– Чуйте ранен осколком, сэр. Аллоиз – пулей. И еще Хикс, сэр. Его разорвало гранатой...
Фэндлер прикрыл глаза, стараясь не отдавать себя во власть отчаяния. Как теперь докладывать командиру экспедиции? Сказать, что нарвались на засаду? Но это же позор. По этим архидоксам видно, что они непрофессионалы.
– Паток и Банзе пусть все проверят, – приказал Фэндлер. – Но только осторожно – особенно осторожно.
Двое солдат выскользнули из кустов и растворились во мраке. А спустя минуту последовал их доклад:
– Нашли два тела, сэр. Один на земле, другой повис на дереве. Позвольте, мы его достанем.
– Хорошо, но, повторяю – осторожно. Там могут быть мины.
– Да, сэр.
Разведчики обошли лежачее дерево и стали взбираться но ого склону.
– Нашли две мины! – вскоре сообщил один из них. – Установлены открыто, и местоположение контрольной проволоки легко улавливается сканером.
– Действуйте осторожнее! – снова напомнил Фэндлер.
У его ног уже лежали принесенные останки рядового Хикса, которого буквально разорвало пополам и – похоже – его же собственной гранатой. Ужасные трупные мухи уже жужжали вокруг, готовые приступить к своему делу даже посреди ночи.
«Когда же это кончится? Когда?» – взывал к самому себе сержант Фэндлер. Он уже понимал, что ошибочно принимал все происходившее за игру. Как бы ни были подготовлены уходившие от него архидоксы, они пришли сюда умереть или победить и изначально предполагали драться с врагом, превосходящим их по численности.
Глупо было с самого начала настраиваться на охоту как на развлечение, поскольку в этой игре стрелять разрешалось обеим сторонам. Глупо, тысячу раз глупо...
Яркая вспышка, породившая страшную огненную волну, была такой сильной и внезапной, что показалась Фэндлеру каким-то сиюминутным кошмаром, порожденным в его напряженном мозге. Однако эго была реальность. Это была новая ужасная реальность, в которой существовал сержант Фэндлер.
Химические мины подорвались в тот самый момент, когда посланные на разведку солдаты попытались перешагнуть через натянутую контрольную проволоку. Она была всего лишь уловкой, а настоящие взрыватели срабатывали от гравитационного импульса.
Обрызганные химическим активатором деревья горели со страшной скоростью, и треск сырых веток был похож на громыхание отдаленной канонады.
Огненная стихия ревела и буйствовала в полную силу, а на фоне ее зловещего зарева стоял сержант Фэндлер и, придерживая шлем руками, кричал в микрофон, вызывая подмогу и эвакуационный вертолет.
Теперь их было четверо. Лефлер шел первым, а следом за ним – Эль-Риас, Шелдон и Миетта. Это было все, что осталось от грандиозного проекта мистера Смайли.
Полуторачасовой сон не дал десантникам хоть сколько-нибудь восстановить силы, и теперь они шли, используя еще вчерашние резервы.
Постепенно растительность становилась менее разнообразной и более низкорослой. Сплошной слои пушистого мха сменили острые как бритва травы, наподобие осоки. В них почти не было насекомых и вес больше встречалось узких, как ленты, водяных змей.
«Значит, близко вода», – думал Рино, свободно шагая вперед и уже не испытывая необходимости прорубаться через заросли сплетенных лиан.
По его подсчетам, они давно должны были достичь реки, но этого еще не случилось, хотя признаков близкого водоема было все больше.
– Эй, командир, давай передохнем! – неожиданно предложил Миетта.
Лефлер остановился и обменялся с Шелдоном и Эль-Риасом недоуменным взглядом.
– Вообще-то я собирался сделать привал чуть позже, но можно и сейчас, – сказал он, отмечая, что лицо Миетты выглядело необычайно красным.
– Что с тобой, Гиллард? – спросил он, неожиданно вспомнив имя Миетты.
– Да как будто трясет меня, командир... – виновато улыбнулся тот и сел на землю.
Он замолчал, а спустя минуту поднял на своих товарищей замутненный взгляд:
– Хреново я чувствую себя, ребята... Такое ощущение, будто концы отдаю.
– Да ты что, Гиллард?! Какую-то муть несешь! – возмутился майор Шелдон. – Ты ведь даже не ранен!
– Да, майор, я не ранен. – Миетта снова улыбнулся. – Но, похоже, дело вот в чем, – И, сдернув печатку, он продемонстрировал распухшую руку.
Рино и Шелдон переглянулись.
– Да, ребята, – невесело усмехнулся Миетта. – Такие вот хреновые дела. Это случилось, когда мы пробивались к сбитому вертолету... – голос Миетты становился более хриплым. – какая-то сволочь ужалила, я сначала не придал этому значения, а...
Миетта замолчал, собираясь с силами. Они покидали его прямо на глазах.
– Старина Годар еще показал мне... такую змейку... вот она, говорит... смерть... А где он, кстати?
Затем, видимо вспомнив, что Годар уже мертв, Миетта понимающе кивнул и, помолчав, сказал:
– Кто уцелеет, передайте привет всем нашим... от капитана Гилларда Миетты... Скажите, что парень старался... И еще, будете уходить, проследите, чтобы глаза мои были закрыты... Не люблю, когда...
Большего сказать ему не удалось. Миетта вздрогнул и медленно завалился на спину, уставившись в проглядывавшее между верхушками деревьев небо.
Лефлер, Шелдон и Эль-Риас поднялись на ноги и, не в силах произнести ни слова, смотрели на Миетту, которому везло и его миновали пули, но какой-то пустяк вроде тонкой змейки решил все дело.
Выполняя пожелание умершего, Лефлер нагнулся и закрыл ему глаза. Затем снял с его пояса гранаты, достал магазины с патронами и передал их Эль-Риасу и Шелдону.
– Все, пошли дальше – времени у нас нет совсем.
И снова продолжился скорый марш, теперь уже троих оставшихся от команды. Они шагали уверенно, и смерть Миетты только добавила им решимости. Решимости во что бы то ни стало выполнить задание.
Через два часа они наконец-то вышли к воде, однако это не было рекой – на что так надеялся Рино. Это было начало бескрайних болот, перемежавшихся плавучими островами, линзами поверхностных озер и густыми зарослями болотного кустарника.
Еще не подходя к воде, Рино указал направо. Он выбрал это направление чисто интуитивно, намереваясь найти узкое место в цепочке болот и форсировать их. Оставаться на этом берегу было опасно, потому что рано или поздно их все равно должны были достать охотники. Да и разведывательно-поисковые машины типа «гэлакс» появлялись в небе каждые два часа.
Придерживаясь прибрежных зарослей, группа продолжила движение вдоль болот, наблюдая их богатый животный и растительный мир.
Лефлер впервые увидел настоящих экзоцефалов – совершенно уродливых хищников, некоторые из которых достигали трех метров. Они лениво грели на солнце свои серо-зеленые спины и спускались в коричневую жижу, только если выводок болотных куропаток перебирался через трясину.