Майкл включил скорость, и джип легко выбил тонкую стенку, закрывавшую выезд в широкий городской коллектор. Мощные фары ударили в темноту, и крысы испуганно заметались, прыгая на стены из-под колес «крейзибула».
…Эту часть городской канализации Майкл ремонтировал за свой счет и поддерживал ее в идеальном состоянии. Инспекторы муниципальных служб уже привыкли, что на этом участке не было обвалов и заторов из-за скопившегося мусора. Им и в голову не приходило, что это был не просто коллектор, а путь к спасению длиной в несколько километров.
Машина покачивалась на небольших неровностях дна и время от времени зарывалась в довольно глубокие ямы. Волны нечистот окатывали машину, оставляя на лобовом стекле отвратительные следы.
«Теперь от джипа жутко воняет…» — равнодушно отметил Панакис. Внутрь салона запах не проникал, и все происходящее Майкл воспринимал как какое-то нелепое кино.
На лобовое стекло шлепнулась крыса и замолотила по мокрой поверхности лапами. «Дворники» повозили ее из стороны в сторону и отбросили прочь.
Майкл свернул в боковое ответвление, и туннель стал подниматься вверх. Впереди забрезжил дневной свет, и Панакис выключил фары. Джип легко сломал подпиленную решетку и выскочил в заваленный сухим мусором дождевой водосток.
Машина остановилась, и Панакис осторожно выбрался наружу. От джипа действительно исходила жуткая вонь, и Майкл опасался испортить свою одежду.
К шоссе, ведущему в порт, нужно было пройти еще метров двести, но это было нелегко, потому что из-за канистры с сидатином чемодан казался просто неподъемным.
Еще через полчаса Майкл Панакис уже сидел в такси и преспокойно слушал болтовню водителя.
— Ну я вам скажу, мистер, такого я еще не видел. Сначала дым, потом грохот — и вся эта башня ка-ак полетит на землю… Я полчаса стоял в пробке из одних только полицейских и пожарных машин.
— Что же это могло быть? — с озабоченным видом подыграл Панакис.
— Говорят, взрыв каких-то баллонов. Все, кто внутри работал, там и остались. Куда, спрашивается, смотрела пожарная инспекция, если баллоны хранились в таких условиях?..
— Да, это безобразие, — кивнул Панакис.
…Несмотря на то что стояла середина теплого сезона, вот уж три дня дул сильный южный ветер. Он приносил низкие облака и радиоактивную пыль. Сутки напролет уборочные машины пылесосили улицы, а ночью не давали спать санитарные геликоптеры, распылявшие над городом нейтрализатор.
В шесть часов утра Джусу Блумбергу позвонил коммерческий директор «GEO» Кристофер Лем и сообщил, что очередная часть ссуды поступила на счета «интересующей вас фирмы». Это означало, что Джус Блумберг стал богаче еще на пятьсот тысяч кредитов.
Джус знал, что очень рискует. В конторе не любили тех, кто получает две зарплаты, но Блумберг давно уже ничего не боялся. За восемь лет службы в качестве резидента АПР у него притупились все чувства, кроме одного — желания управлять людьми и зарабатывать при этом деньги. Большие деньги.
Было время, когда Блумберг наивно полагал, что придет время и он, уйдя в отставку, будет жить в собственном доме в каком-нибудь аграрном мире. Значительно позже он понял, что посвященный в секреты конторы человек не может просто так уйти в отставку. Для резидента отставкой являлась только прямая дорога на кладбище, минуя пенсию и тихую жизнь на берегу живописного озера.
Но пока еще Блумберг был жив, и пост резидента давал ему большую власть.
Под его началом служили более тысячи штатных сотрудников АПР, на него работали сотни осведомителей и агентов, а на нужды агентуры и для финансирования специальных операций поступали многомиллионные суммы. И все эти деньги распределял резидент. Лично.
Существовал соблазн попользоваться деньгами конторы, тем более что отчетность за расходование этих сумм была довольно условной. Однако Джус Блумберг понимал: воровать деньги АПР — значит быстро попасться. А при его возможностях делать дополнительные деньги можно было и десятком других способов.
И Джус Блумберг делал. Очень кстати тут оказалась и программа АПР по разработке суперлекарства — сидатина. Блумберг получил дополнительные полномочия и совершенно свободно провозил контрабандные грузы через многочисленные пограничные кордоны. С его помощью корпорации «GEO» удавалось реализовывать кобальт сверх государственных квот, а также сверх квот, негласно установленных АПР.
И вот пришла первая неприятная новость. Проект «Статус» был передан из отдела S-18 в отдел S-12, который возглавил майор Билл Маковски. Блумбергу уже приходилось слышать о нем, и, к сожалению, только хорошее.
Пока Маковски был заместителем тупицы Кена Райдера, с ним не было никаких проблем, но теперь можно было ожидать чего угодно.
По традиции, начальник отдела, получавший в работу чужой проект, устраивал для агентов дополнительный опрос, чтобы показать, что уж при нем все дело завертится. Того же ожидали и от Маковски. Но время шло, а никаких запросов не поступало. Для сведущего в тайных делах Джуса Блум-берга это означало только два варианта. Первый — Маковски продолжил проект «Статус» и не посылал запросов, понимая их ненужность. Второй вариант — Билл Маковски не посылал запросов, потому что решил свернуть проект.
Второй вариант для Джуса Блумберга был опасен. При ликвидации проекта такого уровня начинались «подчистки» всех каналов возможной утечки информации. Таким образом, могли добраться и до махинаций Майкла Панакиса, к делам которого приложил руку и резидент Блумберг…
Джус стоял у окна и наблюдал, как медленно полз по улице очередной «пылесос», оставляя за собой чистую полосу мокрого асфальта. Зазвенел телефон. Резидент протянул руку и снял трубку.
— Да, — сказал он.
— Привет, Джус.
— Майкл? Откуда ты звонишь?..
— Не беспокойся, линия кодирована. Джус, мне нужен проход к Евро.
— Что за проблемы, у твоих судов есть разрешение…
— Дело в том, что я на частном судне. Пришлось срочно срываться. Контора решила прикрыть мой бизнес…
— Когда это случилось?
— Семьдесят два часа назад…
— А зачем тебе на Евро? Если хочешь уйти от конторы, прячься за Основным Рубежом. Хотя полной гарантии безопасности это тебе тоже не даст. У АПР длинные руки…
— Спасибо за совет. А тебе еще не пора уносить ноги?..
— Я старая лиса, Майкл. Я уйду, когда почувствую, что охотники рядом…
— Ну-ну…
— Давай говори позывные своего частника…
Блумберг записал данные судна и передал распоряжение пограничной службе.
«Теперь Майкл доберется до своего Евро, а потом уйдет за Основной Рубеж. А что же я?.. Что у Маковски есть на меня? Какие материалы? Я работал только по утвержденной программе… Ничего у них на меня нет. Ничего…»