Едва электричка вырвалась из пригорода, на девушку пахнуло настоящим воздухом. Свежестью, жасмином, скошенной травой… Она прикрыла глаза, вдыхала, наслаждалась и ни о чем не думала…
Но когда Леся вышла на станции Гречаниново, в полной сельской идиллии, сразу подумала, что Васечка за весь сегодняшний день ей так ни разу и не позвонил. И хоть приняла Леся решение, что он ей на фиг не нужен, стало досадно, да еще сильней, чем прежде.
Почему-то вдруг вспомнилось, как он протягивает ей пакет со съестным, и тут мысли ее, слава богу, из романтической сферы увело в практическую. Она вспомнила, что припасы, которые привез Вася, кончились, а значит, надо запастись продуктами. И есть вдруг захотелось со страшной силой. Еще бы: с утра во рту маковой росинки не было!
Никаких супов-котлет Леся, конечно, жарить-варить не собиралась. Готовить она не любила, в полевых условиях тем более. В магазине на станционной площади купила йогурта, творога, колбаски. А еще – небольшой тортик для соседки. Одним из жизненных постулатов Леси было: всегда платить добром за добро. За клубнику, подаренную тетей Любой, она сочла нужным ее отблагодарить.
Девушка прошла по пыльным улицам, мимо заборов, заросших шиповником и жасмином, и вскоре открывала калитку дома по улице Луговой.
Дома – надо же, она чужую дачу мысленно стала называть домом! – Леся переоделась. Потом поела йогурта с клубникой – волшебное блюдо получилось. А после взяла тортик и отправилась к соседке.
Тетя Вера встретила ее на пороге своего дома с напускной нелюбезностью.
– Что это ты тут принесла? – спросила она, кивнув на торт.
– Это вам.
– Зачем?
– Есть.
– Не ем я такого.
– А если я вам компанию составлю? – хитро прищурилась Леся.
– Ко-омпанию?.. Ну, проходи, компаньонка, – вроде бы сердито, а на самом деле удовлетворенно (у нее даже морщины разгладились) махнула головой соседка. – Только учти, у меня не убрано. – Смахнула невидимую пыль с табуретки. – Садись. Я сейчас чайник поставлю. Да ты обедала ли, свиристелка? – вдруг строго посмотрела она на девушку.
– Обедала, обедала, – легко соврала Леся.
– А то смотри. У меня щи есть и винегрет. Я много не ем, а когда портится, не люблю. Лучше уж в нас, чем в таз…
И вскоре они сидели за столом в опрятной кухоньке, на Лесин тортик хозяйка ответила вареньем четырех сортов, от яблочного до крыжовенного. Девушка прихлебывала чай и вполуха слушала соседку. Их диалог довольно скоро плавно превратился в тети Любин монолог. Признаться, Леся отдыхала и наслаждалась ее полубессмысленной болтовней. Так приятно, что не надо напрягаться, не надо врать, играть, торговаться… Поток сознания, льющийся из уст тети Любы, втекал в одно ухо и выливался из другого, почти не осаждаясь в голове примесью смысла.
Но дурацкая манера выведывать, выспрашивать, ставшая за последние время привычкой, вдруг потянула Лесю за язык.
– А вы знаете, что случилось с родителями Васечки?
Соседка вмиг осеклась и посуровела:
– Он что, тебе ничего не говорил?
– Ни словечка.
– Значит, время еще не пришло. – И понизила голос: – Переживает он.
– А что с ними такое?
– Погибли они. Оба. Убили их.
– Как?!
– А как сейчас убивают? Ножичком пырнули. Возвращались они поздно вечером из гостей. Шли по своему микрорайону. И какая-то шантрапа на них напала и – убила. Деньги забрали, с Ирочки драгоценности сняли…
– Ужас какой!.. А убийц нашли?
Тетя Вера скорбно покачала головой:
– Нет.
– О господи! – вырвалось у Леси. – Тоже!
– Почему «тоже»? – прищурилась на нее бабка.
Леся имела в виду, что тоже – как и в ее случае. Поэтому они, выходит, с Васечкой в каком-то смысле родственные души. Но не расскажешь ведь обо всем бабке-соседке…
– Я имела в виду, – выкрутилась Леся, – что сейчас полно преступлений, а преступников не ловят, они на свободе разгуливают… А давно Васиных родителей убили?
– Да уж лет десять. Тогда Ваську тоже в милицию тягали, допрашивали, что да как, да какие отношения с родителями, да где он в ту ночь был… Он весь зеленый ходил, да и сейчас, по-моему, еще не отошел…
И тут вдруг с улицы раздались автомобильные гудки.
Тетя Люба живо подскочила к окну, отодвинула занавесочку.
– Твой-то, твой! – вдруг азартно прокричала она. – Легок на помине! Приехал! Ищет тебя! Ну, беги, встречай!
Леся тоже бросилась к окну и увидела, что и вправду на улочке стоит запыленная «шестерка», и Васечка, длинный, рыжий, в джинсах и футболке, сунув через открытое окно руку в салон, нажимает нетерпеливо на гудок.
Леся вышла на улицу через калитку тети Любы. Подошла к Васе. Тот расплылся в улыбке, словно рыжее солнышко.
– Приве-ет, – протянул он. В его голосе Лесе почудились приязнь и ласка. Она спиной чувствовала, что соседка в окошко своего домика исподволь наблюдает за ними.
– Салют молодым ученым, – ответила она.
– Как дела?
Леся пожала плечами, а потом с усмешкой сообщила:
– Твоя соседка считает, что я – твоя девушка.
Получилось довольно глупо, потому что парень немедленно спросил:
– Обниматься будем?
Леся вздрогнула и отрезала:
– Ни в коем случае.
– Что ж, на нет и суда нет! – не потерял своей веселости Вася. – Тогда, как рачительная хозяйка, доставай из багажника продукты и веди меня в дом.
Получалась весьма двусмысленная ситуация: «рачительная хозяйка», «веди меня в дом» – будто они и вправду любовники.
Они вместе вытащили из багажника «шестерки» пару пакетов с логотипом все того же универсама эконом-класса. Пакеты оказались объемистыми. Из одного из них торчала бутылка вина.
По тропинке, протоптанной по участку, среди бурьяна по пояс, они подошли к дому.
– Ой, а ты прибралась, – сразу же обратил внимание Васечка. И оценил: – Молодчина! – А потом все испортил, заметив: – Ну, считай, что свое пребывание здесь практически отработала.
Он принялся выгружать продукты на стол на веранде.
– Можем поужинать холодными закусками, – предложил он, – я купил всяких салатиков и даже немного икры.
Среди продуктов оказались также фляжка водки и бутылка вина.
– Давай я сам накрою на стол, – предложил Вася. – Я люблю, чтобы все было красиво, и люблю сам угощать своих гостей. А ты ведь моя гостья, правда?