– Но мы кто, по-вашему, змеи?

– Разве вы от этого отказываетесь? У императора и до вас были верные слуги-змеи, и в качестве доказательства я могу показать вам десятки богатейших Усыпальниц.

– А живых? – спросил Лу, грустно глядя на распятых в витрине кукол.

– Что – живых?

– Остались ли живые змеи, которые служат императору?

– На данный момент живыми являетесь вы оба, – просто ответил Квардли, и с ним трудно было не согласиться.

Задрапированная шерстяной тканью служебная дверка аквариума приоткрылась, и показалась голова одного из рабочих. Увидев, что важные гости еще не ушли, голова испуганно спряталась.

88

Во дворец к императору, для ежедневного доклада. Квардли прибыл заполночь. Несмотря на позднее время, император ждал, сидя возле камина, в котором потрескивали ивовые сучья.

– Ваше Императорское Величество… – произнес начальник охраны, появившись из темного угла.

– Он пришел? – прервав длинное вступление, спросил император.

– Так точно, Ваше Величество.

– Пусть его приведут.

Спустя полминуты под сводчатым потолком зала прозвучали слегка подпрыгивающие шаги Квардли. Для вечерних докладов он избегал надевать парадный мундир, чтобы не оскорбить властную сущность императора.

Чаще других для этих целей Квардли применял одежду почтовых служащих или мундир низших чинов духовых оркестров. Вот и теперь он явился в оранжевом хавоне со ста тридцатью восемью медными пуговицами, что должно было соответствовать валторне или габою. В папке для нот, которые Квардли не преминул прихватить с собой, лежало несколько пустых листов, которые штандартенфактор выдавал за приготовленный конспект – благо император никогда не интересовался его записями.

– Ну? – коротко спросил монарх и швырнул в огонь веточку медника, отчего пламя брызнуло красноватыми искрами.

Император знал, что Квардли не любит огня, и не упускал случая досадить ему поизящнее.

– Одну минуту, Ваше Величество, – со значением и в то же время максимально доброжелательно произнес штандартенфактор и развернул папку для нот. – Сегодня, Ваше Величество, я показал им экспозицию. Как и следовало ожидать, они очень эмоционально отреагировали, увидев места для их будущих тел, и пытались взывать к моей порядочности.

– Напрямую? – поинтересовался император.

– Не совсем, Ваше Величество. Они еще тешат себя надеждой, что будут отпущены, выполнив все условия договора.

– Почему они так думают? Неужели змеи – существа, столь искусные в коварстве и сильные в смертоносных пассах, – могут довериться моему слову? Ты нашел этому какое-то объяснение?

– О да, Ваше Величество, чрезмерная энергия предмета Инвертус, сила его безграничнаэ заставляет их находиться в пресыщении и принимать неверные решения.

– Сумел ли ты узнать хоть что-то о том, где они могут хранить этот драгоценный предмет?

– Увы, Ваше Величество. Эти колдуны на удивление скрытны. Однако я не думаю, что нам следует так уж преследовать эту цель. Пусть предмет Инвертус, сила его безгранична, поможет им совершить величайшие завоевания и прославить Ваше Величество, а уж потом мы убьем их и узнаем, где спрятан предмет.

– Ты говорил о селезенке?

– Да, Ваше Величество, на селезенке одного из них начертаны руны, произнесение которых сразу откроет тайник с предметом Инвертус, сила его безгранична.

– Кого из них ты подозреваешь в большей мере?

– Думаю, это герцог Ангурский, Ваше Величество. От него исходит некая величавая разумность, и гнев его имеет разрушительную силу.

– А граф?

– Графу Гронсару недостает твердости, Ваше Величество. Он часто бывает неустойчив, однако чрезвычайно гибок в экстремальной словесности…

– Попроще, я ведь университетов не оканчивал, – недовольно напомнил монарх.

– Одним словом, он талантливо врет, и его невозможно подловить ни на какой самой бессовестной лжи.

– Это редкий дар, – заметил император и поднялся с низкого расшитого диванчика.

– Безусловно, редкий, Ваше Величество, – тут же подтвердил Квардли, поворачиваясь вслед за императором, который шагал кругами, заложив руки за спину.

Император сделал круг, другой, третий. Наконец пробили часы, и монарх остановился. Он внимательным и долгим взглядом посмотрел на Квардли и произнес негромко, словно для себя самого:

– И почему я связался с орденом Матрицы? Как будто, кроме вас, никого не было…

– Но мы верны вам, Ваше Величество, – немного смутившись, напомнил Квардли и низко поклонился, словно только сейчас присягнул на верность монарху.

– Ну хорошо, верны так верны, – кивнул император, словно речь шла о каком-то пустяке. – Когда нам следует нанести удар по северным государствам?

– Думаю, в ближайшие три дня они будут полностью готовы к нашему вторжению и как следует встретят адмиралов -Вашего Величества, которые так опасны для вашего трона…

– Ну хорошо, они погибнут в боях, и, пока их трупы будут теплыми, мы разложим их в таллийский спектр. Выделится огромное количество энергии, которую…

– Десять процентов ордену Матрицы, – напомнил Квардли. -…которую мы направим на нужды державы, – не слушая штандартенфактора, продолжал монарх. – А вдруг северяне не устоят, и наши удачливые солдаты захватят новые территории? Что тогда делать с этой тундрой?

– Думаю, что на этот раз все произойдет, как и было задумано, Ваше Величество. Прошлой ночью я снова изучал руны и…

– То же самое ты говорил и перед штурмом Ангура, а в результате они одержали верх, да еще отрубили голову великану.

– На этот раз, Ваше Величество, все будет замечательно, – стал заверять Квардли, забывая даже заглядывать в нотную папку, где подразумевались его конспекты. – Я не только читал руны, но и бросал на овечьих костях. Кости дали видение, где адмиралы оглашают приказ к отступлению.

– Ну и что же было дальше? – нетерпеливо спросил император, поскольку бросание овечьих костей давало точные результаты.

– Дальше видение прервалось, но могу сказать, что за этим, безусловно, последует строгий суд Вашего Величества, после которого мы удушим змей шерстяной веревкой и разложим их теплые трупы на таллийский спектр.

Штандартенфактор замолчал. Молчал и император. Он представлял себе, как произносит гневную обличительную речь, а, поскольку преступники будут подавлены тяжестью собственной вины, они даже не окажут сопротивления.

Потом острые ножи, чтение рун на селезенках и разложение на спектры.

– М-да, – произнес он и вернулся на низкий диванчик. – Умеешь ты, штандартенфактор, показать не видимый снаружи оптимизм. Но так ли будет? А вдруг они захватят север?