У меня кинжал с собой, — сказал вовкулакам Богдан. — Можете попробовать перекинуться.
Давай его мне, — скомандовал майор.
А вы где? — Богдан растерянно закрутил головой, вглядываясь в темноту.
Кажется, я от тебя справа, — не совсем уверенно предположил майор. — Так, я сейчас протяну руку…
Богдан тоже вытянул руку и почувствовал, как его пальцы касаются чьей-то ладони.
Вроде держу. Это вы, майор?
Наверное, я, — с сомнением в голосе предположил майор. — А это ты?
— Я! Я! — захохотал скрипучий голосок.
Твердые и тонкие, как лапки у насекомых, пальчики впились майору в руку. Острая боль обожгла ладонь. Теплая кровь заполнила глубокий разрез, струйкой полилась на пол.
— У, ё! — взвыл майор, вертясь на одном месте и пытаясь отодрать повисшее на нем существо.
В глубине комнаты заорал Богдан:
— Пусти, гадина! Ай, не кусайся!
Острые зубки, словно иголки, прокололи ему кожу и принялись рвать. По запястью прокатилась волна жгучей боли. Мальчишка затряс левой рукой, пытаясь стряхнуть существо, но зубы впивались всё крепче.
— Больно же! Ну, сейчас я тебя! — коротко замахнувшись, он рубанул турецким кинжалом перед собой.
Сдвоенные изогнутые лезвия ослепительно сверкнули, на мгновение разгоняя плотный мрак.
Ай-ай! — существо тут же выпустило Богдана. — Хладнэ зализо, у него хладнэ зализо! — И ножки затопотали прочь.
Мой тоже смылся. У-вау! — болезненно подвыл майор, обматывая платком изодранную руку.
Давайте-ка выбираться в коридор и к выходу, — решил за всех Иващенко. — Пацан, ты с кинжалом впереди. Серегу и этого, криминального гения, по центру— И, повернулся к компаньону: — Видишь, что у нас в здании по ночам делается! Твое счастье, что мы тебя нашли!
Знайшлы! Знайшлы! — скрипуче захохотали со всех сторон. — Малы знайты! Мы тэж тэпэр знайдэмо! Молодый, молодый! Знайдэмо молодого!
Наружу! — гаркнул майор.
И они, сбившись плечом к плечу, ринулись к выходу, почти неся впереди себя Богдана, выставившего руку с клинком.
— Тикають! Тикають! Нэ втэчуть! Знайдэмо! Молодого знайдэмо! — скрипели вокруг голоса.
Крохотные, но цепкие ручонки хватали бегущих за колени, и что-то невероятно острое тыкалось всем в щиколотки, что-то сухое, словно солома, хрустело под ногами.
Ирка содрогнулась от омерзения, когда цепкая лапка схватила ее за локоть. Слепо ударила рукой о стенку коридора. Кажется, попала — что-то хрустнуло, и хватка разжалась.
Группа перепуганных людей выкатилась в коридор… и замерла.
Впереди, позади, по бокам слышался ритмичный топот. Сотни крохотных ножек притопывали, приплясывали. Сотни крохотных ладошек прихлопывали, и смех, скрипучий смех накатывал со всех сторон.
— Нэ втэчэтэ! Мы вас сюды привели, мы вас сюды прыманылы, а тэпэр мы знайдэмо! — казалось крохотные плясуны пустились в хоровод вокруг тесно сбившейся группки людей. — Хто з вас, хто з вас, кажить, хто з вас?
Да кто? Кто вам нужен? — спросил компаньон. От страха его голос скрипел, как у неведомых плясунов.
Не ты, не ты! — издевательски прокричали из темноты. — Ты не вин, ты прыманка на нього. — В темноте снова заплясали, притопывая и прихлопывая. — Ай да мы, ай да мы! Пидсказалы, та пидбылы, та мысль у голову вложили! Тайни ходы зробыти допомоглы! А ты так легко пиддався, вкрав та сховався! А тэбэ шукалы, а тэбэ выстэжувалы! И нихто знайты нэ миг, бо мы следы пряталы, ухоронку ховалы! Лыше один, лыше вин кризь наше колдовство пройшов, наши тайны видкрыв. И зараз вин тут, тут! И мы його знайдэмо! Молодый, молодый!
