Уж не знаю, сколько костей я могла переломать, если бы там, внизу, не оказался пленник. Рухнула я прямо на него, но парень, как ни странно, выжил, только опрокинулся на спину.

– Ты снова на меня улеглась, – сообщил он прерывающимся голосом. – И что за привычка такая!

– У меня привычка? Да это ты сам все время оказываешься внизу, когда я падаю! А вообще-то там шторм! – объяснила я, поднимаясь. – Гроза. Качает и поливает. А у тебя здесь сухо! Интересно, что они тут перевозят, в этом трюме?

– Трупы заложников, – сообщил он, подвигаясь, чтобы я могла сесть. – Или позапрошлогодний урожай капусты.

– А! Понятно тогда, откуда вонь. А как тебе удалось развязаться?

– Одна девчонка помогла. Когда меня затащили сюда, она потихоньку ослабила узлы, и веревка сама распуталась, едва я стал дергаться.

– Катька! – догадалась я. – Спасибо, подружка, не подвела! Ну ладно. На, набрось! – Я кинула ему тряпку. – Мокрая, конечно, но можно и потерпеть ради дела. Пора выбираться отсюда.

– Я бы с удовольствием. Да только мне тут пропуск выписать забыли! – Кряхтя, он поднялся и теперь стоял совсем близко, так, что я почувствовала аромат его одеколона, на секунду заглушивший запах тухлятины, – в кои-то веки я возблагодарила парфюмеров за их дорогостоящие изделия! Слава богу, в кромешной темноте он не мог заметить, с каким блаженством я принюхиваюсь, на моем отношении к нему лично это никак не сказывалось, я собиралась выкинуть пришельца с катера как можно быстрее.

Он

Ее появление в трюме было неожиданным и, как всегда, эффектным. Честно говоря, я думал, что окончательно пропал, так как меня явно собирались использовать в качестве «пушечного мяса». И еще я думал о правоте Милены и Боба, с которыми имел перед уходом из дома не очень-то приятный разговор.

Милена догнала меня у дверей нашей «зимней резиденции».

– Вот ты за ней бежишь, стараешься ради нее, а она, может быть, специально к нам подослана! – задыхаясь, проговорила она.

– Как это? – Я остановился: на Милену это было непохоже. Я понимаю Боба – озабоченность вопросами безопасности ему по рангу положена, он за это деньги получает. Но Милена! Что-то раньше я не замечал в ней излишней подозрительности.

– А так. Неужели ты думаешь, вы случайно встретились в метро? И она случайно попала сюда? Это просто невозможно, пойми! Заманить тебя в ловушку – ее цель! Наверняка она следила за тобой, заранее знала, где ты окажешься, и подстерегала. Если ты сейчас отправишься за ней, она получит то, чего добивалась!

Боб поддакнул. Оба пытались удержать меня, но у них не вышло. Когда Боб преградил мне путь, а Милена вцепилась в рукав, пришлось даже применить некоторую силу. В итоге я вырвался и в метро забыл о разговоре, однако теперь, очутившись в зловонном металлическом мешке, вновь вспомнил и на этот раз должен был признать, что они не так уж и неправы… Даже то, что тезка орала, когда меня схватили, тоже могло быть только инсценировкой! Окончательно запутавшись, я не знал, что и думать, и самый весомый аргумент в ее защиту пришел мне на ум именно в тот момент, когда люк со ржавым скрипом отворился.

«Она не шпионка! Какая же шпионка выдаст врагу самую важную информацию – о дате, месте и времени акции! Она просто дура!» – подумал я, и тут сверху на меня, чуть не убив, свалился сам предмет моих размышлений.

– Считай, что пропуск у тебя есть, – сообщила она, едва мне удалось прийти в себя. – Завернись в попону и лезь наверх, там тебя ждет свобода.

– Ты уверена? – просипел я. – А что будет, если я останусь?

– Простудишься еще больше, – заверила она. – Так что времени для шуток нет! И для выбора тоже. Делай, что говорят!

Я почему-то вспомнил институтскую военную кафедру и подумал, не родственница ли она нашему тамошнему капитану – во всяком случае, командная интонация у нее была один в один, как у него. Что ж, история повторяется… А что это будет, фарс или трагедия, – мы еще посмотрим.

– Ну, где ты там! Давай быстрее! – теребило меня «стихийное бедствие» – она стояла на стреме, выглядывая в люк.

– Сейчас, сейчас, – тряпка была мокрой и противно липла к телу.

– Ты идешь? – Саша в нетерпении топнула ногой. – А то мы уже подплываем, через пару минут все будут на палубе, тогда тебе не сбежать.

Сбежать! А кто сказал, что я хочу сбежать?! Честно говоря, в сложившейся ситуации меня вполне устраивало отсидеться в трюме. Это лучше, чем впутываться в сомнительные авантюры странной девчонки. Правда, в самую сомнительную я уже угодил, увязавшись за ней в метро.

Это все было просто невыносимо! Почему, ну почему я, вместо того чтобы сидеть за великолепным столом на семейном торжестве, вынужден кататься в «чреве» какой-то ржавой посудины, не годящейся даже в экспонаты музея кораблестроения?! Где справедливость? За что мне такое наказание? Неужели это все, что я заслужил, обежав полгорода, чтобы отдать транспарант?

Знали бы вы, чего мне стоило догнать ее! Чтобы добраться до катера, пришлось прыгнуть в воду. Думаете, это легко для человека, не умеющего плавать? Хорошо еще, катер не успел далеко отойти – я уцепился за какой-то трос и выбрался на палубу почти без потерь, если не считать часов.

И вот теперь я тут – без паспорта, без мобильника, без одежды, без часов и без малейшей надежды, что жизнь когда-нибудь снова вернется в нормальную колею…

– Все! Я ухожу! – прервал мои размышления голос командирши в «Гуччи». – Или ты со мной, или сиди тут!

– Хорошо, – простучали мои зубы. – Я с тобой.

Я решил – будь что будет. В конце концов, дорогие шмотки вызывают у окружающих только раздражение. Так что полезу как есть.

Помню, после непростого восхождения по трапу (попробуйте как-нибудь сами обернуться в простыню и полазить по пожарной лестнице!) я вынырнул наконец из душегубки. Повеяло свежестью, в лицо пахнул влажный ветер, и я рванулся вслед за своей спасительницей навстречу свободе.

Но радость была преждевременной.

Последующие события запечатлелись в памяти отрывками, как фотоснимки.

Дождь почти прекратился, палуба была мокрой, а качка – довольно сильной. Едва я выбрался из трюма, моя тезка громко ойкнула, поскользнулась и, проехав по палубе, рухнула в воду. Не забуду ее круглые глаза и широко открытый рот – отличный кадр, если фотограф хотел изобразить потрясение! И следующий кадр тоже был бы неплохим – фонтан брызг за бортом на фоне удаляющегося города. Ну а уж третий эпизод стал бы просто хитом – парень в костюме Цезаря (то есть я) бросает в воду спасательный круг и кидается следом.

Когда я отдышался и откашлялся, оказалось, что утопающая уже уцепилась за круг рядом со мной. Я воспрянул духом и бодро поинтересовался:

– Куда поплывем?

– А куда мы можем? – язвительно спросила она, кивая на отплывающее все дальше судно.