Для анализа ее мимики мне не нужна была видеокамера. При соответствующей тренировке достаточно внимательно наблюдать за лицом собеседника.
— Что вы знаете о Барнуде? — спросила она, сбивая меня с толку этим странным вопросом.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Что вы знаете об истории нашей колонии?
Что это было, проверка? Не важно… Рано или поздно в ходе нашей непринужденной беседы она потеряет контроль над своей мимикой, и тогда наступит время задать ей некоторые вопросы…
— Барнуд — столица Зидрской колонии, основан сорок лет назад ради добычи энергана. Город необычайно быстро превратился в индустриального монстра, высасывающего жизнь из каждого, кто рискнул здесь поселиться.
— Я не об этом вас спрашиваю. Что вы знаете об истории Барнуда? Вернее, об истории места, на котором он построен?
— Ах, вот вы о чем… Конечно, я изучал все данные о цивилизации гиссанцев. Предполагают, что на месте Барнуда существовало одно из их древних поселений. Кстати, я так и не смог установить, почему город решили построить именно здесь и почему этому никто не воспрепятствовал.
— Здесь была готовая строительная площадка, свободная от песчаных заносов и лесных зарослей. Мы всегда ищем возможность урвать что-нибудь подешевле, даже тогда, когда нам это не принадлежит.
— Ну, гиссанцы вряд ли предъявят нам счет по этому поводу, они исчезли из нашей Галактики миллионы лет тому назад.
— Вы ошибаетесь, мистер Егоров. Гиссанцы все-таки сумели предъявить нам счет.
— Однажды утром вы проснулись и вместо очередной порции метеоритов увидели их корабли?
Я не смог удержаться от сарказма, но в ответ увидел на ее лице лишь грусть и какую-то отстраненность, словно ей приходилось втолковывать малому ребенку истины, которые тот не в состоянии понять.
— Нет. Однажды утром мы проснулись и обнаружили, что мы их разбудили. Наши заводы, шахты. Вся наша деятельность была недопустима в этом месте, но мы узнали об этом слишком поздно.
— Что, черт побери, вы имеете в виду?
— Гиссанцы не люди, мистер Егоров. И вряд ли нам удастся когда-нибудь выяснить до конца, что они собой представляют. Они слишком отличны от нас, настолько, что мы даже не знаем, имеем ли мы дело с колонией или с одним-единственным огромным существом.
— Огромным существом? И где же находится этот монстр?
— Их мозг, их основная биологическая масса, способная воспроизводить копию почти любого известного нам объекта, а также и неизвестного, находится под землей. Мы не знаем, на какую глубину они способны проникать. Возможно, их щупальца протянулись сквозь кору всей планеты, и они растут… Их масса все время увеличивается. Они нашли для себя необходимый источник энергии в виде отходов наших энергодобывающих производств, а затем, позже, благодаря нам, видимо, научились самостоятельно обогащать энерган… Они спали в коре этой планеты миллионы лет. В виде спор, окаменелостей, в виде пыли, никто не видел их спящей формы. Впрочем, наши шахтеры находили время от времени какие-то странные камни, обладавшие непонятной энергетической активностью, но на это в то время не обратили должного внимания. Мы были слишком заняты освоением планеты, и в конце концов нашей деятельностью мы разбудили их. Вот почему я говорила о нейтронных бомбардировках всей планеты.
— Их деятельность настолько ужасна?
— А у вас есть на этот счет какие-то сомнения? Миллионы людей бесследно исчезли на Зидре. Гиссанцы подарили нам «голубой гром», они строят вокруг нас в пространстве свой, невидимый в обычных условиях четырехмерный мир.
— Четырехмерный?
— Гиссанцы существа четырехмерного пространства. Барнуд-2, в котором вы сейчас находитесь, лишь часть этого мира, таких миров несколько. Мы не знаем, сколько их на самом деле, почти для каждого, кто принял «голубой гром», находится свой собственный город, отличный от остальных, город, из которого нет возврата… Постепенно они порабощают нас, очень немногим удалось выстоять. Тех, кого не удается заманить в ловушку с помощью наркотика, подкупают или уничтожают. Этим занимаются их наместники, некогда бывшие людьми и неотличимые от нас с вами.
— Люди «Феникса»?
— Это их основная база. Но не только «Феникс», большая часть Барнуда принадлежит им.
— Почему вы не рассказали мне об этом раньше?
— Потому что тогда вы бы мне не поверили и потому что любое слово, произнесенное в Барнуде-1, становится им известно.
— Вездесущие подслушивающие устройства?
— Вы все еще иронизируете?
— Простите, дурацкая привычка…
— Они не нуждаются в подслушивающих устройствах. По сути дела, их щупальцами, или гифами, проросли все наши здания, и они слышат любой звук. Они и сейчас нас слышат — но они не понимают человеческой речи и не способны ее запомнить. Здесь у них нет переводчиков.
— Вы немало о них знаете…
Наверно, в моем тоне прозвучало нечто похожее на недоверие или какое-то невысказанное подозрение. Ее рассказ хорошо увязывался с известными мне фактами и многое объяснял, но оставалось еще кое-что…
— Да. Мне понятно ваше сомнение. Мы потратили немало сил и времени, прежде чем научились безошибочно отличать тех, кто служит гиссанцам, от обычных людей. Это знание стоило немалых жертв, но в конце концов…
Я весь обратился в слух и даже слегка подался вперед.
— Вы знаете, какого цвета ваша кровь, мистер Егоров?
— Что за странный вопрос? Разумеется, она красная!
— Не хотите проверить?
Что-то было в ее вопросе такое, от чего я почувствовал себя так, словно порыв ледяного ветра ударил мне в лицо. Преодолевая странную нерешительность, я потянулся к держателю с электронным карандашом и разными канцелярскими мелочами, однако там не было ничего подходящего. Я уже совсем было собрался воспользоваться своим необычным ножом, но что-то меня остановило. Возможно, то самое недоверие, о котором она только что говорила. В конце концов она достала из ящика стола обыкновенные канцелярские ножницы и протянула их мне.
— Извините, ничего дезинфицирующего у меня нет.
— Это не важно. Перед отправкой мне сделали универсальную вакцинацию.
Я нервничал, и царапина на руке получилась слишком глубокой. Капли моей крови испачкали ее девственно чистый стол, и это на какое-то время отвлекло меня от сути эксперимента. Лишь несколько секунд спустя я заметил, что растекшиеся по столу тонкие алые пятнышки отчетливо отдают голубизной…
— После первого приема «голубого грома» кровь становится вот такого необычного цвета. Для того чтобы процесс стал необратимым, требуется еще две дозы. Тогда кровь становится синей — железо заменяется медью, а человек попадает в полную и окончательную зависимость от гиссанцев. Без наркотика он уже не может жить.