Он не боялся и был готов, потому что успел вырастить себе отличную замену. Малышка Пого-пого стала взрослой и сумеет заменить его в племени. А со временем достигнет таких высот, что сами боги будут спускаться к ней за советом. Недаром старый вождь говорил, что она – Божье дитя…
У Але-Оро будет надежная опора. Сам он немного слабоват, но девочка вытащит его – и все племя. Да, боги милостивы к исигам, раз посылают им таких дочерей!
А все-таки так приятно было выиграть спор! Провести саму Великую Ракушку. Еще один раз закрутить все по-своему, направить события по нужному руслу. Лишь однажды он ошибся, недооценив силу злобы Жинн-Данна. Надо было дать Але-Оро противоядие на сутки раньше, когда мысли о кобре только начали змеиться в голове убийцы. А он запоздал, потому что не сразу нашел нужные корни – зрение подвело, еще один сигнал о том, что пора уходить. Вот так и получилось, что Але-Оро почти умер, и только сила любви Пого-пого смогла спасти его.
Мысленным взором шаман проследил за сгустком бури, ползущей вслед за яхтой беглецов. Им недолго радоваться вдвоем. Шторм будет коротким и беспощадным. Боги заберут виноватых… И воздадут остальным по заслугам.
Диск полной Луны засиял на горизонте, окрашивая небо в серебристый цвет.
«И да пребудет с нами Божья воля – отныне и вовек», – подумал старый шаман и навсегда закрыл глаза».
– Занятная история, – зевнула Танюсик, положив голову мне на колени. – Я всегда говорила, что любовь – великая сила!
– Да, неплохо, – согласился Сеня. – А писатель-то этот, японец, похоже, свою смерть предугадал. От укуса кобры…
– Писатели часто бывают провидцами, – сказал Миша. – И в своих книгах предсказывают будущее. Жаль, что оно иногда бывает таким кошмарным…
Он расправил плечи, улыбнулся и пошел за коктейлями.
А я открыла дневничок и начала дописывать стихи. И вот что у меня в итоге получилось:
Солнце зашло у Полярного круга,
Долгая ночь впереди.
Если любовь отнимают у друга,
В сердце ее не буди.
Пасмурным льдом покрывается море,
Море из боли и слез.
Если в душе поселяется горе,
Значит, любила всерьез.
Но умирать не желает надежда,
В прятки играя с судьбой.
Мне обещает, что вскоре, как прежде,
Будем мы вместе с тобой.
Знаю, увижу в начале недели
Взгляд твоих ласковых глаз,
И никогда никакие метели
Не разлучат больше нас.
– Круто! – восхитилась Танюсик, когда я прочитала свое творение. – Особенно про взгляд ласковых глаз.
– А чего это она стих написала? – поинтересовался Сеня. – По-русскому, что ли, задали?
– Да нет, ты забыл, что ли! У нее страдания, – шикнула на дружка Танюсик. – Леха поменял любовь на дружбу.
– А! Понял! – притих Брыкала.
И в этот момент мне пришла еще одна эсэмэска. Герой стихотворения словно услышал, что мы только что говорили о нем!
Похолодевшими пальцами я придавила кнопку… И чуть не свалилась с кресла. «Любовь», – гласило очередное послание от Лехи.
– Сашуля, тебе опять плохо? Ты такая бледная! – всполошилась Танюсик.
– Что на этот раз? Воздушная болезнь? – усмехнулся Брыкала.
Вместо ответа я протянула им телефон.
– Вау! – сказала Танюсик, прочитав. – Поздравляю!
– Во дает Леха! – восхитился Брыкала. – Съездил с одной оторвался, а теперь к другой возвращается! Мне бы такие каникулы!
Танюсик занесла руку для очередной затрещины, но в этот момент вернулся ничего не подозревающий Миша. Он поставил поднос на столик и сел рядом с нами. Холмс сиял, как новенькая монетка, и мне вдруг стало ужасно грустно. Я вспомнила ревущее море, пылающий вулкан, наш танец…
– Значит, у него никаких шансов? – прошептала Танюсик, жалостливо глядя на Фродо.
– Абсолютно никаких, – вздохнула я, взяла коктейль и закрыла последнюю страничку зеленого дневничка.
И вовремя – на нас вдруг нахлынула толпа журналистов с камерами и микрофонами, и началась импровизированная пресс-конференция. Среди представителей прессы мы увидели и нашего знакомого полицейского – правда, в отличие от журналистов, он не торопился к нам – наверняка опасался, что мы вытащим из карманов похищенные с пиратской яхты трофейные боеприпасы.
Вот уж тут перед нами открылась отличная возможность попрактиковаться в английском! Мы с радостью убедились, что за время путешествия значительно повысили уровень знания языка и даже начали понимать отдельные фразы на китайском, хинди и малайском.
– Хм… – произнес Сеня в просвете между вопросами репортеров. – И почему училка говорила, что у меня никаких способностей к языкам? Я за эти каникулы узнал больше, чем за семь лет в школе.
– Еще одно такое путешествие, и я сдам на FCE, – ответила довольная собой Танюсик. – Или TOEFFL.
По окончании пресс-конференции наш знакомый полицейский все-таки рискнул подойти. Он в очередной раз поблагодарил нас за участие в обезвреживании банды пиратов и преподнес весьма оригинальный подарок – наручники, в которые мы были закованы.
А потом рассказал недостающую часть истории.
Оказалось, что и на этот раз наши предположения полностью подтвердились: сообщницей гримера действительно оказалась барменша в чадре. Оба они действительно были членами международной банды фальшивомонетчиков. В баре случайно барменша дала сдачу фальшивой купюрой (вообще-то это была расхожая практика преступников, но в этом круизе они договорились раньше времени не светиться). Посетителем, к которому попала купюра, стал помощник режиссера. Он заложил банкнотой книгу, это увидел гример и, недолго думая, стянул роман. Помощник режиссера погнался за вором, которого в гриме не узнал. Спасаясь от погони, гример забежал в первую попавшуюся каюту – ею оказалась наша с Танюсиком. И – выронил книгу… В пылу бегства он не сразу понял, где это случилось. Он догадался об этом на съемках, когда я объявила, что знакома с произведением, по которому снимается фильм. Подвело меня и то, что я умею прощаться на японском: услышав «сае онара», он окончательно убедился: книга у меня.
Вот так наше Братство получило международную известность.
А записная книжка в моем айфоне пополнилась телефонами офицеров полиции Сингапура, Индонезии, Малайзии и Интерпола.
Пополнилась и моя коллекция сокровищ: теперь в ней была ракушка от Камаля из Той Самой Пещеры и наручники от полиции – напоминание о схватке с пиратами.
Правда, во всей этой суматохе и сутолоке мне не удалось купить сувениры родным и друзьям – всякие там открытки, магнитики, тарелочки, звоночки, феньки и прочее. Но тут я вспомнила, что скоро смогу одарить всех натуральным жемчугом из своей части клада – и приободрилась. Сашулю Алешину не будут считать черствой и невнимательной!