– Что ты ищешь? – спросил Джим – Свои пистолеты, естественно.

– Но ты мог бы переждать здесь.

– А я хотел бы предложить вам, господин герцог, пойти в задницу.

– Но это будет опасно, Лу. Возможно, никто не вернется.

– А я ничего не боюсь, – храбро заявил Эрвиль.

Он наконец отыскал свои пистолеты и теперь деловито проверял их механику и щелкал всяческими пружинами. – Я ничего не боюсь, Джимми, а знаешь почему?

– Почему?

– Потому что я, наивный, все еще думаю, что это сон. А во сне, как известно, умирают только понарошку.

Скоро послышалось поскрипывание конских шарниров и в темноте, разбавленной светом немногих костров, поблескивая шлемами, появилась команда ночных добровольцев.

Хотя Джим и не видел их лиц, все драгуны казались ему собранными и готовыми к любым приказам.

Неожиданно послышался оклик часового, а затем показался всадник Завод в его лошади закончился прямо на глазах у всех, и, спрыгнув с седла, он преодолел последние метры бегом.

– Это лейтенант Лорке, я посылал его на нашу пулеметную позицию, – тут же пояснил Пикаш. – Что случилось, лейтенант?

– Их всех зарезали, господин полковник! По всей видимости, скалтские диверсанты. Всех четверых пехотными ножами…

– А пулеметы? – тут же поинтересовался Кэш.

– Пулеметы повредили, а затворы утащили с собой, – доложил лейтенант.

– А чего же они тогда не воспользовались этой позицией? – спросил Эрвиль.

Он выглядел совершенно готовым для рейда, и оба его страшных пистолета торчали за поясом драгунского полушубка. Саблю он отцепил за ненадобностью.

– Наверное, считают это лишним, – ответил Джим.

– Точно, – подтвердил Пикаш. – Нужно торопиться, чую я, эти скалты уже ползут к нам сюда, чтобы вырезать всех остальных. Эти твари под снегом ползать умеют, как мыши.

Задерживать выступление больше было незачем, и отряд двинулся в ночь, в усиливающуюся метель.

110

Чтобы не разминуться со скалтами, двигаться решили по склонам холмов, тянущихся справа от долины, поскольку это был самый короткий путь от позиций северян до лагеря драгун. А чтобы застать противника наверняка, пришлось растянуться во фронт, но в снегу лошади буксовали и быстро теряли завод. Драгуны проворно спешивались и стрекотали в темноте заводными устройствами, затем движение продолжалось.

Но как бы хорошо ни видели в темноте кавалеристы, обнаружить скалтов им удалось только случайно. Один из коней наступил на беднягу стальным копытом, и тот заверещал каким-то нечеловеческим голосом. И тут же снег словно взорвался изнутри, когда из-под него начали выскакивать солдаты невидимой армии. Их было много – не менее двух сотен, но это были пешие против кавалеристов.

Засвистели клинки, и началась привычная для драгун работа. Впрочем, скалты сопротивлялись. Около двух десятков драгун были сброшены на снег и заколоты, но это было все, что успели сделать снежные Диверсанты.

– Это, вообще, люди? – спросил у полковника Джим, когда стали делать перекличку и выявлять раненых.

– Нет, господин герцог, это стопроцентные орки. Они и есть самые настоящие северяне, остальные – народ пришлый. Хотите посмотреть?

– Да.

Оба спустились с лошадей, и Пикаш, подойдя к ближайшему трупу скалта, осветил его лицо небольшим фонариком. Этого диверсанта убил сам Пикаш. Джим это помнил. Во время боя полковник вообще не отдалялся от адмирала и прямо на его глазах уложил не меньше пяти врагов.

– Я тоже хочу посмотреть, – подал голос Эрвиль. Он был не слишком доволен, ведь пострелять ему так и не удалось.

– Ничего не было видно, хоть глаз коли, – признался он тут же.

– Не переживайте, господин граф, сегодня вы еще постреляете, – заверил его Пикаш, продолжая освещать лицо диверсанта.

– Ну и морда, заросшая, как у обезьяны, – прокомментировал Эрвиль.

Насмотревшись на скалта, адмиралы забрались на своих коней, и отряд продолжил движение. Раненых отправили обратно, поскольку до лагеря было еще недалеко, и это облегчило отряду ход.

Несмотря на приближение утра, ветер все крепчал. Чтобы разговаривать, приходилось кричать погромче, а чтобы что-то видеть, Джим часто моргал.

Впрочем, он давно уже потерял в этой пурге ориентацию и, если бы не Пикаш, давно бы встал на месте.

– Такая погодка нам на руку! – кричал полковник. – Осталось пройти один или два холма, и мы в гостях у северян!

Тем не менее у последнего холма их обстреляли пулеметчики. Но, видимо, стреляли просто так, почуяв что-то и не видя ничего определенного. Но этот слепой обстрел забрал четырех драгун. Трех сразу наповал, а один прожил еще несколько минут.

Скоро в воздухе стал ощущаться запах дыма, и это означало, что пришло время последнего броска.

Кавалерия спешилась, и все стали готовиться.

Подзаводили пружины, подтягивали ремни, взводили пистолеты. Наконец Пикаш попросил у Джима официальное разрешение, и тот дал «добро».

111

Лагерь северного союза очень отличался от разбитого впопыхах привала драгун. Здесь все находилось на своих местах; палатки стояли ровными рядами, а вместо костров у каждой из них имелась металлическая печка. И еще сортиры – их оказалось по одному на пять палаток.

Весь снег на территории лагеря был выметен или притоптан, а дорожки размечены толченым углем. Одним словом, для кавалерии здесь были все удобства, а особенно для кавалерии атакующей.

Сметая все на своем пути, драгуны двинулись стеной, опрокидывая все, что можно опрокинуть, и рубя налево и направо запоздавших с тревогой часовых. Джим тоже размахивал саблей, однако пока зацепить ею никого не смог. Он больше следил за тем, чтобы его конь оставался в строю и не мешал более опытным рубакам делать свое дело. Лишь Лу отчаянно палил во все стороны, наводя на противника ужас.

Через пять минут все уже было кончено. Противник бежал, будучи уверенным, что отступает перед многочисленной армией, бросая позиции, оружие и лагерь. Потеряв не более пяти сотен, северяне отступили, и несколько тысяч их солдат с позором бежали, даже не пытаясь оказать сопротивление.

Все были уверены, что внезапная атака – это происки знаменитых адмиралов, о которых знали не только высшие начальники северян, но и простые солдаты.

Одними из последних сбежали офицеры штаба – небольшого дощатого домика, состоявшего из нескольких хорошо натопленных помещений.

И тут же словно по заказу стала налаживаться погода. Прекратился снег, утих ветер, разошлись тяжелые тучи, и начался полноценный, очень красивый в северных краях восход.