— И ты доверил ей свою машину? Круто! — заинтригованно воскликнул Виктор. — В таком случае, какой ты неблагодарный!
— Сам себе многого не могу объяснить, — продолжал Костя. — Столько всего произошло за прошлую неделю! Будто фильм смотрел. Я там даже с Селиванами встретился…
— А они как там оказались? — Виктор насторожился.
— Миша по делам приезжал. Случайно у Дербенева узнали, что я тоже в Киеве. Разыскали через него.
— И что дальше? — поинтересовался Хорин, внимательно наблюдая за реакцией Кости.
Семейная драма Крыловых протекала у него на глазах. В отличие от многих, самому Виктору, несмотря на занятость в бизнесе, удалось сохранить семью, которая с годами, вопреки обстоятельствам, становилась все крепче. И он отдавал себе отчет в том, чья это заслуга. Просто у него была замечательная жена, которая, освободив его от быта, растила троих детей, младшей из которых недавно исполнилось два года, при этом умудрялась прекрасно выглядеть и подрабатывать в свое удовольствие дизайнером по интерьерам в одной из строительных фирм.
Хорина всегда тянуло домой. Там его ждали, и он, стараясь оправдывать это ожидание, лишний раз нигде не задерживался и, если это было возможно, всегда брал с собой на встречи и в командировки жену.
Поэтому он сочувствовал Косте, не представляя себе, как можно пережить такую трагедию, когда уходит любимая женщина. Будто почву из-под ног выбивают.
Но, понимая, что ничем не может помочь, старался не напоминать лишний раз ни о разводе, ни о Светлане. Зато всегда был готов по-дружески поддержать. Раз в неделю они вместе с друзьями ходили в спортзал, гоняли в футбол, затем шли в баню. Часто вместе проводили выходные, а его мальчишки с удовольствием играли вместе с Олегом, хотя и были постарше.
Но сейчас Костя сам затронул запретную тему.
— Да ничего, — удивился сам себе Крылов. — Теперь ее Олег интересует. Хочет увидеть.
— Нормально, в общем-то, — положительно отреагировал Виктор. — Мать есть мать.
— Вот и ты как все, — Крылов, задумавшись, стал легонько стучать ручкой о стол. — Мать, мать. Когда уезжала, забыла, что мать. Год вообще ни слуху ни духу.
В мыслях же он снова отметил, что говорит об этом вовсе не так зло и раздраженно, как некоторое время назад.
— И что ты решил? Когда они собираются сюда приехать?
— Ничего пока не решил. Не хочу, чтобы Олег ее видел Только недавно спрашивать перестал, где мама.
— Думаешь, забыл? — спросил Виктор.
— Нет. Не думаю, — Костя подошел к окну и добавил: — Маленький, а понимает, что это тяжелая тема. Врать ему не хочу, но и говорить о том, что она нас бросила, тоже. Не хочу травмировать. Когда приедут — не говорили. Но, наверное, поездка запланирована, — при этих словах Косте вспомнилось заплаканное лицо Светланы.
«И, по-видимому, скоро», — добавил он про себя.
— А тут еще эта Анна, — после недолгого молчания продолжил Крылов. — Необычная какая-то. Не красавица писаная, но из таких, кого сразу выделишь в толпе: поведение нестандартное. Общение с ней ни для кого не проходит бесследно. Даже Балайзер, видишь, интересуется, — при этих словах Костя усмехнулся и начал подробный рассказ обо всем, что произошло в Киеве, с самого начала.
Впрочем, о событиях последней ночи он умолчал, а Виктор, конечно же, ничего не спросил, хотя предположил, что Костя поделился не всем.
— Надо было, конечно, Хвостова предупредить, да так сильно заболел, что с детства ничего подобного не припомню.
— Грипп — не ОРЗ, — заметил Виктор.
— Я это уже слышал. Круглова мне тоже об этом говорила, как в воду глядела, — Костя задумался.
«Надо ее срочно разыскать», — и он вновь решительно нажал клавишу, пытаясь вызвать к себе Хвостова.
Хорин, наблюдая за ним, чувствовал, что ему становится все более интересна эта девушка, что он ею заинтригован и хочет быстрее познакомиться. Когда он консультировал ее на прошлой неделе по телефону, ему казалось, что Анна давно связана с их бизнесом, настолько четкой и последовательной была формулировка ее вопросов. Впечатления не портило даже то, что порой они напоминали ему вопросы первокурсника радиотеха.
— Да, Константин Петрович, — наконец ответил запыхавшийся Хвостов. — Сейчас буду у вас.
— Перезвоните, пожалуйста, Анне Николаевне Кругловой. Она в понедельник к вам заходила. Передайте, чтобы сегодня приехала в офис, как только сможет. Я ее буду ждать. Нет, — вдруг сказал он после паузы, — дайте мне ее телефон, я сам позвоню.
— Сию секунду. Я сейчас отыщу номер телефона и принесу, — ответил Андрей Витальевич, чувствуя, как лоб начинает покрываться испариной.
— Хорошо, только побыстрее, — после этих слов связь отключилась.
Хвостов сидел ни живой ни мертвый. Как он мог так оплошать? День назад, уехав пораньше с работы, он решил съездить на дачу для проверки. Еще раз просмотрев старые записи и убедившись, что ничего не пропустил, он захватил с собой старую рабочую тетрадь и самолично сжег ее в печке.
«Почему снова не записал на всякий случай телефон? Понадеялся только на свое предчувствие, даже не узнав мнения шефа! Но ведь он и вправду не сказал, как с ней поступить», — от этих мыслей Хвостова попеременно бросало то в жар, то в холод.
Бывший кабинетный работник МВД, он познакомился с Крыловым несколько лет назад, незадолго до ухода на пенсию, когда тому понадобилась помощь. Хвостов, пользуясь своими связями, решил для Крылова несколько щепетильных вопросов, и Константин Петрович его хорошо отблагодарил.
Во время развода возникла потребность в квалифицированных юристах по семейному праву — их рекомендовал Андрей Витальевич, после чего Крылов решил, что такой человек всегда пригодится, и предложил ему должность начальника общего отдела, ко всему прочему отвечающего за кадры.
Словом, Хвостов плавно перекочевал из кабинета МВД в кабинет компании, занявшись привычными для него делами.
«Какой вчера был удачный день, — вспомнил он. — Сколько сил приложил, чтобы забрать права шефа! Зачем поспешил? Вернул бы сегодня, смотришь, тот бы иначе реагировал».
И, уже чувствуя дрожь в коленках от предстоящей взбучки тяжело вздохнув, Андрей Витальевич направился «на ковер».
Еще днем Анна почувствовала легкое недомогание, которое усилилось к вечеру, но, лишь собираясь лечь спать, догадалась измерить температуру.
«Господи, 38, 8! Неужели и у меня грипп? Глупая, почему снова не стала пить ремантадин, когда вернулась?» — подумала она роясь в аптечке. Ремантадина там не оказалось. «Забыла купить И парацетамол у Константина Петровича остался», — продолжала она огорчаться, рассматривая содержимое. С трудом отыскав детскую упаковку, она прикинула дозу и решила, что до утра хватит, а завтра купит. В крайнем случае, дождется из командировки Риту и попросит ее сходить в аптеку.