Так ты у нас, оказывается, не сам пятьдесят лимонов стырить додумался? — с усмешкой бросил Иващенко своему компаньону— Ты у нас жертва колдовского психологического воздействия!
Ловушка! — прошептала Танька. — Вот она, твоя вторая пустая карта, вторая тайна! Всё наше расследование было ловушкой!
Говорила, не надо в него лезть, так тебе полмиллиона пекло! — с некоторым удовлетворением объявила Ирка.
Жадные, жадные, всэ видьмовськэ племя жаднэ! — подтвердили скрипучие голоса. — Видьмы прыйшлы, його привелы! Мы зналы!
Ничего мы не жадные, сейчас время такое, — обиделась Танька. — И вообще, кто вы такие, чтоб критиковать!
Вона хоче знаты, хто мы! Видьма хоче знаты! — проскрежетало из тьмы.
И в густом, давящем, прямо-таки осязаемом мраке коридора засветился крохотный мертвенно-белый светлячок. Огонек приближался, надвигался всё ближе… Ирка поняла, что не хочет видеть того, кто несет этот жутковатый свет, и в то же время не может отвести взгляд.
Кружочек света остановился прямо перед напуганными людьми. И они увидели. Маленькое кривоногое существо с тельцем не толще соломинки и похожей на наперсток головой. Черты лица настолько мелки, что разобрать невозможно, лишь хорошо виден щелястый жабий рот с острыми, будто иголочки, зубами. В длинных, как макаронины, гибких пальцах созданьице держало веретено, на кончике которого бледно светился огонек.
В молчании люди рассматривали явившуюся им тварюшку. Ирка гадливо повела плечами. А майор гулко захохотал, пугая тьму.
— И вот от этой мелочи мы сматывались? Да мне всей их кодлы только на перекус и хватит! — и Ментовский Вовкулака, выхватив у Богдана из рук кинжал, перекувыркнулся в воздухе.
Громадный волк обрушился сверху, ударом лап вбивая тварюшку в пол.
— Пэрэкынувся, пэрэкынувся! Це вин! Мы знайшлы його! — заверещало, заскрежетало со всех сторон, и разом вспыхнуло множество мертвенно-белых светлячков.
Люди в ужасе закричали. Всё пространство вокруг было заполнено тоненькими, как соломинка, крохотными тварями с веретёнцами в длинных пальцах. Насколько хватало глаз, существа роились на полу. Цепляясь острыми кончиками веретёнец, плотно, будто мошкара, висели по стенам. Сыпались с потолка на головы своим соплеменникам. Их гибкие туловища переплетались, длинные пальцы зловеще шевелились, а концы веретён были грозно выставлены.
Джокеры! — белыми от страха губами прошептала Ирка. — Карты предупреждали!
Это не джокеры, — пробормотала Танька. — Это нички! Но они же… Я про них читала, нички совсем не агрессивные! Они в деревнях живут, по ночам в хатах мелко пакостят!
Ну и сидели бы в своих деревнях, чего они в город-то приперлись! — нервно оглядываясь, сказал Богдан.
Хазяин велел! — заскрежетали твари. — Хазяин велел — нички прыйшлы, нички знайшлы, нички поймають! Хазяин будэ задоволэный! — И, хохоча своим скрежещущим смехом, нички разом кинулись на Ментовского Вовкулаку.
Тысячи нитей слетели с веретёнец и разом метнулись, захлестывая волка. Оборотень прыгнул, уклонился, нити скользнули по шкуре, гигантские челюсти клацнули… Громадный волк вскинул голову, из его пасти свисало сразу с десяток тоненьких соломообразных тварей… Но в то же мгновение нички тряхнули веретёнами, и сброшенные нити захлестнули волку лапу. Веретёнца закрутились, зажужжали, заматывая пленника в плотный кокон. Вовкулака забился…