Последнее время вся его работа происходила только в машине да в офисе. В разговорах с людьми, допросах и дознаниях. Он даже скучал по настоящим делам, в которых участвовал, когда был помоложе.

Впрочем, он понимал, что в борьбе за влияние в городе правильная стратегия и удачное размещение средств значили куда больше, чем упрямый героизм гангстеров прошлых десятилетий.

Вскоре Дино привез своего пассажира в деловой район Тауроса, где находился офис организации. Это была элитная часть города, и здесь не встречались бетонные столбы компакт-хаусов, только авторская архитектура и никакого однообразия.

В офисе уже собрались все, кого Альваро вызвал предварительными звонками.

Были здесь и Шульц с Джакоме. У последнего рука была в гипсе, а на переносицу положен ватный компресс. По собственному опыту Меркано знал, что подобные удары бывали очень болезненными.

– Ну, расскажи вкратце, как все происходило, – предложил Альваро, присаживаясь на краешек стола.

– Сам не пойму, синьор Меркано, – прогундосил Джакоме, дирижируя загипсованной рукой. – Он появился из темного угла, и я не успел даже выстрелить, он мне пальцы начисто снес. Тогда я его хотел ножом достать, но тут он меня встретил, как надо, и все – темнота.

– Хоть что-то запомнил? Лицо, одежду…

– Волосы вроде длинные. И одежда тоже длинная.

– Длинный пиджак, куртка? – попытался помочь Шульц.

– Плащ, точно – плащ на нем был темный такой.

– Да, – покачал головой Альваро. – Немного ты заметил. Ну ладно, выйдем на него через этих безработных. Фрэнки, где, ты говоришь, они живут?

Фрэнки отделился от стены и, помедлив, словно разбирая спутанную в голове информацию, ответил:

– На улице Джи-Пратт, сорок шесть. Понятное дело, в компакт-хаусе.

– Номера комнат?

– Сегодня выясним, – пообещал Фрэнки.

– Хорошо. Шульц, ты приготовь людей, и завтра незаметно перекройте порт, чтобы они не улетели. Они ведь взяли билеты?

– Да, успели.

– А что делать нам? – поинтересовался Лео Бражник, который отвечал за силовую поддержку и устранение ненужных людей.

– Ты приготовь четыре пары. Одна должна быть в порту, еще одна будет дежурить возле компакт-хауса, третья пойдет внутрь здания, если Фрэнки добудет нам номера их комнат. Ну, и последняя пока будет оставаться в резерве. Мало ли что.

– А что делать с сосунками? Нам их снова брать с собой? – поинтересовался Шульц.

– Можно, но только в качестве затычек для каких-нибудь неприкрытых лазеек.

– Хреновые с них затычки,

– Ну тогда применять их только в крайнем случае.

– У меня вопрос, синьор Меркано. – Лео Бражник поднял руку, словно школьник.

– Говори.

– Это, конечно, не мое дело, и, может, тут важный секрет, но почему за какими-то двумя обезьянами такая охота?

– Никакого секрета, Лео. Просто есть мнение, что это происки Гарри Шервуда. Вот и все. Еще вопросы? – Альваро обвел взглядом всех собравшихся, но по глазам его было видно, что подобного любопытства он больше не потерпит. – Нет вопросов? Ну и отлично. Расходимся.

18

Рано утром, когда только мусорные машины с брикетами зловонных отбросов отчаливали от технологических узлов компакт-хауса, у подъезда остановился служебный микроавтобус электрической компании «Лаки-Чуб-Айс». Двое электриков в новых ярко-красных комбинезонах вышли на тротуар и, окинув взглядами глубокое ущелье между рядами серых громад, вошли внутрь строения сорок шесть по улице Джи-Пратт.

Сонный охранник недовольно пошевелился и вопросительно уставился красными глазами на невесть откуда взявшихся ранних гостей.

– Чего надо? – спросил он недовольно.

– На триста первом авария. Кабель подгорает, – пояснил один из электриков.

– А почему я ничего не знаю?

– Тебе и не положено все знать. Главное, чтобы мы знали и вовремя ликвидировали неисправность, – начал давить на охранника второй электрик, с низким лбом и шрамом во всю щеку. – Открывай турникет, а то узнаешь горя, парень.

Охранник начал было сердиться и подумал вызвать по радио начальство, но потом решил, что в такой ранний час начальник пошлет его подальше.

– Ладно, – буркнул он и открыл турникет. – Проходите – спасатели…

Электрики протиснулись мимо сверкающих никелем ограждений и направились к лифту, а охранник зевнул и выглянул в узкую щель, заменявшую ему окно. На противоположной стороне улицы припарковался еще один фургон, синего цвета.

«У. О. Эдельвайзер. Тестирование дорожных покрытий» – прочитал охранник на боку машины и покачал головой.

Тем временем электрики уже втиснулись в мини-лифт и набрали на панели не 301-й, а 248-й этаж. Потому что именно там, в комнате 77, проживал Джим Кэш, с которым следовало разобраться в первую очередь. По свидетельству всех, кто с ним сталкивался, этот парень приносил гораздо больше проблем, чем его дружок, поэтому следовало начать именно с него.

– Счастливый человек, – произнес «электрик» по имени Хуке, когда лифт понесся вверх.

– Почему это? – спросил «электрик» Генри.

– Живет в квартире под номером 77.

– Ну да, – усмехнулся Генри, – не очень-то ему это поможет.

В этот момент последовала остановка лифта. Она оказалась для пассажиров столь резкой и неожиданной, что Генри выронил сумку, и та грохнулась на ногу Хуксу.

Несчастный выпучил глаза и так вцепился в плечо напарника, что тот тоже зашипел от боли. Зашипел, потому что кричать было нельзя.

В этот момент створки лифта разъехались, и на двух сцепившихся «электриков» удивленно взглянул неряшливый толстяк в грязной майке.

– А чего это вы тут делаете? – спросил он подозрительно.

– Не твое дело, – огрызнулся Хуке и, прихрамывая, вышел в коридор. Следом за ним, волоча злосчастную сумку, выбрался Генри.

– О-ой, – тихо застонал Хуке, припадая на ногу и не зная, на ком выместить обиду. – Еще этот пидор толстый…

– Чего ты сказал? – раздался позади голос толстяка в майке.

Хромой «электрик» обернулся. Он полагал, что его никто не слышит, однако у толстяка был хороший слух. К тому же теперь он надвигался, как танк, загораживая собой весь узкий коридор.

– Кого ты назвал толстым пидором?

– Послушай, ты здесь совершенно ни при чем, – попытался вмешаться Генри, но толстяк свалил его неожиданно быстрым ударом.

Увидев, что остался один на один с разъяренным быком, Хуке пожал плечами и, достав пистолет, сделал три быстрых выстрела. Толстяк остановился, удивленно посмотрел на пистолет, потом на раны в своем животе и, качнувшись, грохнулся на спину, отчего пол в коридоре вздрогнул, как от удара метеорита.