– А это что? – Джек указал на металлические таблички в оправе.

– О, да вы любитель чеканки! – Продавщица шутливо погрозила Джеку пальчиком, как будто уличая его в чем-то постыдном.

Рон не отводил от нее глаз – по возрасту она ему вполне подходила, еще и запас оставался.

– Какую вы желаете?

– Вон ту, где, по-моему, дерево изображено.

– Это не дерево, это… Постойте, что же это такое?

Продавщица недоуменно вертела в руках рамочку с чеканкой:

– Цена указана, а вот название… Ничего не понимаю.

Продавщица развела руками.

– Наверное, какой-нибудь авангард, но это чеканка по титаниту. Алмазное долбление.

– Обожаю алмазное долбление, – с чувством произнес Джек.

– Я ее возьму. Сколько?

– О, это дорогая штучка! – Продавщица снова погрозила Джеку. – Сто шестьдесят батов. По-моему, просто грабеж.

– Ничего, это нам по средствам.

– Да, это нам по средствам, – подтвердил Рон, не сводя глаз с глубокого выреза переспелой продавщицы.

Когда они отошли, Рон дернул Джека за рукав:

– Зачем ты взял эту хреновину? Не за алмазное же долбление?

– Нет, конечно, есть у меня одна мыслишка.

Джек осторожно отогнул скрепки и отделил металлическую пластинку от деревянной рамочки.

– Но для чего?

– Размер той железки помнишь?

– А-а… – протянул Рон. Джек намекал на ту самую отшлифованную до блеска металлическую пластинку, которую они обнаружили в украденном чемоданчике.

Тогда они так и не разобрались в ее назначении.

– И что будешь делать дальше?

– Подсуну кому-нибудь, кто пойдет к поездам.

– Зачем?

– Я хочу удостовериться, насколько здесь все серьезно.

– А как ты узнаешь?

– Если пластину в чужом кармане обнаружат, значит, серьезнее некуда.

– Согласен. А кому ты ее сунешь?

– Бабе какой-нибудь. Пойдем к витрине с парфюмерией, как будто собираемся купить подарок.

– Кому?

– Твоим шлюхам.

– Они остались в гостинице.

Напарники подошли к парфюмерному отделу и стали внимательно изучать все, что лежало на прилавке. Мужчина-продавец не обращал на них внимания, ему хватало покупательниц, которые то и дело подбегали к витринам.

Рон покосился на Джека, ожидая, что тот займется одной из этих нетерпеливых куриц, однако напарник почему-то медлил.

Он уже собрался спросить его – чего еще ждать, ведь их поезд скоро отправится, однако в этот момент Джек задержал взгляд на выбранной жертве. Ею оказалась миловидная блондинка лет тридцати трех, с бежевым чемоданом и такой же бежевой сумочкой на плече. Сумка была застегнута не до конца, видимо, хозяйка очень спешила, и это предоставляло Джеку неплохой шанс осуществить свой план.

– Ничего не понимаю, – сказал Джек достаточно громко, чтобы блондинка его услышала. – Просто го лова идет кругом. Вы мне не поможете?

– Я? – Блондинка улыбнулась.

– Я ничего не смыслю в женской парфюмерии, а мне нужно купить подарок.

– Своей девушке?

– Нет, сестре.

– Сколько ей лет?

– Э-э, думаю, как и вам – двадцать пять.

В глазах блондинки вспыхнул благодарный огонек. Джек придвинулся к ней ближе.

– Вон те духи, «Лесной лук» – очень неплохой выбор, если конечно, вы не слишком жадный.

– Я не жадный. – Джек улыбнулся блондинке как можно приветливее, одновременно просовывая стальную пластинку в ее сумочку.

– Будьте добры, – обратился он к продавцу, – мне нужны духи «Лесной лук».

– Сто семьдесят.

– Годится.

Джек расплатился и, кивнув блондинке, пошел прочь. Она с удивлением посмотрела ему вслед – женщина ожидала продолжения знакомства.

– Не очень-то это хорошо, Джек. Ты пожалел сегодня сотню мерзавцев, а хорошую девушку обидел.

– Я ее не обижал, Рон, я только попросил ее об одолжении.

Джек обернулся, чтобы еще раз взглянуть на блондинку. Она была очень хороша: высокая грудь, плавные линии бедер, глаза – темный янтарь. Если бы не эти дурацкие обстоятельства, он бы за ней приударил, но…

Должно быть, почувствовав себя оскорбленной, блондинка не стала ничего покупать и поспешила к выходу на перрон. Возле настенных диспикеров стояли три молодых человека, делая вид, что кому-то звонят.

– Итак, внимание… – сказал Джек.

Рон напряженно следил за блондинкой, ожидая развития событий.

Неожиданно трое шалопаев, как по команде, швырнули трубки диспикеров и набросились на женщину. Они завернули ей руки и припечатали лицом к стене, к ним на подмогу прибежали еще двое патрульных в форме.

– Ну, что скажешь? – спросил Джек негромко.

– Они крепко взялись за дело…

– То-то и оно.

Истязание прекрасной блондинки продолжалось. Чемодан задержанной был открыт, а все вещи из него выброшены на пол. Потом подошла очередь сумочки – из нее вытряхнули зеркальце, пудреницу, губную помаду, презервативы и наконец злосчастную пластинку.

Девушка пыталась что-то сказать, ей под нос сунули пластинку, она отрицательно покачала головой.

Наконец ее отпустили. Трое в штатском мгновенно исчезли, оставив патрульных собирать вещи и извиняться.

– Да, настроение ты ей испортил, – заметил Рон.

– Всех нас ожидают какие-то неприятности, пусть уж лучше небольшие. Ладно, пошли.

– А почему мы с тобой без морковки?

Джека словно кипятком окатили – он совсем забыл про маскировку.

– Давай в туалет, Рон, быстро…

Они свернули направо и поспешили в укрытие, ориентируясь на гостеприимные буквы WC.

24

В туалете было чисто и светло, приветливо журчали писсуары. Джек толкнул дверцу одной из кабинок, но, видимо, слишком сильно – щеколда сломалась, и дверь ударила в лоб сидевшего на унитазе человека.

– Ой! Прошу прощения! – воскликнул Джек, ретируясь.

– Занято же! Неужели не видно?! – завопил по страдавший.

Найдя пустую кабинку в самом конце ряда, Джек юркнул в нее и, изменив внешность при помощи морковок, вышел к умывальникам. Рон уже стоял там, внимательно рассматривая в зеркале свою обновленную физиономию.

Из кабинки вышел пострадавший – с огромной шишкой на лбу.