– Не знаю, не знаю... – вдруг засомневалась Мурка, обходя Деда Мороза по кругу. Она заглянула ему в лицо, помахала перед глазами ладонью и даже потянула за край алого кушака. И снова недоверчиво покачала головой. – Мы с родителями, когда в Германии были... Есть такой вид искусства – живые статуи. Стоят люди совершенно неподвижно: не то что не шевелятся – даже не моргнут! И кажется, не дышат. – Мурка потыкала в Дед Мороза пальцем. Палец утонул в складках красной шубы.
– Да ты что! – помотал головой Вадька. – Вон у него ружье какое тяжеленное! – И он в подтверждение подергал дуло ружья туда-сюда. Дед Мороз тоже закачался следом – как есть кукла. – Он же оружие на вытянутых руках держит! Был бы живой – знаешь, как бы у него руки дрожали!
– Не видел ты живые статуи, – задумчиво повторила Мурка. – Я по часам замечала – один такой минут сорок на одной ноге простоял. Да еще портфель на вытянутой руке держал. И не шевелился. Оживал, только когда ему деньги кидали.
Вадька порылся в кармане и вытащил десятку. Сунул купюру к самым глазам Деда Мороза. Никакой реакции.
– Может, он за такие деньги не оживает? – неуверенно предположила Катька.
– Не знаю я его расценок, – отмахнулся Вадька и с досадой поглядел прямо в остекленевшие, точно как у чучела, глаза. Он и сам толком не понимал, почему эта неподвижная фигура вызывает такое раздражение. Стоит, гад, даже не моргает, а ведь в душе наверняка покатывается от хохота над попытками понять – живой он или пластмассовый! Вадька быстро завертел головой...
– Есть! – вскричал он, коршуном бросаясь к валяющемуся на подоконнике предмету – маленькому... яркому... пластиковому... Раздался щелчок, и зажатая в Вадькином кулаке зажигалка выбросила короткий язычок пламени.
– Ну-ка, елочка, зажгись! – с недоброй улыбкой сказал мальчишка, глядя прямо в стеклянные гляделки Деда Мороза. Свободной рукой цапнув того за пышную седую бороду, он поднес к ней пламя зажигалки.
Была б возможность повторить эту сцену в любом фильме ужасов, и «Оскар» гарантирован! Огонек лизнул край бороды, и сразу в только что безжизненных глазках-пуговичках полыхнул сперва ужас, а потом ярость! Ресницы вздрогнули, остановившиеся зрачки вдруг ожили, заметались из стороны в сторону...
– Берегись! – Вадьку отбросило в сторону, так что он врезался в перильца терраски. И уже оттуда увидел, как оживший Дед Мороз с размаху шарахнул прикладом ружья в пол. Точно в том месте, где только что стоял Вадька.
– Й-а! – Мурка отскочила и с коротким вскриком метнула в Деда Мороза тяжелый бронзовый подсвечник со стола.
– Бац! – подсвечник с глухим стуком врезался точно в лоб. Кинувшийся к ним Дед Мороз остановился, ошалело встряхнул головой... и одним движением вскинул ружье к плечу.
Грохот и сноп огня заставили Вадьку зажмуриться и зажать уши. Перила за спиной содрогнулись, точно по ним молотком ударили. Мальчишка скосил глаза – в дереве образовалась большая круглая дырища. Края ее еще слегка дымились.
– Берегись! – крикнул Вадька.
Очень вовремя. Дед Мороз нацелил свое ружье на кинувшуюся к нему Мурку. Одним прыжком девчонка метнулась вбок, залегла под столом, и пуля расщепила толстую восковую свечу. Дуло переместилось в сторону оцепеневшей Катьки. Но больше выстрелов не было. Дед Мороз стремительно подхватил свой похожий на красный пузырь мешок и, забросив его за спину, сиганул через перила терраски. С грохотом приземлился на стоящий внизу стол – тот зашатался под тяжестью Деда и мешка, – соскочил на пол и, лавируя между столиками, понесся через весь большой зал.
