Псы удвоили свои усилия и с огромным трудом, несмотря на свое подавляющее превосходство в численности, выполнили приказ командира. У Эйран сохранилось смутное представление о лестницах, по которым их тащили, потом небольшое расстояние по двору, снова большая комната, доступ в которую вел через оконный проем, прикрытый занавесом. Снова лестница и темное подземелье. Темница была перегорожена толстой деревянной стеной с узкой, прочно запертой дверью. Одного за другим пленников швырнули через эту дверь на пол, покрытый тонким слоем дурно пахнущей соломы. Перед тем, как пришла очередь Эйран испытать это унизительное обращение, она уловила запах свежевыпеченного хлеба. И полетела вслед за остальными. Дверь за ними захлопнулась. Вокруг почти осязаемая темнота, лишь из небольшого отверстия под самым потолком виден свет.

Это единственный источник вентиляции. Мужчины медленно приходили в себя, расправляли одежду, растирали синяки.

Эйран ошеломленно покачнулась. «Ик!» Ощущение, словно она проходит сквозь густую паутину, заставило ее содрогнуться, Что-то проползло по ее коже, но она не знала, происходит это ощущение извне или изнутри. И постаралась — безуспешно — подавить икоту.

Сосед положил руки ей на плечи. Она подняла голову и увидела, что ей в лицо смотрит Ярет. Попыталась высвободиться и снова икнула.

— Эйран? — недоверчиво спросил Ярет. — Эйран!

Клянусь Великим Соколом, это ты! — Он прижал ее к себе, потом снова отстранил на длину рук. — Но как… почему… Что ты здесь делаешь? Ты ведь осталась.., уехала из города Эс и даже не попрощалась со мной.

— Только потому.., ик.., что поехала с тобой.

— Но как? Расскажи.

— Это все хранительница. Она.., ик!., изменила мою внешность. Велела мне быть осторожной и не приближаться к тебе, чтобы ты не узнал меня даже сквозь маскировку. Я.., мне это не удалось. Понимаешь, Кернон заболел и…

— Мне казалось, что что-то не так, — сказал Ранал.

Он криво улыбнулся распухшим ртом. — У Кернона никогда не было такого плохого аппетита. — Он рукой вытер губы. — Добро пожаловать, госпожа.

— О, Ярет.., ик!.. Я должна была поехать! Не могла покорно оставаться, когда Дженис в опасности. Пожалуйста, прости меня!

Ярет стоял по-прежнему неподвижно. Они смотрели друг на друга. В камере было тихо, слышалось только икание Эйран. Она отчетливо ощущала неодобрительное молчание Велдина. Но вот Ярет снова привлек ее к себе, прижал, погладил волосы, зарылся в них лицом. Она обняла его за шею, и они долго стояли так. — — Главное, — сказал наконец Ярет, — что ты здесь и я тоже. Что бы ни случилось, мы встретим это вместе.

Глава 28

— Где мы? — спросила Сверчок. — Нас закрыли.

— Сейчас посмотрю. — Звезда встала, переложив голову Шепелявой на колени Сверчка, и подошла к окну, высоко в стене.

Шепелявая лежала, глядя широко раскрытыми, блестящими глазами. Она снова сунула большой палец в рот. Сверчок погладила ее по голове.

— Тебе помочь? — спросила Мышь. Она тоже подошла к окну. Звезда полусвесилась из амбразуры. Вцепившись за ставень, она пыталась забраться в отверстие.

Мышь помогла ей снизу, и Звезда сумела заползти в глубокую оконную щель.

— Спасибо. Ой! — Звезда исчезла из виду. — Не волнуйтесь, все в порядке. Подоконник наклонен наружу, и я этого не ожидала. Теперь я вижу. Окно не настоящее, просто узкое отверстие в стене. — Она села на краю амбразуры, разглядывая окно, его толстые стенки. — Наверно, тут должны стоять солдаты и пускать стрелы. — Она снова исчезла в углублении. — Отсюда виден верх стены. Мы очень высоко. Но это мы и так знали.

Много лестниц. У меня голова кружится. Не могу сказать, что под нами… Подождите. Видны какие-то камни.

И вода. По другую сторону от нее земля, так что это, наверно река.

— А можно отсюда выбраться? — спросила Птица.

— Только если умеешь летать, как твои тезки. — Дети улыбнулись неумелой шутке Звезды. — Даже если бы мы могли спуститься по стене, отверстие слишком узкое. И дует сильный ветер. Ничего не выйдет.

— Значит, мы здесь застряли.

— Боюсь, что да.

Дети замолчали. Шепелявая принялась сильнее сосать палец.

Звезда спрыгнула вниз.

— Ну, что ж, — решительно заявила она, — мы не можем сидеть просто так. Что подумала бы о нас Пчела? Назвала бы нас бездельницами, неумехами и была бы права.

— Но что же нам делать? — спросила Сверчок.

— Мы можем почиститься и поправить платья. Можем прибраться здесь.

Мышь осмотрелась. Мало что можно прибрать в этом помещении. Кровать без матраца, с порванными и обвисшими веревочными креплениями. Стул со сломанной ножкой. Возле двери на полу кувшин и чашка. В кувшине затхлая тепловатая вода. На колышках в стене висит какая-то одежда. На стене следы от стоявшего здесь когда-то пресса для глажки.

— Мы можем собрать солому и устроить постель, накроем ее плащами, — предложила Мышь.

Звезда улыбнулась.

— Хорошее начало.

Вскоре дети передвинули бесполезную кровать в сторону, собрали самую чистую солому в груду, поставили кувшин и чашку на стул, превратив его в прикроватный столик. Стул пришлось прислонить к стене, чтобы он не упал. Мышь и Птица накрыли плащами солому, а Сверчок уложила Шепелявую и укрыла своим плащом.

— Я думаю, сейчас она уснет, — сказала Сверчок. — Она уже засыпала.

— Это хорошо для нее, — ответила Звезда. — Она меня тревожит, — добавила она, понизив голос.

Девочки посмотрели на Шепелявую, но, как и предсказывала Сверчок, та уже уснула. Большой палец выпал у нее изо рта, и дышала она глубоко и ровно. Но сон ее не был мирным. Под глазами у нее образовались темные круги, она дрожала и всхлипывала.

— Меня она тоже тревожит, — сказала Мышь. — Как вы думаете, ализонцы пришлют к ней врача?

— Даже если бы прислали, она не больна, — ответила Сверчок. — Но они не пришлют. Я не чувствую жара.

Мне кажется, она просто испугана. Больше нас всех.

Мышь молча обдумывала эти слова. Конечно, детям есть чего испугаться. Но она сама понимала, что не стала бы так откровенно показывать, что испугалась. Ничего хорошего это не даст. Они только еще больше напугают друг друга.

— Как нам ей помочь?

Звезда покачала головой.

— Не знаю. Мы вообще очень мало знаем.

Звук от двери заставил их всех повернуть головы.

Вставили ключ, замок заскрипел. Вошел солдат в форме Пса, на руках он нес Пламя. За ним вошли еще двое Псов. Один держал мешок, который оставил у двери.