Тогда Мерфи начинал говорить, и становилось еще хуже. Глухие согласные, такие как "п" или "т", у него совсем не выходили: он начинал пыхтеть, шипеть, с губ летела слюна.
– Не понимаю, – беспомощно развела руками протоколистка.
Бакли вздохнул. Присяжные добросовестно боролись со смехом. Половина присутствовавших грызла ногти, чтобы не расхохотаться.
– Не могли бы вы повторить? – обратился к свидетелю Бакли с терпением, которому и сам изумился.
– П-п-п-п-прошу извини-т-т-т-ть.
На Мерфи было жалко смотреть.
В конце концов удалось установить, что он, сидя на ступенях боковой лестницы, расположенной напротив той, где были убиты Кобб и Уиллард, пил кока-колу. Внезапно он заметил, что из каморки под лестницей, футах в сорока от него, вышел какой-то чернокожий. В тот момент Мерфи еще ничего не подозревал. Через несколько секунд по лестнице начали спускаться те парни, и чернокожий, выпрыгнув вперед, открыл стрельбу и стал хохотать и что-то выкрикивать. Выпустив, наверное, всю обойму, он бросил винтовку и убежал. Да, это был тот самый человек, который сидит справа от него. Чернокожий, конечно.
Слушая Мерфи, Нуз, должно быть, протер дырки в стеклах своих очков. Когда Бакли наконец уселся, судья с отчаянием посмотрел на Джейка.
– Перекрестный допрос? – с болью в голосе спросил он.
С блокнотом в руке Джейк встал из кресла. Протоколистка смотрела на него с ужасом. Гарри Рекс шипел ему в спину, как змея. Эллен прикрыла глаза. Сложив руки на груди, в адвоката внимательными взглядами впились присяжные.
– Не делай этого, – прошептал ему Карл Ли.
– Нет, ваша честь, у нас нет вопросов.
– Благодарю вас, мистер Брайгенс. – Нуз с облегчением перевел дыхание.
Следующим свидетелем был Рэди – следователь из полицейского управления. Он поставил присяжных в известность о том, что в каморке под лестницей была найдена пустая банка из-под кока-колы с отпечатками пальцев, соответствующими отпечаткам Карла Ли Хейли.
– В банке ничего не оставалось? – драматическим голосом спросил Бакли.
– Она была абсолютно пуста.
Хороший вопрос, подумал Джейк. Значит, ему хотелось пить. Дожидаясь машины Кеннеди, Освальд успел съесть цыпленка. Нет, к этому свидетелю у него тоже нет вопросов.
– У нас остался последний свидетель, ваша честь, – торжественно объявил Бакли ровно в четыре часа дня. – Де Уэйн Луни.
Опираясь на костыль, Луни шел через зал, направляясь к свидетельскому креслу. Перед тем как сесть, он снял с пояса кобуру с револьвером и передал ее Пейту.
Бакли с гордостью следил за ним.
– Будьте добры сообщить суду ваше имя, сэр.
– Де Уэйн Луни.
– И ваш адрес?
– Клэнтон, штат Миссисипи, Беннингтон-стрит, тысяча четыреста шестьдесят восемь.
– Сколько вам лет?
– Тридцать девять.
– Где вы работаете?
– В управлении полиции округа Форд.
– В какой должности?
– Дежурного.
– Кем вы были до понедельника двадцатого мая?
– Заместителем шерифа.
– Вы были на дежурстве?
– Да. Я отвечал за доставку двух обвиняемых из камеры городской тюрьмы в суд и обратно.
– Кто были эти двое обвиняемых?
– Билли Рэй Кобб и Пит Уиллард.
– Во сколько вы вывели их из зала суда?
– Что-то около половины первого, по-моему.
– Кто был вместе с вами?
– Маршалл Празер. Вдвоем мы должны были обеспечить транспортировку обвиняемых. В зале суда были и другие полицейские, а двое-трое к тому же ждали нас на улице, у задней двери. Но вся ответственность лежала на нас с Маршаллом.
– Что было после того, как слушание закончилось?
– Мы тут же надели на Кобба и Уилларда наручники и вывели их из зала. Пару минут мы пробыли вон в той небольшой комнатке, – Луни кивнул на дверь в стене, – а потом Празер стал спускаться по лестнице.
– Далее?
– Мы направились за ним. Первым – Кобб, потом Уиллард, последним шел я. Празер уже был внизу, он ждал нас у дверей.
– Так, сэр. Дальше?
– Когда Кобб уже почти спустился, раздалась стрельба. Я в этот момент находился на площадке и в первое мгновение никого не увидел. Инстинктивно я шагнул вперед. Внизу, у каморки под лестницей, стоял мистер Хейли с винтовкой в руках. Пулями Кобба отбросило назад, на Уилларда, оба закричали, падая, и попытались заползти по ступеням на площадку, туда, где стоял я.
– Так, сэр. Опишите, что вы видели.
– Можно было слышать, как свистели летящие рикошетом от стен пули. Более громких выстрелов я, пожалуй, в жизни не слышал, мне казалось, что стрельба никогда не кончится. Парни бились и корчились на ступенях лестницы, кричали и стонали от боли и страха. Они были в наручниках, вы же знаете.
– Так, сэр. А что было с вами?
– Я уже говорил, по-моему, что вниз спуститься так и не смог. Думаю, что одна из срикошетировавших пуль попала мне в ногу. Я попытался подняться на пролет выше, а уж там нога отказалась мне повиноваться.
– И что же стало в конце концов с вашей ногой?
– Ее отрезали. – Луни произнес это настолько невозмутимо, что можно было подумать, ему каждый месяц ампутируют конечности. – Чуть ниже колена.
– Вы хорошо рассмотрели человека, державшего в руках оружие?
– Да, сэр.
– Можете ли вы опознать его в присутствии присяжных?