– Что встали – уйдет! – заорала Мурка из-под стола.
– Сейчас, сейчас! – синхронно забормотали брат с сестрой, торопливо карабкаясь на перила. Мгновение они помедлили, балансируя на краю, и дружно соскочили вниз. Стол под терраской зашатался еще сильнее. В это время сзади раздался предостерегающий крик. Вадька оглянулся... Единственное, что он успел, – увидеть, как Мурка стремительно взлетела на перильца и, оттолкнувшись, спрыгнула в зал. Скатиться со стола он уже не успел. Мурка рухнула Вадьке на спину. Стол не выдержал.
– А-а! – цепляясь один за другого, ребята посыпались на пол.
– У-у! – Вадька взвыл – сверху его приложило углом столешницы.
– Встаньте... с... меня!.. – отчаянно брыкаясь, натужно пропыхтела оказавшаяся в самом низу Катька.
– Легко сказать! – сдавленным от боли голосом откликнулся Вадька, спихивая с себя стол – тот с грохотом шарахнулся об пол.
Сыщики раскатились в разные стороны. Первая на ноги взвилась Мурка.
– За ним! Скорее! – она помчалась через ресторанный зал.
– Уже идем! Уже спешим! – согнувшись крючком и по-старчески держась за поясницу, Вадька заковылял следом. Его обогнала Катька.
Дед Мороз вырвался из зала, проскочил уставленную креслами и увешанную охотничьими трофеями гостиную, нырнул в темный коридор. Мурка бросилась за ним, ориентируясь по топоту убегающих ног и мельканию красного мешка. Позади нее ковыляли Катька и Вадька.
Размытое пятно дневного света замерцало впереди. Беглый Дед Мороз на мгновение появился в этом пятне... Потом что-то хлопнуло, затем клацнуло – будто замок закрылся. Дед исчез. Мурка вцепилась в кого-то в темноте...
– Попался! – прохрипела она и немедленно попыталась заломить неизвестному злоумышленнику руку за спину. Но вместо того чтобы заорать от боли и ткнуться носом в пол, юркий и сильный кто-то очень профессионально вывернулся из захвата и тут же зажал кисть Мурки в болевом приеме. Руку до локтя прострелило болью. Рыжая сдавленно охнула и ударила кулаком в темноту. Кажется, попала – руку отпустило, зато из мрака на нее обрушились два крепких удара. Мурка приняла их на подставленный блок, вскинула сжатые кулаки к голове и яростно ринулась навстречу, сыпанув быструю серию ударов прямо в проступившее из темноты... собственное лицо!
– Тьфу! Кисонька?! – отскакивая назад, выдохнула Мурка. – Ты что тут делаешь?
Ее сестра-близнец тоже опустила кулаки, зато яростным шепотом прошипела:
– А ты?
– Деда Мороза догоняю! – пробормотала Мурка.
– А я Сердючку караулю! – отрезала Кисонька.
– Она там! Вместе с сейфом менеджера! – из мрака проявился Сева.
– А теперь еще и с вооруженным Дедом Морозом! – испуганно выдохнула подоспевшая Катька.
– Вы же самого страшного не знаете! – казалось, лицо Севы светится в темноте – так он побледнел. – У Сердючки... у нее... Грудь подложенная! – наконец выпалил он.
– Ну и что? – презрительно фыркнула Катька. – Даже если она... то есть он – не настоящая Сердючка, все равно она... то есть он – тетку изображает, вот и приходится ей... то есть ему – грудь подкладывать, – наставительно пояснила она.
– Взрывчаткой? – взвыл Сева.
– Тихо! – Вадька торопливо зажал ему рот. – С чего ты взял, что у Сердючки вместо этой... ну... груди... – Вадька засмущался, – взрывчатка?