— А ты чего не ешь, Сони? Смотри — все уже остыло, — напомнил Док Позитрону.
— Точно, совсем забыл, — спохватился Сони и стал прихлебывать холодный суп, но тут же снова задал вопрос: — Слышь, Бэри, а что у тебя за связи?
— Да через генерала одного.
— Какого генерала?
— Генерала почтовой службы. Я его от смерти спас, — скромно обронил Байрон.
— От смерти? Это как?
— В дерьмо он упал. В большой накопитель. Сам вроде толстый, да и плавать умел, но… — Тут вдохновение оставило Дока, и он захлопал глазами, придумывая продолжение.
— Но больно орденов у него было много, — выручил напарника Джек, — вот и потащили они его на дно…
— Нешто так много орденов бывает, чтобы человек через них утоп? — усомнился Позитрон, глядя то на Байрона, то на Джека Холланда.
— Так еще же сабля была, — невозмутимо добавил Джек.
— Да, — подхватил Док, — с саблей поди поплавай в дерьме.
— С саблей не поплаваешь, — согласился Сони Дадл. Сабля была весомым аргументом.
— Если б не сабля, я б его не спас.
— Да ладно врать-то, — раздался совсем рядом чей-то голос.
Увлеченные беседой, Бэри, Джек и Сони Дадл даже не заметили, что вокруг них собралось человек восемь посторонних слушателей.
— Брешешь, черномазый, — повторил дерзкий Лоди Айзек, механик из ремонтной бригады.
— Лоди, не хочешь слушать, давай вали отсюда, — бригадирским тоном скомандовал Позитрон. Для придания своим словам весомости Сони грозно приподнялся со стула — с понятными ему людьми он не церемонился.
— Да ладно, — отступил Лоди Айзек, — чего я такого сказал?
— Забухни, — добавил Сони Дадл, и Айзек тут же забух.
— Ну-ну, Бэри, что дальше-то было? — дохнул чесноком слесарь Кляйн.
— Ну хватаю я его за волосы, а он не идет, и все, — продолжал Док. — Лысый оказался. Вот тогда я ухватил его за ножны и вытащил.
— А то бы утоп, — кивнул Позитрон.
— Ясное дело — утоп бы, — согласился пахнувший чесноком Кдяйн.
— Ну пора нам идти. А то работы много — качать не перекачать, — сказал Док и стал подниматься из-за стола.
Публика начала расходиться.
— Постой, Бэри, — полушепотом обратился Сони, придержав Дока за рукав, — постой, у меня к тебе дело. — Позитрон продолжил: — Ты не мог бы мне через этого генерала организовать такую же медальку, а? Я отблагодарю.
— Дай подумать, Сони. — Байрон наморщил свой черный лоб и, как бы разговаривая с самим собой, обронил: — Вообще-то Винсент теперь мой должник.
— Так зовут генерала, — пояснил Дадлу Джек, и тот понятливо кивнул.
— Если кое-кого подмазать, что-то сделать можно, но для этого, сам понимаешь… — Байрон характерно потер палец о палец.
— О чем речь. Сколько?
— Думаю, что уложусь в триста.
Сони Дадл тут же отсчитал деньги и положил на стол.
— Вот, — сказал он. — Сколько нужно ждать?
— Три дня, — ответил Байрон, пряча деньги в карман.
— Так быстро? — восхитился Позитрон.
— В этом мире, Сони, все решают связи, — заметил Док. — Только никакой торжественной части я тебе не обещаю. Ни цветов, ни оркестров, ни рукопожатий босса.
— Нет-нет, Бэри. Это мне не нужно. Главное — медалька.
На том они и расстались. Дадл ушел, оставив недоеденный обед, а Бэри сходил на раздачу и, применив свой старый прием, попросил чаю.
— Я думал, мы пойдем работать, — сказал Джек.
— Наша работа от нас никуда не уйдет, тем более что эти пижоны пилоты еще полчаса будут сидеть в курилках. А без них нам на суда не попасть.
— Ну ладно.
— К тому же я собирался показать тебе нашу достопримечательность. Забыл?
— Да, забыл.
— А зря. Вон она — смотри.
Джек обернулся и увидел высокую блондинку с вьющимися волосами и более чем заметным бюстом. Мини-юбка подчеркивала все ее достоинства, а чулки со стрелочкой придавали всему образу, полную законченность.
— А вот и чай, — сообщил поваренок с раздачи. Он принес два дымящихся стакана и тарелочку с печеньем.
— Спасибо, дружище. Спасибо, — поблагодарил Док, снова превращаясь в героя далеких колониальных войн.
Очарованный работник столовой поставил чай и, рассмотрев медаль подробнее, сумел прочитать надпись.
— А что такое «ассенизатор», сэр? — спросил молодой человек.
— Ассенизатор — это такая профессия, сынок, — посмотрев вдаль, произнес Байрон. — Нелегкая профессия. Ассенизаторы есть везде, но они незаметны. Ты понимаешь, сынок?
— Да, сэр.
— Если где-то заводится какое-то дерьмо, то приходит ассенизатор и разбирается с этим дерьмом — раз и навсегда. Я говорю понятно, сынок?
— О да, сэр, — закивал поваренок и, почтительно отступив, исчез за перегородкой.
— Ну как тебе красотка? — спросил Бэри, попробовав горячий чай.
— Да я, признаться, только тебя и слушал. Здорово у тебя получается.
— Но ведь я не врал. Я сказал, что ассенизаторы убирают дерьмо. Разве не так?
— Но он понял иначе.
— А вот это не мое дело. Человек слышит то, что желает услышать. Заметь, что и Позитрону я поначалу не врал. Сказал, что эту медаль заказал в граверной лавке — и ты сам видел, что из этого вышло. М-м… какое печенье! Попробуй.
— Что-то не хочется.
— Это потому, что ты теперь думаешь только о Злючке Келли.
— О ком? — переспросил Джек.
— Да об этой беленькой сучке. Скажешь, нет?
— Скажу «да», — улыбнулся Холланд. От проницательности Дока невозможно было укрыться.
— Тогда слушай. Зовут ее Мэри Келли Логон. Она любовница нашего босса — я имею в виду самого главного, Дэниела Глосберга. У нее постоянный пропуск в центральную часть города, квартирка что надо и салатовый кабриолет «пума». Глосберг очень занятой любовник, и девушка изнывает от тоски, однако из-за боязни лишиться финансовой поддержки босса она сохраняет ему верность. Поначалу красавцы пилоты атаковывали ее напропалую, но она стала их подставлять, — дескать, преследуют. И Глосберг увольнял их подряд — пилотов у нас на Бургасе как собак. Вот за все эти фокусы ее и прозвали Злючка Келли.
— Да… Злючка Келли… — задумчиво проговорил Джек, оглядываясь на блондинку. — Протянешь руку — вмиг пальцев лишишься. Сразу видно.
— Кроме меня, ее здесь все боятся, — заметил Байрон и поставил на стол пустой стакан. — Ну ладно, Ромео, пошли. Субстанция ждет.