Катер словно наткнулся на преграду и резко сбавил скорость. Две пущенные в него ракеты пронеслись далеко вперед и вспучили прозрачную воду двумя высокими белоснежными пиками.
– Врать не буду... вас могут поймать и позже... – предупредил капитан и, тут же повернув судно на девяносто градусов, повел его по широкой лесной просеке.
– Ладно – пятьдесят тысяч, ребята! Соглашайтесь!
– Хорошо, сэр! – прокричал в ответ Любарский. – Мы согласны! А когда мы получим деньги?
– Деньги – здесь, – ответил капитан и стал выбрасывать из сумки пачки ассигнации прямо на колени Любарского. Получалось немного не под расчет, и Гальер добавил лишних.
– Здесь уже по шестьдесят, сэр! – возразил добросовестный Пельш.
– Некогда считать точнее, ребята! Перебирайтесь к люку, я возвращаюсь к реке!
Проскочив над самыми верхушками сосен, Гальер мастерски увел катер с линии огня и снова помчался над самой водой, постепенно опускаясь все ниже.
Его матросы, с деньгами, спрятанными в трусы, и с затянутыми до предела компенсаторными ремнями, стояли возле открытого люка, а набегавший студеный ветер теребил их волосы.
Им предстояло выдержать падение в ледяную воду, а затем еще плыть до берега не менее пятидесяти метров.
«Ничего, мысль о денежных пачках согреет их», – решил Гальер, и его катер плавно коснулся брюхом поверхности реки.
От раскаленного сопла поднялись клубы белого пара, и это сыграло роль маскировки.
Что-то выкрикнув на прощание, матросы один за другим попрыгали в люк, и Гальер, прибавив тяги, стал резко набирать скорость. Перегрузки были такими большими, что в глазах его почернело, словно опустилась ночь.
И снова пущенные в него снаряды пронеслись мимо, и только одна из болванок звонко щелкнула по правой плоскости.
Тем не менее Гальер сумел положить машину на крыло и совершить разворот над лесом – теперь ему требовалось уйти в город и посадить судно в каком-нибудь населенном районе.
«Уж там-то они не решатся стрелять из пушек», – подумал капитан и неожиданно увидел заходящую ему прямо в лоб пару «штюсов».
– Идиоты! Это же не игрушки! – воскликнул Гальер.
Он уже понял, что эти люди готовы пожертвовать жизнью, лишь бы закрыть его рот на замок и не позволить рассказать о походе в неизведанный космос.
– Идиоты! – еще раз повторил Гальер и попытался уйти в сторону, одновременно прибавляя двигателю тягу.
Истребители надвигались стремительно, однако катер все же сходил с линии атаки. В последний момент Гальер даже развернул плоскости, чтобы не задеть камикадзе, но полностью избежать этого не удалось. Последовал резкий удар, и левая плоскость разлетелась в куски. Сам Гальер от сильного сотрясения на секунду потерял сознание, однако автопилот взял управление на себя.
Катер включил посадочные дюзы и стал опускаться в лес. Ломая корпусом ветви и поднимая с земли опавшую листву, судно кое-как угнездилось среди толстых стволов вековых деревьев.
Гальер с трудом отворил тяжелый люк и выпрыгнул на землю. Вместе с ним выпала сумка с деньгами. Подхватив ее, бывший капитан огляделся и, сопровождаемый воем проносящихся над лесом истребителей, побежал прочь.
Еще не было и одиннадцати часов, когда вся группа оказалась в доме Энтони Зигфрида, практикующего врача широкого профиля.
Доктор Зигфрид работал в этом районе давно и, когда появились полицейские, их уже ждали добровольные свидетели – несколько соседей погибшего.
Криминалисты проследовали внутрь помещений, а Мозес и Лефлер остановились на крыльце, чтобы снять предварительные показания.
– Позвольте, я скажу первым, – попросился мужчина лет пятидесяти, – а то мне нужно идти на службу.
– Как вас зовут? – спросил Мозес.
– Ян Пешти. Я управляю магазином на Бондстрит, а живу вон в том доме, – И свидетель указал на желтый особнячок, стоявший на противоположной стороне улицы.
– И что же вы видели, мистер Пешти?
– Я видел, как во втором часу ночи к дому доктора Зигфрида подъезжат фургон.
– Что это был за фургон?
– Я не сумел хорошо разглядеть, но он был похож на те, что развозят мороженые свиные туши...
– Вот как? А название торговой фирмы...
– Не разглядел, – ответил свидетель и виновато пожал плечами.
– Хорошо, мистер Пешти, можете идти на службу, но позже мы с вами еще поговорим.
– Да, офицер, конечно.
– Итак, кто следующий? – обратился Мозес к другим свидетелям. Давайте вы, миссис...
– Миссис Тэлбот! – громко произнесла седая старуха и подняла подбородок, гордясь возможностью обратить на себя внимание.
Между тем Лефлер решил войти в дом, чтобы посмотреть на место происшествия.
Дверь в операционную, совмещенную с кабинетом доктора, находилась рядом.
– Ну что? – спросил Рино одного из криминалистов.
– Сквозное ранение головы. Пуля застряла в стене, но потом ее оттуда вытащили.
– Вот как? На почерк грабителей не очень похоже.
– Не очень, – согласился криминалист. – А его жену, скорее всего, похитили.
– Какой же смысл похищать жену, а мужа убивать?
– Пока одни загадки, – кивнул головой криминалист, глядя, как один его коллега берет анализы найденной крови, а другой ссыпает в мешочек пыль, извлеченную из дырки в стене.
– Это там была пуля? – спросил Рино.
– Да. И пятна крови, судя по всему, принадлежат разным людям.
Между тем самый опытный судмедэксперт, доктор Филипс, продолжал внимательно рассматривать тело Зигфрида.
– А вы что скажете, док? – спросил его Лефлер.
Филипс поднялся и убрал в карман увеличительное стекло, затем достал пачку вонючих «Гриндерс» и неторопливо закурил.
Это был его обычный ритуал, перед тем как высказать свое авторитетное мнение.
– Смерть наступила до часа ночи, и ранение было смертельным. Далее. – Филипс снова посмотрел на труп и прищурил правый глаз от едкого дыма. – Далее, судя по положению головы в момент выстрела, это произошло для жертвы неожиданно. Никакого сопротивления он не оказывал.
– Следовательно, убийца был ему знаком или... – начал Рино.
– Или он его не опасался.
Топая по деревянной лестнице, со второго этажа спустились еще двое полицейских. Предупреждая вопросы Лефлера, один из них, сержант Поллак, стал с ходу рассказывать:
– На первый взгляд все в порядке, но разбита небольшая ваза, которая стояла на тумбочке. Кровать не убрана, все вещи и драгоценности на месте.