— Как общее? — округлила глаза Барбара Роуз.
— Давайте без разговоров. Общее так общее. Здесь вам не школа… — сказала Бренда Сантос и, демонстративно раздевшись донага, набросила на плечо полотенце и проследовала в душ.
— О-о!.. — хором произнесла мужская часть взвода.
— Кажется, у меня эрекция, — сообщил Джон Бриндо.
— Давай быстрее, красавчик, — поторопил его Джимми Планк, — вспомни сержанта, и от твоей эрекции не останется и следа.
Примеру Бренды последовали Дениз и Лора Кейси. Шина и Барбара с пунцовыми лицами проследовали в душ в трусиках.
Спустя несколько минут курсанты стали выбегать обратно, на ходу вытираясь и обмениваясь впечатлениями.
— О, Марк, говорю тебе, она меня коснулась!.. Наверное, намеренно, а как ты думаешь? — приставал к Ланжеру Джон Бриндо. — А ведь наши кровати рядом, что будет ночью?..
— Одевайтесь быстрее! — напомнила Дениз, наскоро подсушивая мокрые волосы.
— Ты смотри, какие у нее сиськи, а, Тони… Ты только посмотри… — возбужденно шипел Баттлер, никак не попадая ногой в штанину. — О, а что это у тебя на спине за отметины? Следы швов?
— Да, Баттлер, да!.. Одевайся скорее, осталось три минуты…
Женская часть взвода оделась значительно быстрее своих одногруппников, и пятеро девушек вышли на улицу.
— Это какой-то стриптиз просто… — покачала головой Шина. — Я до сих пор трясусь…
— От возбуждения… — добавила Лора.
— Нет-нет, — замотала головой Шина, — от стыда…
— Расскажешь это своей мамочке, — подала голос Бренда.
— Пойду потороплю этих жеребцов… — обронила Дениз и вернулась в казарму.
— А Тони Гарднер, вы заметили, как он изменился?.. Кто бы мог подумать, что из омерзительного горбуна можно сделать такого интересного парня… — сказала Барбара Роуз.
— Ну да, прямо как в сказке — заколдованный принц!.. — сказала Шина.
— Бр-р… — передернулась Бренда. — Я до сих пор смотрю на него как на лягушку…
— А у меня такое ощущение, что ты на него и раньше поглядывала не как на лягушку… — заметила Лора.
— Я? На горбуна? — оскорбилась Бренда.
— Да, ты, на горбуна… Уж очень ты старательно его ругала — такие вещи сразу заметны…
— И я тоже пару раз замечала, — подтвердила Шина.
— А пошли вы, — махнула рукой Бренда и отошла в сторону.
Из казармы начали выбегать парни. Они на ходу застегивались и становились в строй.
— Быстрее!.. Сержант уже идет!.. — кричала Дениз.
Сержант Крюков выглядел так, как будто имел в запасе не двадцать минут, а значительно больше.
— Не скрою, я доволен, что вы все вовремя встали в строй. Для первых часов пребывания в «поле» это хороший результат. Все ли вам понравилось?.. Говорите, сейчас можно…
— Курсант Познер, сэр, — подняла руку Шина. — Скажите, сэр, а нельзя ли нам мыться в разных душевых или хотя бы давать на это больше времени? Тогда бы мы делали это по очереди.
— Я не понял, курсант Познер, что вам, собственно, мешает?..
— Но, сэр, когда все вместе, обнаженные мужчины и женщины… Неужели это непонятно?..
— Это все пустяки и выдумки, курсант Познер. Я вам обещаю, что очень скоро вам трудно будет отличить, где мужчина, а где женщина. Все вы будете товарищи по оружию, и только… А теперь все идут получать автоматы, и мы займемся стрелковой подготовкой.
Взвод строем промаршировал до арсенала, где угрюмый капрал выдал курсантам старые потертые «каскады». Затем сержант Крюков проявил сочувствие и разрешил курсантам идти на стрельбище вне строя.
Комплексы были тяжелыми, и их ремни больно впивались в плечи. Курсанты то и дело перевешивали оружие с одного плеча на другое.
— Взвод, стой! Внимание на меня! Сейчас я покажу вам, как нужно носить тяжелое оружие, вроде «каскада» или ручного «глинбулла». Курсант Познер, дайте ваш комплекс.
Шина с чувством облегчения передала свой «каскад» сержанту.
— Надевать нужно так, чтобы оружие висело у вас на груди. Таким образом площадь опоры ремня становится больше, и он не врезается в тело. Только ремень нужно укоротить, а то вы сорвете себе спину… Выполняйте…
Взвод прибыл на стрельбище, когда солнце уже садилось.
Сержант Крюков построил курсантов и объявил, что на этот раз стрельбы откладываются и можно возвращаться назад.
— Командуйте, Шайен… И возвращайтесь скорее. Личный состав должен вовремя сдать оружие и успеть на ужин…
Когда взвод добрался до столовой, у некоторых из курсантов заплетались ноги. Правда, Тони и Гэри Баттлер на этот раз чувствовали себя хорошо.
— Отлично, здесь подают гренки! — обрадовался Гэри, пододвигая к себе тарелку с жареным хлебом.
— Эй, ты, монстр, полегче! Это гренки для десяти человек! — крикнул Баттлеру человек в поварском колпаке.
— Возьми мою долю, Гэри, мне не хочется, — предложил Марк Ланжер.
— И мою тоже. Я возьму только салат и сок, — сказал Тони.
После марш-броска с тяжелым оружием ни у кого не было аппетита, и Баттлеру достались почти все порции омлета и гренок.
После ужина еле передвигающиеся курсанты вернулись в казарму. Положенное личное время пришлось потратить на поход в прачечную и вещевой склад. На этот раз кладовщик выдал каждому курсанту по тяжелому шлему и комплекту легкой брони «песчаник».
— О-о… — стонал Баттлер, когда они с Тони, навьюченные защитными костюмами, возвращались в казарму. — Я сейчас буду блевать… Зачем я столько съел…
— Потерпи, Гэри, мы уже почти пришли.
— О-о-о!.. Надеюсь, нам не придется во всем этом бегать, а, Тони?..
— Боюсь, что я не могу тебе твердо обещать этого… — покачал головой Гарднер.
…Джон Бриндо ворочался в своей кровати и все никак не мог уснуть, прислушиваясь к дыханию Дениз Шайен. «Она спит или не спит?» — спрашивал он себя.
Несмотря на сильную физическую усталость, эрекция не проходила, и воображение Джона рисовало ему самые смелые картины. Он вспоминал, как выглядели девушки в душе. Дениз была лучше всех, и она, выходя из душа, коснулась его… Да, она его коснулась, и это был знак…
Джон посмотрел на светящееся табло электронных часов: без пяти два. Нужно было что-то предпринимать. Он осторожно вытянул руку и положил ее на край кровати Дениз. Сердце стучало оглушительно громко. Девушка не пошевелилась, и Джон просунул руку под одеяло.
Он дотронулся до теплого бедра Дениз. Перед глазами поплыли круги. Джон пошарил еще, и ему стало просто невмоготу. «Надо перебираться на ее кровать…» — подумал он.