Вульф не знал, что можно сказать этому мужчине. Он потерял все и ничего не получил взамен.
— Мы уже стали о тебе беспокоиться, Эш, — сказал Кириан.
— Я — нет, — вмешался Зарек. — Но теперь, когда ты здесь, я тебе еще нужен?
— Нет, Зет, — ответил Эш спокойно. — Спасибо за помощь.
Зарек медленно кивнул.
— В любое время, когда захочешь, чтобы я помог кого-нибудь уничтожить, просто позвони. Но, на будущее, не мог бы ты выбирать для этого местечко потеплее? — С яркой вспышкой Зарек исчез из комнаты прежде, чем кто-либо успел ответить.
— Знаете, — сказал Талон, — меня действительно бесит то, что он теперь бог.
— Только убедись, что ты не бесишь его, — предостерег его Эш. — Иначе он может превратить тебя в жабу.
— Не посмеет.
Кириан фыркнул.
— Мы говорим о Зареке, не так ли?
— О, да, — сказал Талон. — Ладно, проехали.
Кириан со стоном поднялся.
— Что ж… поскольку я — один из немногих небессмертных в этой комнате, то я намерен отправиться в постель и отдохнуть.
Талон осторожно согнул перевязанную руку.
— Мне эта идея тоже нравится.
Крис бросил медикаменты обратно в пластиковую коробку.
— Пошли, парни, и я покажу вам, где вы можете бросить кости.
Кассандра встала с Эриком на руках.
— Думаю, мне нужно…
— Подожди, — попросил Уриан, останавливая ее.
Вульф весь подобрался, когда Даймон приблизился к его жене и сыну. Эш положил свою руку на его, чтобы не позволить Темному Охотнику вмешаться.
— Я могу его подержать? — спросил Уриан.
И Кассандра, и Вульф нахмурились. Но Уриан смотрел уже только на ребенка.
Кассандра взглянула на Эша, и тот кивнул.
Неохотно она передала Уриану Эрика. Было очевидно, что Даймон никогда прежде не брал на руки ребенка. Кассандра показала ему, как поддерживать головку малыша и уложить его так, чтобы не причинить боли.
— Ты такой хрупкий, — шепнул Уриан ребенку, который с умилением смотрел на него. — И все же, ты еще жив, тогда как моя Фиби — нет.
Вульф шагнул вперед. Эш крепче сжал его руку.
— Ты останешься? Будешь охранять свою семью? — тихо спросил Ашерон.
— Моя семья мертва, — прорычал Уриан, бросив враждебный взгляд на Эша.
— Нет, Уриан, это не так. Кровь Фиби течет в этом ребенке. Эрик несет в себе ее бессмертие.
Уриан закрыл глаза, будто слышать эти слова было выше его сил.
— Она любила этого ребенка, — через какое-то время сказал он. — Всякий раз, когда она о нем говорила, я видел, как сильно она хотела иметь своего собственного. И мне жаль, что я не мог ей этого дать.
— Ты дал ей все остальное, Уриан, — сказала Кассандра, и когда она заговорила о сестре, ее глаза наполнились слезами. — Она знала это и любила тебя за это.
Уриан притянул Кассандру к себе и, положив голову ей на плечо, тихо заплакал. Кассандра присоединилась к нему, выплескивая, наконец, боль, которую тоже сдерживала.
Вульф чувствовал себя неловко рядом с их горем. Кассандра была так невероятно сильна. Он тоже ощущал потерю Фиби, но далеко не так сильно, как эти двое.
Но он узнает всю боль Уриана уже очень скоро.
Через некоторое время Даймон отпустил девушку и передал ей Эрика.
— Я не позволю вашему ребенку умереть, Кассандра. Клянусь. Никто не причинит ему боли. Никогда, пока я жив.
Кассандра поцеловала его в щеку.
— Спасибо.
Кивнув, Уриан отошел от нее.
— Какой союз, а? — сказал Вульф, когда Кассандра вышла из комнаты. — Темный охотник и Спати, объединившиеся, чтобы охранять Аполлита. Кто бы мог себе представить?
— Любовь рождает странные союзы, — сказал Эш.
— Я думал, это политика.
— Они обе.
Уриан скрестил руки на груди.
— Не возражаешь, если я буду спать в эллинге?
— Конечно, нет, — заверил его Вульф, зная, что Уриан хочет находиться в месте, связанном с воспоминаниями о Фиби. — Считай его своим, сколько захочешь.
Уриан вышел из дома как безмолвный призрак.
— Неужели это именно то, чего я должен с нетерпением ждать? — спросил Вульф Эша.
— Жизнь — это гобелен, сотканный решениями, которые мы принимаем.
— Избавь меня от этой псевдо-квази-заумной хрени, Эш. Я устал, мне надрали задницу, я все еще беспокоюсь о Кассандре, Эрике и Крисе, и чувствую себя по-настоящему дерьмово. Всего лишь раз за целую вечность ответь хотя бы на один гребаный вопрос.
Глаза Эша вспыхнули красным так быстро, что на какое-то мгновение Вульф подумал, будто ему показалось.
— Я не буду вмешиваться в свободу воли или судьбу, Вульф. Ни ради тебя, ни ради чего-либо другого. Нет такой силы на этой земле или за ее пределами, которая могла бы заставить меня это сделать.
— Какое отношение это имеет к Кассандре?
— Прямое. Будет она жить или умрет, зависит от того, что вы оба сделаете или не сделаете.
— В смысле?
Он был совершенно не готов к следующему заявлению Эша.
— Если хочешь спасти ей жизнь, ты должен соединить ее жизненную силу со своей.
Это прозвучало не так уж сложно. Впервые за эти месяцы, он почувствовал некоторую надежду.
— Прекрасно. А есть шанс, что ты собираешься дать мне подсказку о том, как это сделать?
— Ты кормишься от нее, а она — от тебя.
У Вульфа от ужаса все внутри перевернулось.
— Кормиться как?
Мерцающие серебряные глаза Эша встретились с его, и их выражение заставило сердце Вульфа похолодеть.
— Ты уже знаешь ответ. Это — первое, о чем ты сейчас подумал.
Как же он ненавидел все эти намеки Ашерона и туманность его ответов — Ты хоть представляешь, насколько мне отвратительна мысль о том, чтобы пить кровь?
Ашерон пожал плечами.
— На самом деле, это не так уж и плохо…
Его слова ошарашили Вульфа.
— Извини?
Ашерон не стал уточнять.
— Тебе решать, Викинг. Ты хотя бы попытаешься?
То, что предлагал Атлант, было немыслимо.
— У нее нет клыков.
— Появятся, если будут ей нужны.
— Ты уверен?
Эш кивнул.
— Все довольно просто и в то же время — нет. Ты пьешь ее кровь, а она — твою.