Энрике поднялся со стула и вошел в кабинет лейтенанта Гомера. Увидев Холланда, Энрике почти не удивился и автоматически скользнул взглядом по его запястьям, однако вместо часов на запястьях Холланда красовались точно такие же наручники, как и у Коррадо.
Сидевший за столом офицер пригладил волосы и, улыбнувшись, предложил:
— Присаживайтесь, мистер Коррадо. Энрике присел на стул и заметил третьего присутствующего в комнате человека — немолодого бородача, который сверлил Энрике подозрительным взглядом.
— Бинго, ты знаешь этого человека? — спросил лейтенант.
— Нет, сэр, никогда не видел, — покачал головой бородач.
«Ну вот, еще Бинго какой-то…» — подумал Коррадо и, бросив взгляд на стол лейтенанта, заметил прикрытые листом бумаги личные вещи арестованных.
Уголок пилотского удостоверения, голографический рисунок кредитной карты и — Энрике даже пот прошиб — там же лежали золотые часы. Коррадо удалось рассмотреть даже часть надписи «Трайдент».
Его первой мыслью было схватить часы — эластичные наручники позволяли это сделать — и бежать из участка. Но что потом? Энрике плохо знал станцию и едва ли сумел бы сразу прибежать к четвертому сектору.
«Главное, Рико, это то, что часики здесь, — определился Коррадо. — Часики здесь, а вот Папа Лучано — форменный козел. Ведь это он выдал разрешение на мой отстрел».
— Господин Холланд, вы знаете этого человека? — спросил лейтенант, ткнув пальцем в сторону Энрике.
Джек Холланд внимательно посмотрел на Коррадо, и тому показалось, что сейчас Холланд все выложит. Однако тот отрицательно покачал головой:
— Нет, сэр, этого боксера я вижу в первый раз.
— Вы сказали «боксера»? — оживился лейтенант.
— Вы сами так его называли, сэр, — пожал плечами Холланд.
— А, ну да. Правильно, называл, — согласился лейтенант и обратился к Энрике: — Тогда, может быть, вы, мистер Коррадо, знакомы с этим молодым человеком или хотя бы встречались с ним ранее?
Энрике важно пошевелил бровями, будто бы старательно изучая лицо Холланда, но в конце концов тоже не смог его опознать.
— Нет, никогда не видел.
— И никаких претензий у вас к нему нет?
— Никаких претензий.
— А вы, мистер Холланд, имеете претензии к мистеру Коррадо?
— Никаких претензий не имею, сэр, — ответил Джек.
«Еще бы, сучонок, ты имел ко мне претензии», — подумал Энрике.
— Тогда давайте взглянем на парочку фотографий и закончим с этим неприятным делом.
На письменный стол легли два крупных, сделанных сканером портрета.
Поглядев на них, Джек развел руками.
Энрике тоже отказался признавать эти лица, хотя узнал обоих. Это были Вуди Лемьер и Джимми Янсен по кличке Филин, и выглядели они не лучшим образом.
— Что ж, этого и следовало ожидать, — резюмировал лейтенант Гомер. — И, ткнув пальцем в фотографию Джимми Янсена, добавил: — Этот убит наповал, а за жизнь второго еще борются врачи. Примите мои поздравления, мистер Холланд. Ваша стрельба была выше всяческих похвал, однако это не освобождает вас от ответственности за применение незарегистрированного оружия, а также за ношение его без разрешения. Ваш пистолет мы конфискуем, а информацию об этом нарушении передадим на Бургас. — Лейтенант снова пригладил волосы и, повернувшись к Коррадо, продолжил: — К вам, мистер Коррадо, у меня нет никаких претензий. — Гомер открыл выдвижной ящик и стал выкладывать на стол личные вещи Энрике, приговаривая: — Вот ваш пистолет, вот ваш кошелек — довольно большой. Две банковские карточки, носовой платок, пачка жевательной резинки. Все?
— Да, сэр, благодарю вас, — кивнул Коррадо. — Вот только наручники.
— Ах, извините! — Гомер достал из кармана миниатюрный радиопульт и набрал комбинацию.
Наручники Холланда и Коррадо одновременно разомкнулись, и оба бывших арестанта с облегчением стали разминать запястья.
— Вы, мистер Холланд, тоже можете забирать свои вещи, — вспомнил Гомер и приподнял лист бумаги. — Вот они — пожалуйста.
Не в силах сдержаться, Энрике долгим взглядом проводил такие близкие и желанные часы стоимостью в целый миллион.
На секунду у него возникла мысль: а не договориться ли с этим Холландом? Однако он ее отогнал. Энрике уже давно решил, что непременно убьет этого сучонка.
— Ну все, господа, вы можете быть свободны, — поднялся из-за стола лейтенант Гомер. — И ты, Бинго, тоже.
— Благодарю вас, — поклонился бородач. — Долгие вам лета, господин лейтенант.
В это время двери открылись и появился еще один офицер, а следом за ним вошла высокая, довольно красивая девушка.
— О, Норма!.. — пропел Гомер и, пританцовывая, вышел из-за своего стола. — Ну где же ты от нас скрывалась, Норма?
Уже выходя из кабинета, Холланд, Бинго и Коррадо услышали ответ девушки:
— Это не важно, мальчики. Главное — деньги вперед.
Джек немного задержался, пропустив Коррадо, и гангстер первым покинул участок, а Бинго остался возле Холланда.
— Надеюсь, договор остался в силе, сэр? — уточнил экскурсовод.
— Да, конечно, — кивнул Джек, которому совершенно не хотелось оставаться одному, тем более что пистолета у него теперь не было.
Отраженный от планеты свет перегружал работавшие на пределе сканеры, и штурман «Шаумы», Эрнст Амаду, в который раз обратился к капитану:
— Сэр, надо отойти от Трезора дальше. Его облака слепят наши сканеры.
— Не могу, Эрнст. Ты же слышал, что сказал мистер Рипплер — держаться как можно ближе к планете.
— Тогда я скажу ему сам.
— Как хочешь, — пожал плечами капитан и, включив вспомогательную камеру, проверил «сидевшие» на внешних подвесках истребители.
Их было два, разукрашенных, как спортивные машины, однако под обтекателями этих аппаратов были спрятаны автоматические пушки.
Штурман покинул кабину, и капитан Ван Борген мысленно пожелал ему удачи. Ему Луис Рипплер тоже не нравился, но шеф безопасности Петренко приказал выполнять все распоряжения этого недоноска.
«Все приказы. Какими бы глупыми они ни казались», — вспомнил капитан слова Петренко.
Тем временем штурман нашел Рипплера в комнате отдыха. Луис сидел рядом со своим напарником Джай Хо и единственным матросом «Шаумы» — Фредом Катерпиллером.
Увидев штурмана, Катерпиллер вскочил со стула и, буркнув что-то о проверке уровня масла, выскочил вон.
— Какие-нибудь проблемы, мистер Амапу? — спросил Рипплер, посасывая из стакана охлажденный фруктовый чай.