Общаться с ними было легко – как с людьми своего круга. Не «быки» и не «школьники» – а серьезные, состоявшиеся в жизни, и при всем при том интересные и относительно порядочные люди.
Самым забавным оказался врач – Георгий Кухианидзе. Таня с удовольствием вспоминала их совместный поход в грузинское кафе «Мама Зоя». Георгия там встретили с распростертыми по-грузински объятиями: видно было, что он – постоянный и любимый посетитель. Их провели в отдельный кабинет. Диванчики были застелены коврами, на стенах – развешаны кинжалы и бутафорские пистолеты. Официантка влюбленно посмотрела на Георгия и выстрелила короткой тирадой на грузинском языке. Он ответил по-русски:
– Как скажет дама.
Таня пожала плечами. Она еле сдерживалась, чтобы не засмеяться:
– А что я должна сказать?
Георгий фыркнул:
– Извините, я запамятовал, что вы не понимаете… Она спрашивает, закрывать ли дверь в кабинет.
Таня простодушно протянула:
– Да нет, не стоит. Душно, и музыки не слышно.
Официантка ехидно взглянула на Георгия и протянула им по меню.
Таня замахала руками:
– Я в грузинской кухне не понимаю… Закажите сами.
– Ограничений по диете нет?
Таня сделала вид, что удивилась:
– А вы что – врач?
Официантка опять метнула в Георгия ехидный взгляд: мол, водишь сюда каких-то совсем посторонних…
– Да, врач, – не смутился Георгий. – Не гастроэнтеролог, правда, но – врач.
– Тогда отвечаю: ограничений нет. Даже гастритом не страдаю.
Георгий почему-то обрадовался. Он заказал баклажаны с орехами, лобио, капусту по-гурийски, хачапури, а на горячее – хинкали. («Здесь все шашлык заказывают. И зря. Хинкали у них получаются лучше».) Трапезу запивали «Ахашени». Георгий сказал таким гордым тоном, как будто он лично разливал вино по бутылкам:
– Тбилисский розлив. В Москве такого больше нигде не найдешь. Не верьте, что от болезней сердца помогает какой-нибудь дешевый портвейн. Кардиологи советуют пить только грузинское красное.
Татьяна решила, что она вполне может воспользоваться служебным, так сказать, положением и наесться от пуза. Кухня в кафе оказалась простой, без изысков, но удивительно вкусной. И острой – во рту полыхал пожар.
– С гастритом здесь действительно делать нечего, – прокомментировала сытая Таня.
Георгий мечтательно протянул:
– До чего же приятно… ужинать со здоровой девушкой.
– А вы что – обычно общаетесь с больными?
– Работа такая, – печально ответил Георгий. – Я, знаете ли, психоаналитик. Решаю проблемы во всех приложениях. Привык слышать: то не то… это не так…
– Выдаете врачебную тайну?
Он махнул рукой:
– Да какая здесь тайна… Любой коллега подтвердит. Чем пациент благополучней – в материальном плане, – тем больше у него жалоб. Мигрени, боли в спине, одышка, отеки… И все это – психосоматика.
– Психо… что? – прикинулась «чайником» Таня.
– Болезни от нервов, как в народе говорят. Сидит богатая дамочка дома и придумывает себе проблемы…
Таня подумала: «Вот дурочки! Тут от настоящих проблем не знаешь, как избавиться!»
Она сказала, отхлебнув глоток действительно восхитительного вина:
– А нельзя проблему – просто винцом запить?
– Запивают… Так запивают, что потом – под капельницу…
Таня подметила: Георгий говорит о своих пациентах с легкой неприязнью. Разве врачу так можно? Впрочем, не ей судить.
– Георгий, у вас жутко напряженная работа. А как вы обычно отдыхаете – ну, кроме «Мамы Зои»?
– Отдыхаю, Танечка, банально. Про теннис вы знаете. Еще в баню ходим. В русскую, с веничками. «Пульку» с приятелями пишем.
– Почем за вист?
– О, да вы тоже играете… По рублю.
Татьяна быстро подсчитала:
– Скажем, двести пятьдесят вистов – это всего… десять долларов? Так в чем же интерес?
Георгий слегка смутился:
– Я играю с институтскими друзьями. У них не у всех карьера задалась, с деньгами не просто… А вы почем играете?
Татьяна не знала ставок казино Олега Олеговича. Что сказать, чтобы не очень испугать Георгия?
– Мы играем иногда по баксу… иногда по пять…
На самом деле весь ее преферансный опыт ограничивался парой партий с компьютером. Причем по окончании «пули» она оба раза прочитала на мониторе утешение: «Не везет в картах – повезет в любви!» Но что делать – пришлось чуть-чуть приврать… Надо же ей выполнять задание! А затягивать не следовало: глаза у Георгия становились все более и более маслянистыми. Она по личному опыту знала: сегодня ей еще удастся притушить его горячий восточный пыл, а в следующий раз – точно придется отбиваться от страстных объятий.
Она старалась держаться максимально по-дружески, но не давать никаких поводов для постельных продолжений. Туманно намекала на старшего брата, который блюдет ее нравственные устои… На маму, что ждет домой не позже двенадцати… Кофточка у нее не распахивалась, юбка выше колен не задиралась – за плечами богатый опыт общения с мужчинами. Даже с такими горячими, как этот восточный врач, готовый ее прямо в кабинете разложить…
…К тому времени, когда подали кофе, они успели выпить на брудершафт, перейти на «ты» и в честь этого поцеловаться в щечку. Договорились и о встрече на следующей неделе. Причем Татьяне удалось повести себя так, что Георгию больше хотелось не ее еще раз увидеть, а расписать пулю по настоящим ставкам.
* * *
С молодым банкиром Иваном Коломийцевым встреча прошла совсем не так, как представляла Таня. Не было ни ресторана, ни дорогого вина, ни невинного с виду предложения сыграть по-крупному…
Сначала, как и планировали, они долго выбирали галстук для Таниного папы в Ирландском доме на Новом Арбате. Уже минут через пятнадцать усердных поисков в глазах у Тани зарябило от разноцветья тряпочек – она никогда не была большой любительницей магазинов. Тем более, если покупаешь не себе. Но Иван был неутомим:
– Если покупать – так хорошую вещь.
Наконец они остановились на элегантном серо-серебристом галстуке с еле заметными полосками. «Отчиму пойдет», – подумала Таня.
– Тебе правда нравится? – несколько раз переспросил Иван, прежде чем они отправились в кассу.
«Не уверен в себе, – быстро подумала Таня. – Интересно, почему?»
Она устала повторять, что подарок они выбрали – просто супер.
Пока Иван критически разглядывал галстуки, Таня исподтишка за ним наблюдала. Что-то здесь было не то… Чего-то в «объекте номер три» не хватало. При всей его внешней успешности – несмотря на дорогой костюм, часы «Ролекс» и кожаный портфель «Хьюго Босс» – чувствовалось, что Ивану недостает самоуверенности, свойственной людям, сделавшим блестящую карьеру. Может, его на работе «зажимают»? А как же тогда он смог дорасти до начальника валютного департамента? В свои двадцать шесть лет?