Надя, пользуясь затишьем, заварила себе чаю и вместе с кружкой вернулась за стойку. Но глотка сделать не успела – явилась Крючкова со свежеоформленным билетом. Похвасталась:
– У меня теперь номер счастливый, три пятерки и две единицы.
Надя еле заметно пожала плечами: во дает доцентша!
Штрих-кодом на билете недовольна, но в том же билете циферки в номере складывает, счастье выискивает. Воистину, она какая-то стукнутая. Впрочем, кажется, все ученые такие.
Расписываясь за свои книги, Крючкова доложила:
– Хочешь, Наденька, я тебе секрет расскажу?
Надя грустно взглянула на остывающий чай: секреты доцентши – это надолго. Крючкова, как тетя Питти из "Унесенных ветром", вечно пыталась сплетничать. Но ее новости годились только для первого апреля, ни одна еще ни разу не подтвердилась.
Доцентша Надиного неудовольствия не замечала.
Она свои сплетни любила, холила их, лелеяла. Водрузила локти на стойку и обстоятельно начала:
– Выхожу я сегодня из дома, как обычно, в половине девятого. У меня ведь такая традиция: перед работой в библиотеке спокойно пройтись, сегодняшнюю задачу осмыслить и тщательно структурировать.
Надя прикрыла ладошкой рот и украдкой зевнула.
Проглядывала она "тщательно структурированные" крючковские труды – тоска смертная. Как и ее, так сказать, "секреты".
– А мой район, у метро "Сокол", сейчас активно застраивается. Я уже сколько в мэрию и префектуру писала, что негоже нарушать традиционность столичной застройки – но все равно окрестности продолжают уродовать, развернули там ужасные новостройки. Представляешь, Надюша, вырубают сквер и вместо него возводят бетонное чудище! А на заборе надпись: "Помидор" – это дом". Я все никак понять не могла, в чем тут дело, но, оказывается, это строительная фирма "Помидором" называется…
Надя наградила велеречивую Крючкову уничижительным взглядом и, наплевав на этикет, отхлебнула из своей чашки. Крючкова, чувствуя, что аудитория скучает, заторопилась:
– В общем, к делу. Прохожу я сегодня мимо этого "Помидора" – и знаешь, кого там вижу? Прямо на стройплощадке?!
Она выдержала эффектную паузу.
Надя ее уже и не слушала. Вежливо кивала и думала о своем.
– Ты только подумай, – повысила голос обиженная невниманием Крючкова, – там была наша Дарья Михайловна! Заведующая залом!
Надя чуть чаем не подавилась. Ну надо же такое выдумать!
– И что она там делала? – еле сдерживая ухмылку, поинтересовалась Митрофанова.
– Шла к возводимому дому. Вместе с прорабом.
В каске.
– В каске?
– В каске, – согласилась Крючкова.
– И в спецовке? – совсем развеселилась Надя.
– При чем тут спецовка! – обиделась доцентша. – Она была в своем сером костюме. Но на голове – каска, там все в них ходят, чтобы кирпичом, не дай бог, не ударило.
– И что Дарья на стройке делала? – стараясь быть серьезной, спросила Надя.
– Ну уж этого я не знаю, – едко ответила Крючкова.
И пообещала:
– Но увижу ее – спрошу. Обязательно.
Где она, кстати?
– Не знаю, – серьезно сказала Надя. – Наверное, кирпичом все-таки зацепило.., невзирая на каску…
Она не смогла сдержаться и хрюкнула.
Доцентша взяла труды и обиженно отошла от стойки.
"Интересно, откуда Крючкова берет свои чудо-сплетни? – подумала Митрофанова, отодвигая совсем уж остывший чай. – Плохое зрение? Глюки? Или просто фантазирует? Вот глупая Крючкова, совсем заболтала. Теперь из-за нее надо новый чай заваривать или кипяток доливать".
Но снова вскипятить чайник Надя не успела. День, не задавшись с самого утра, определенно шел наперекосяк.
Едва Надя спровадила Крючкову, как явилась рыжая Наташка из каталогов. Натаха, с тех пор, как поведала Митрофановой про своего пожилого любовника, определенно стала выделять Надю и считать ее чуть не лучшей подругой.
– Надька, у тебя в зале медицинские справочники есть? – вместо "здрасте" спросила она.
– Что? – удивилась Надя.
Наташка проскочила за Надину стойку и повернулась к Митрофановой боком:
– Вон, за ухом, смотри…
Откинула волосы, схватила Надю за руку и принялась водить ее пальцем за своей ушной раковиной. Митрофанова нащупала еле заметный прыщичек и раздраженно сказала:
– Ну, и что дальше? Прыщ у тебя вскочил! Ты же вроде волосы опять красила? Вот и заработала аллергию.
"Или твой старикашка плохо тебя трахает", – подумала Надя. Но, конечно, промолчала.
– А если это кондилома? – испуганно спросила Наталья.
– А хоть и кондилома – они же безвредные.
Все знали, что у Митрофановой мама была медсестрой, и потому Надя слегка разбиралась в болезнях-лекарствах. Вот и приходилось теперь служить бесплатным консультантом. А рыжая Наташка обожала придумывать всякие болезни – и к настоящему врачу бежала, только получив "добро" у Нади.
– Ну дай справочник, пожалуйста, я хоть почитаю, мало ли что. Может, мне к врачу надо, у вас ведь есть что-то по медицине, я знаю, – заканючила Наташка.
За залом всемирной истории действительно были закреплены два медицинских справочника – каких-то пятидесятых лохматых годов выпуска. Читатели ими сроду не интересовались, и потому оба томика были запихнуты во второй ряд на самой верхней полке, на расстоянии четырех с половиной метров от пола, под потолком.
Надя кивнула на стремянку:
– Хочешь – бери. Только смотри, там на цыпочки надо встать, иначе не дотянешься.
– Надьк, ну достань сама, а? – принялась клянчить Наташка. – Ты же лучше знаешь, где они стоят! А я высоты боюсь, и на пыль у меня аллергия…
– Как же ты в библиотеке-то работаешь – с аллергией? – едко спросила Надя.
– Я ж не на книгах, а в каталогах! – не растерялась Наташка.
– Ладно, сейчас достану, – буркнула Надя.
Действительно, проще слазить самой, а то эта неумеха или книги обрушит, или сама обрушится.
Она оставила Наташку за стойкой и ловко – спасибо ежедневной зарядке – вскарабкалась на стремянку. Наталья, игнорируя пришедшего за книгами старичка-профессора, немедленно поскакала за ней и затопталась рядом, восхищенно наблюдая, как Надя взобралась на последнюю ступеньку и балансирует на цыпочках, с трудом дотягиваясь до закопанных во втором ряду справочников.
Справочники оказались тяжелыми, и Надя, не желая стаскивать талмуды на руках, просто сбросила их вниз.
Книги тяжело шлепнулись об пол, подняв целую тучу пыли. В этот момент и вплыла в зал Дарья Михайловна.