В пятницу, перед самым закрытием суда, Джейк позвонил туда, чтобы узнать, не слушается ли в настоящий момент какое-либо дело. Нет, ответил ему женский голос, мистер Нуз ушел. Бакли, Масгроув и все остальные тоже разошлись, в зале заседаний никого нет. Получив эту утешительную информацию, Джейк пересек улицу, вошел через заднюю дверь в здание суда и прошел по коридору в кабинет, где еще работал кое-кто из служащих. Перебрасываясь незначительными фразами с клерками и секретаршами, Джейк нашел взглядом на стеллажах папку с делом Карла Ли, взял ее в руки и, сдерживая от волнения дыхание, небрежно перелистал. Отлично! Именно так, как он и рассчитывал. За всю прошедшую неделю в папке не прибавилось ни листочка, кроме его собственного заявления об отходе от дела. Ни сам Маршафски, ни его помощник из местных к папке и не прикасались. Значит, не сделано ровным счетом ничего. Поболтав еще пару минут, Джейк довольный отправился домой.
Лерой Гласе по-прежнему находился в тюремной камере. Ему установили залог в десять тысяч долларов, но семья не смогла найти дополнительную тысячу – положенные законом штата десять процентов залогодателю, – и Лерой продолжал делить свою камеру с Карлом Ли.
Среди залогодателей у Джейка был знакомый, который время от времени помогал тому или иному его клиенту. Если, скажем, клиенту позарез было необходимо выйти до суда на свободу, и к тому же он не производил впечатления человека, готового пуститься в бега от правосудия, этот знакомый Джейка вносил требуемую сумму. Для подзащитных Джейка условия были самыми щадящими: выплачивать они должны лишь около пяти процентов в месяц. Так что, если уж Джейку понадобилось бы вытащить Лероя Гласса из-за решетки, с оформлением залога не возникло бы никаких проблем. Но Лерой был нужен Джейку в тюрьме.
– Послушай, Лерой, мне и самому очень жаль. Я вовсю работаю с потенциальным залогодателем, – объяснял своему подопечному Джейк, сидя напротив него в комнате, где был установлен газоанализатор.
– Но вы же обещали, что к этому времени я уже выйду.
– У твоих родственников, Лерой, не хватает денег. Сам я тоже не могу заплатить. Мы вытащим тебя, но на это потребуется несколько дней. Мне самому необходимо, чтобы ты вышел на работу, получил там какие-то деньги и расплатился со мной.
Подобная логика, похоже, удовлетворила Лероя.
– О`кей, мистер Джейк, делайте то, что в ваших силах.
– А кормят здесь неплохо? – спросил Джейк с улыбкой.
– Ничего. Но дома получше будет.
– Мы тебя обязательно вытащим, – пообещал Джейк.
– Как чувствует себя тот парень, которого я пырнул?
– Я точно не знаю. Оззи говорил, что он еще по-прежнему в больнице. Мосс же заявил, что его уже выпустили. Бог его знает. Не думаю, чтобы раны были уж очень серьезными. А что это была за женщина? – Джейк не помнил деталей.
– Подружка Вилли.
– Какого Вилли?
– Вилли Хойта.
На мгновение Джейк задумался, пытаясь вспомнить строки обвинительного заключения.
– Но парня, которого ты ударил, звали иначе.
– Да-а, это Куртис Спраулинг.
– Ты что, хочешь сказать, вы все там сцепились из-за чужой женщины?
– Ну конечно.
– А где был сам Вилли?
– Он тоже дрался.
– С кем?
– С другим парнем.
– То есть вас было четверо мужчин, которые решили подраться из-за подружки Вилли?
– Ну да, я же это и говорю.
– А что стало причиной драки?
– Муж у нее уехал из города.
– Так она замужем?
– Да.
– И как зовут ее мужа?
– Джонни Сэндс. Когда его нет в городе, обычно начинается драка.
– Почему?
– Потому что у нее нет детей, она не может их иметь. Но зато она очень любит хорошую компанию. Ясно, что я имею в виду? Так что, когда он уезжает из города, это сразу становится известно всем. И как только она заявляется в «торчок» – того и гляди вспыхнет драка.
«Ах какой будет суд!» – подумал Джейк.
– Но ты вроде бы говорил о том, что она пришла туда с Вилли Хойтом?
– Ну да. Только это еще ничего не значит, потому что в «торчке» каждый тут же начинает пялиться на нее, покупать ей выпивку, приглашать потанцевать. С этим ничего не поделаешь.
– Словом, привлекательная штучка, а?
– О, мистер Джейк, она выглядит отлично. Надо вам ее повидать.
– Я думаю, мне представится случай. Когда она займет в суде место свидетеля.
Лерой уставился взглядом в стену, губы его растянулись в улыбке при воспоминании о любвеобильной жене Джонни Сэндса. И плевать ему было на то, что он ударил человека ножом и мог получить за это двадцатилетний срок. Своими собственными мускулами он доказал в драке, чего он стоит.
– Послушай-ка, Лерой, ты ведь ничего не сказал Карлу Ли, правда?
– Ну еще бы. Мы с ним по-прежнему в одной камере. Болтаем целыми днями. А что еще там делать?
– Но ты не проболтался ему, о чем мы вчера с тобой говорили?
– Говорю же – нет. Я ведь обещал.
– Отлично.
– Но вот что я вам скажу, мистер Джейк, он вроде как бы волнуется. От его нового адвоката никаких вестей. Карла Ли это здорово беспокоит. Мне пришлось кусать свой язык, чтобы не сболтнуть чего лишнего, но я все-таки удержался. Я только сказал ему, что вы теперь мой адвокат.
– Вот и хорошо.
– Он говорил, что вы к нему все время приходили и рассказывали о деле и все такое. Сказал, что у меня хороший адвокат.
– Но недостаточно хороший для него самого.
– По-моему, Карл Ли совсем запутался. Теперь он просто не знает, кому доверять. Вообще-то он хороший парень.
– Ладно, только не стоит с ним делиться тем, о чем мы с тобой беседовали. Это тема щекотливая.
– Да уж, пожалуй. Но кому-то нужно будет ему все это сказать.