Лорен подсунула Бриссону под голову поданное Сибил сложенное одеяло.
Она красавица, эта женщина передо мной, — собранные в хвост волосы, скуластое лицо, искрящиеся глаза… Она почти не смотрит на меня. Желать женщину — не преступление. Мне хочется, чтобы она села со мной в самолёт. Я бы оставил родителей среди этой обыденности, защищающей их друг от. друга. Ненавижу этих людей вокруг меня, которые смеются неизвестно чему, которых все забавляет. Какая непроглядная тьма!
— Он уснул? — шёпотом спросил Пол.
— Похоже на то, — ответила Лорен, проверяя Бриссону пульс.
— Что делаем теперь?
— Он отключился ненадолго, через полчаса проснётся. К его пробуждению всё должно быть чисто. Настроение у него будет хуже не придумаешь. Уносим отсюда ноги, все трое. Я пригоню свою машину, мы погрузим вашего друга на заднее сиденье и помчимся в Мемориальный госпиталь. Нельзя терять ни минуты!
Она вышла. Медсестра отпустила тормоза на ножках кровати, на которой лежал Артур, и Пол помог ей вывезти её из приёмного покоя, чтобы не переехать пальцы Бриссону, валявшемуся на полу. Колёсики заскрипели по линолеуму. Пол неожиданно умчался, бросив Сибил одну.
Лорен закрывала багажник «триумфа», когда с удивлением увидела, как Пол бегом пересекает площадку стоянки. Пробегая мимо неё, он крикнул: «Я сейчас!» Она недоуменно пожала плечами и надела врачебный халат.
— Сейчас не время, Пол! — крикнула она ему вслед.
Через несколько минут перед ней затормозила «скорая». Пассажирская дверца распахнулась, Пол, сидевший за рулём, приветствовал Лорен широкой улыбкой.
— Вас подвезти?
— Вы умеете водить такие машины? — спросила она, забираясь на сиденье.
— Я специалист!
Они остановились под козырьком у входа. Сибил и Пол поместили Артура на носилки в кузове.
— Как бы мне хотелось поехать с вами! — со вздохом призналась Сибил, подходя к дверце Пола.
— Спасибо за все, — сказал ей Пол.
— Не за что, я потеряю место, зато мне редко доводилось так веселиться! Если вы всегда так интересно проводите вечера, позвоните мне, у меня теперь будет уйма свободного времени.
Пол достал из кармана связку ключей и отдал медсестре.
— Я запер дверь приёмного покоя на случай, ес ли он оклемается раньше времени.
Сибил с улыбкой забрала ключи и похлопала ладонью по дверце: так шлёпают лошадь, отправляя её вскачь.
Одна посреди пустой стоянки, рядом с койкой на колёсиках, Сибил наблюдала, как «скорая» сворачивает за угол. Она вернулась к автоматическим дверям. Под ногами у неё стальная решётка прикрывала ливневый сток. Она разжала пальцы и уронила туда отданные ей Полом ключи.
— Если бы мы поехали на моей машине, на нас бы никто не обратил внимания, — сказал Лорен.
— Вы сами говорили, что нельзя терять ни минуты, — возразил Пол, включая «мигалку» на крыше «скорой».
При той скорости, что они развили, они должны были доехать до Мемориального госпиталя всего за четверть часа.
— Ну и ночь! — воскликнула Лорен.
— Думаете, Артур сможет что-нибудь вспомнить?
— Только несвязные обрывки. Не могу гарантировать, что он сумеет сплести их во вразумительное целое.
— Опасно будить воспоминания человека, долго находившегося в коме?
— Почему это должно быть опасно? — удивилась Лорен. — К коме приводят черепные травмы. Мозг при этом либо страдает, либо нет. Некоторые больные остаются в коматозном состоянии, и для нас тайна почему. Медицина ещё так мало знает о том, как работает мозг!
— Вы говорите о мозге, как об автомобильном карбюраторе!
Лорен усмехнулась, вспомнив свой «триумф», брошенный на стоянке. Только бы не столкнуться с Бриссоном, когда она будет забирать машину! С этого типа станется дождаться её в кабриолете.
— Значит, если попытаться подстегнуть память человека, побывавшего в коме, то в этом для него не будет никакой опасности?
— Не путайте амнезию и кому, это совершенно разные вещи. Часто бывает, что у человека не получается вспомнить события, предшествовавшие шоку, из-за которого он впал в бессознательное состояние. Но если потеря памяти затягивается, то её причиной является другое нарушение, оно называется амнезия и у неё собственные причины.
Пока Пол размышлял, Лорен повернулась, проверяя, как там Артур.
— Ваш друг ещё не в коме, он просто без сознания.
— Как вы думаете, можно вспомнить происходившее во время комы?
— Может быть, какие-то звуки, раздававшиеся вокруг вас? Это похоже на сон, только этот сон более глубокий.
Пол долго думал, прежде чем решиться задать вопрос, не дававший ему покоя.
— А если вы сомнамбула?
Лорен удивлённо покосилась на него. Пол был суеверным: внутренний голос напоминал ему о клятве хранить тайну; его друг лежал в беспамятстве на носилках, поэтому он заставил себя перестать задавать вопросы.
Лорен снова оглянулась. Дыхание Артура было глубоким и ровным. Если бы не тревожные результаты рентгеновской съёмки черепа, то можно было бы принять его за мирно спящего человека.
— Его вид не вызывает тревоги, — сказала она, садясь.
— Он вообще молодец, хоть и достаёт меня с утра до вечера.
— Я имела в виду состояние его здоровья! Вы с ним прямо не разлей вода.
— Мы всё равно что братья, — пробормотал Пол.
— Мы не позаботились поставить в известность его подругу — не меня, настоящую?
— Он одинок. Только не спрашивайте почему!
— Почему?
— У него талант попадать в трудные положения.
— Какие, например?
Пол долго смотрел на Лорен. Действительно, в её глазах светилась неподражаемая улыбка.
— Не будем об этом, — сказал он, качая головой.
— Поверните направо, впереди дорожные работы, — сказала Лорен. — Почему вы расспрашиваете меня про кому?
— Просто так.
— Кто вы по профессии?
— Архитектор.
— Как он?
— Откуда вы знаете?
— Он сам мне рассказал сегодня днём.
— Мы вместе основали наше агентство. У вас хорошая память, если вы запоминаете профессии всех своих пациентов.
— Архитектор — хорошее занятие, — тихо сказала Лорен.
— Это зависит от клиентов.
— Совсем как у нас, — сказала она смеясь.
«Скорая» подъехала к госпиталю. Пол включил сирену и подкатил к пандусу, предназначенному для машин с пострадавшими. Охранник поднял шлагбаум.