Рик рассмеялся над ее словами.
— Так вот, что ты ей наплел?
Вэйдан затаил дыхание. Он не хотел, чтобы она об этом узнала.
— Эрин, я, … — Он запнулся, когда, повернувшись, увидел растерянное выражение ее лица.
В'Эйдан не хотел рассказать ей правду. Он больше не желал быть тем, чем являлся прежде. Она показала ему, что он может стать лучше, и мужчина не хотел снова возвращаться к своей прежней жизни.
— О чем они говорят? — спросила Эрин.
— Он твой дракон, — беспощадно ввернула Кристиана. — Тот самый, с которым я боролась в первую ночь, когда мы встретились в твоих снах.
— Нет. — Эрин покачала головой. — Это ложь. Вэйдан, скажи мне, что это неправда.
Вэйдан хотел, но не мог. Он лгал так часто, что для него это уже не должно было иметь значения. Но все же имело.
— Я Скотос, Эрин.
Ее глаза наполнились слезами.
— Это был ты! Ты тот, кто пугал меня настолько, что я не могла спать? Ты тот, кто преследовал меня и … и … — Она не могла даже перечислить все те ужасы, через которые он заставил ее пройти за те первые несколько недель. Она думала, что сходит с ума. — Почему ты обманывал меня, позволяя думать, что ты — Онир? Лишь для того, чтобы иметь возможность подпитываться от меня?
— Сначала, я только хотел освободить тебя от Кристианы. Я знал, что с драконом ты не пойдешь, поэтому появился перед тобой человеком. А потом … — Его голос затих, глаза стали безжизненными.
— Ты лгал мне.
— Я знаю.
Она отступила от него. Страдание в ее глазах разъедало его сердце.
Вэйдан сжал зубы, его затопила горечь.
— Ты была нужна мне, Эрин. И я не знал, как еще удержать тебя рядом. — Он потянулся к ней.
Она отпрянула, и это движение больно ранило его. Она больше не хотела его прикосновений.
Как и все остальные, она тоже отвергла его.
Боль предательства, отразившаяся на ее лице, заставила Вэйдана почувствовать себя еще ничтожнее, чем любое из когда-либо брошенных ему оскорблений.
— Я должна была знать, — прошептала она, — что тот, кем ты притворялся, никогда бы не смог по-настоящему захотеть кого-то вроде меня.
Вэйдан вздрогнул от муки, прозвучавшей в ее голосе.
— Эрин, не говори так. Ты — самый замечательный человек, который когда-либо рождался.
— Еще одна твоя ложь?
Вэйдан закрыл глаза. Он не мог сказать ничего, что исправило бы ситуацию. Потому что был неправ с самого начала.
Единственное, что он мог сделать теперь, это позаботиться о том, чтобы никто другой из его рода не причинил ей боли.
— Мордант! — крикнул он, вызывая брата.
Онир появился между Кристианой и Риксордом.
Вэйдан глубоко вздохнул.
— Я пойду с ними добровольно, если ты не подпустишь их к ней.
— Это моя работа, не так ли?
Вэйдан кивнул. Работой Онира было помогать. Работой Скотоса — использовать и разрушать.
Он повернулся, чтобы взглянуть в глаза Эрин, но она избегала смотреть на него. Судя по слезам, с которыми девушка боролась, он бы сказал, что на сей раз выполнил свою работу просто превосходно.
Последнее, что он увидел, было то, как Мордант обнял Эрин, и это объятие вызвало у него острую тоску.
Кристиана и Риксорд схватили его, чтобы вернуть домой.
— Мне жаль, Эрин, — шепнул Вэйдан, когда они исчезали из ее мира. — Мне очень, очень жаль.
Эрин не двигалась. Она знала, что Вэйдан ушел. Слышала искренность извинений, которые он прошептал ей, когда исчезал. Но слишком свежи были ее эмоции. Боль предательства. Она все еще видела ужасного дракона в пещере. Чувствовала на себе его чешуйчатые лапы с когтями.
Как ЭТО могло быть тем же самым мужчиной, который занимался с ней любовью? Тем самым человеком, который заставил ее полюбить?
Его вероломство терзало ее сердце. Почему? Зачем он заставил ее довериться ему?
— Я ничего не понимаю, — сказала она Морданту.
— Шшш, — сказал он, отводя волосы с ее лица. — Кристиана и Риксорд хотели заполучить Вас для себя, но Вэйдан опередил их. Осознав, что он борется с ней за Вас, она разозлилась.
— Но как он нашел меня?
— Что-то в вашем подсознании притягивало его. Предполагалось, что он устроит для Вас один-единственный ночной кошмар и уйдет, но поступил иначе.
— А Крисси?
— Когда она не сумела отобрать Вас, то позвала своего помощника, Риксорда. И тогда я был немедленно призван для Вашей защиты. Я велел Вэйдану отступиться. Он отказался.
У нее все поплыло перед глазами от слов Морданта и растущих внутри боли и обиды.
— Почему он отказался отпустить меня?
— Я не знаю. Думаю, все дел в его сущности. Скоти высасывают надежды и мечты других. Мне кажется, что он получал удовольствие, разыгрывая перед Вами героя. Усиливая Ваши способности, чтобы больнее ранить.
Эрин чувствовала себя ужасно глупой. Преданной. И как она могла быть настолько слепой?
Глаза, вдруг подумала она. Она должна была понять, что глаза были того же самого цвета.
Неужели она так отчаянно нуждалась в герое, что приняла за него замаскированного демона?
Внезапно она почувствовала себя больной.
Убитая горем, она отправилась домой, мечтая забыть, что вообще когда-либо слышала о Вэйдане.
* * *
Остаток дня Эрин просидела в одиночестве, размышляя, вспоминая.
— Тебе следует стать писателем. — Ласковый голос Вэйдана эхом отозвался в ее памяти.
Не демона она вспоминала, сидя на кушетке и прижимая к себе подушку, а мужчину. И, находясь в одиночестве в своей квартире, она осознала, что никогда больше не увидит его.
Никогда не сможет провести с ним день или поделиться своими мыслями.
Более того, не сможет рассказать ему о своих мечтах. Пусть, Вэйдан начал с того, что использовал ее, но, в конце концов, он дал ей намного больше.
Он был ее другом в той же степени, что и любовником.
Чувство утраты пронзило ее.
Но что она могла сделать? Он вернулся в свой мир, а она осталась в своем. Все закончилось.
Ничего не осталось.
В конечном итоге Скотос все-таки победил. Вэйдан забрал с собой ее счастье, все надежды и мечты. То, что осталось, было болью, пустой оболочкой, которая ничего больше не хотела ни от этого мира, ни от любого другого.