторону и головы не повернула. Чего на «шестерок» смотреть? А Хозяин пока своего веского слова не сказал.
И дождалась.
Прутов откинулся в кресле. Задумчиво произнес:
– Голос приемлемый. Внешность тоже.
Она в изумлении смотрела на него. Ну, ладно – друзьям нравилось. И пьяные братки из ресторана оценили. Но Прутов ведь – один из самых известных продюсеров в стране! Скольких звезд слепил! Неужели она тоже потенциальная знаменитость? Ничего себе, сходила в ресторан…
Однако дальше последовало совсем неожиданное. Продюсер сухо добавил:
– Только девочек, подобных тебе, в России – миллионы.
А прихлебатели наперебой подхватили:
– И каждая в звезды метит!
– Спит и видит, как поклонники у подъезда дежурят!
– Да никуда я не мечу! – разозлилась Лютик. – Сами меня позвали, а теперь оскорбляете.
– Девочка, – холодно произнес Игорь Юрьевич. – Оскорблять тебя я еще и не начинал. А хочешь, чтобы у нас с тобой что-то вышло, садись и слушай.
И Лютик, хотя так и кипела от гнева, послушно опустилась в кресло. Прутов же, поморщившись, обронил:
– Ты хотя бы представляешь, каких сил и средств стоит раскрутить очередную певичку?
– Да ладно вам! Талант сам себя пробивает! – нахально усмехнулась девушка.
Помощники Прутова уставились на нее, словно на блаженную. А продюсер снисходительно произнес:
– Однако таланта, то есть божьего дара, у тебя, я уверяю, не имеется. Внешность – обычная, голосок средний. Может, ты сама песни пишешь?
– Нет, – вздохнула девушка.
– То-то и оно. Значит, нужен композитор, нужен текстовик. Ты в курсе, сколько сейчас нормальная песня стоит?
– Пару штук? – предположила Лютик.
– За пару тебе только студент налабает три аккорда, – презрительно отмахнулся Прутов. И пояснил: – Раскрученный композитор меньше десятки не берет. А знаешь, сколько стоит клип снять и в ротацию его запустить?
– Тоже, наверное, дорого, – кивнула девушка.
– Еще тебя в порядок привести… Хотя бы минимально голос поставить, двигаться научить… – перечислял продюсер. – Тоже деньги, деньги… И никаких гарантий, что даже свои отобью, не то чтобы заработать.
– Да, все вы правильно говорите, – снова кивнула она.
«Хотя, может, и неправильно, – добавила Лютик про себя. – Но есть ли смысл гоношиться? Раз завел Прутов подобный разговор – нужно до конца дослушать. Ведь не будь у нее совсем таланта – и говорить бы не стал, сразу бы выгнал».
– А концерты? Догадываешься, сколько надо платить, чтоб неизвестную певичку хотя бы на разогрев взяли? – давил продюсер.
– Все я понимаю, – опять согласилась Лютик. И с надеждой спросила: – Но вы правда думаете, что из меня… может что-то получиться?
– А это уж как вести себя будешь, – назидательно произнес продюсер. – Слушай правила игры. От тебя требуется полное, безоговорочное послушание. Пахать придется сутками. А зарабатывать поначалу будешь – только чтоб с голоду не помереть, пару сотен в месяц. Никаких гулек, никаких мужиков. Если вдруг беременность – обязана сообщить и на раннем сроке сделать аборт. Иначе – штраф. Серьезный.
– А вы звери! – вновь попыталась пошутить девушка.
Однако наткнулась на ледяной взгляд Прутова и сразу сникла.
– Дальше… – продолжил он. – У тебя будет сценический псевдоним. Выступать под ним сможешь, только пока работаешь на нас. Это не обсуждается. И все права – на имя, на песни, – естественно, принадлежат «Звезде».