– Для нашей фирмы дело представляется весьма интересным. Ты же знаешь, мы редко участвуем в уголовных процессах.
– Я знаю. – Джейк испытывал сильнейшее желание забиться куда-нибудь в щель. – Мне пора бежать. Приятно было поболтать, Уинстон. Рад знакомству, Питер. Передайте мой привет Уолтеру, и Роберту, и вообще всем ребятам.
Выскользнув из здания суда через заднюю дверь, Джейк обругал себя за то, что сунулся туда, где запросто мог получить щелчок по носу. Он бегом бросился к своему офису.
– Тэнк Скэйлс не звонил? – спросил он у Этель, уже поднимаясь по лестнице в кабинет.
– Нет. Но вас ждет мистер Бакли.
На полпути Джейк замер.
– Где ждет? – процедил он.
– Наверху. В вашем кабинете.
Джейк спустился с лестницы, медленно приблизился к ее столу и склонился над ним так, что лишь какие-то дюймы разделяли два лица – его и ее. Этель совершила ошибку, и ей было это известно.
Джейк зло смотрел ей в глаза.
– А я и не знал, что ему назначено. – Он говорил, почти не разжимая зубов.
– Ему не назначено. – Этель не отрывала взгляда от поверхности стола.
– Тогда выходит, что он хозяин этого здания.
Она сидела молча, не шевелясь. Джейк склонился еще ниже.
– За одно это мне бы следовало вас выгнать.
Губы Этель дрогнули, выглядела она совершенно беспомощно.
– Я устал от вас, Этель. Мне надоело ваше отношение к работе, ваш голос, ваши выходки. Мне претит то, как вы обращаетесь к людям, мне претит в вас все.
На глазах ее заблестели слезы.
– Мне очень жаль...
– Вам ничуть не жаль. Вы же знаете, и вы знали это на протяжении многих лет, что никто – никто в мире! – даже моя жена не может войти в мой кабинет, если меня в нем нет.
– Но он настаивал.
– Он просто дерьмо. Ему платят за то, чтобы вокруг него все ходили на задних лапках. Но только не у меня в офисе.
– Тс-с! Он услышит.
– Пусть. Ему известно, что он – дерьмо.
Джейк еще ниже опустил голову, и носы его и Этель почти соприкоснулись.
– Вы бы хотели сохранить за собой это место, Этель?
Она смогла лишь кивнуть.
– Тогда вам придется сделать точно так, как я скажу. Вы подниметесь наверх, в мой кабинет, вместе с мистером Бакли спуститесь вниз и проведете его в комнату для заседаний, где я с ним поговорю. И не дай вам Бог повторить эту ошибку.
Этель вытерла слезы и бросилась вверх по лестнице. Через несколько мгновений окружной прокурор сидел за закрытой дверью комнаты для заседаний. Он ждал.
В это время Джейк находился за стеной – в маленькой кухоньке. Он пил апельсиновый сок и прикидывал, зачем здесь появился Бакли. Пил он медленно. Только через пятнадцать минут он распахнул дверь и вошел. Бакли сидел у торца длинного стола. Джейк уселся напротив – подальше.
– Привет, Руфус. Что тебе нужно?
– А у тебя здесь неплохо. Офис Люсьена, я полагаю.
– Ты прав. Так что привело тебя ко мне?
– Просто решил заглянуть.
– Я занят.
– А я хотел поговорить о деле Хейли.
– Позвони Маршафски.
– Я жил предвкушением схватки, и именно с тобой. Ты достойный противник, Джейк.
– Я польщен.
– Не пойми меня неправильно. Я терпеть тебя не могу, и уже долгое время.
– С того дня, когда ты проиграл мне дело Лестера Хейли.
– Да, по-видимому, ты прав. Ты победил, но смошенничал.
– Я выиграл, и этим все сказано. Без всякого мошенничества. Просто я застал тебя врасплох, со спущенными, так сказать, штанами.
– Ты перехитрил всех, и Нуз посмотрел на это сквозь пальцы.
– Как тебе будет угодно. Я от тебя тоже не в восторге.
– Тем лучше. Это прибавляет мне сил. Что тебе известно о Маршафски?
– Поэтому-то ты и пришел сюда?
– Возможно.
– Я никогда не был с ним знаком, но будь он даже моим отцом, тебе бы я не сказал ни слова. Что тебе еще нужно?
– Но ты же наверняка разговаривал с ним.
– Обменялись парой фраз по телефону. Уж не хочешь ли ты сказать, что он тебя беспокоит?
– Нисколько. Это всего лишь любопытство. У него хорошая репутация.
– О да. Ты пришел ко мне, чтобы обсудить ее?
– Нет, в общем-то нет. Я хотел обсудить дело. – Что именно?
– Шансы на оправдательный приговор, возможную линию защиты, был ли Хейли и в самом деле в тот момент невменяемым. Ну и прочее.
– А я-то думал, что обвинительный вердикт присяжных у тебя в кармане. Помнишь, о чем ты распинался перед камерами? После того заседания. На одной из своих пресс-конференций.
– А ты уже соскучился по телевидению, Джейк?
– Остынь, Руфус. Я вышел из игры. Теперь все софиты твои. Ну, может, еще чуточку Маршафски и Уолтера Салливана. Иди же и грейся в их лучах ты, хищник. Приношу тебе свои глубочайшие извинения, если из-за меня ты очутился на время в тени. Могу себе представить, как ты был расстроен.
– Извинения приняты. Маршафски уже был здесь, в городе?
– Не знаю.
– На этой неделе он обещал пресс-конференцию.
– И ты пришел ко мне уточнить место и время ее проведения, так?
– Нет, мне хотелось поговорить о Хейли, но ты так занят...
– Совершенно верно. Плюс ко всему, мне нечего обсуждать с вами, мистер Губернатор.
– Меня это начинает возмущать.
– Но почему же? Ты же знаешь, что это правда. Ради пары хороших заголовков ты и матери родной не пожалеешь.
Поднявшись, Бакли принялся расхаживать за спинкой стула.