– О, спасибо, камрад! Это мне подойдет! – сказала Найджел, хватая галеты и поднимаясь.

Они посидели молча – Найджел ел, а Гектор прислушивался к тому, о чем говорили Ловендор и несколько бойцов-ветеранов.

– Мне который месяц снятся пирожки с творогом и кленовым сиропом, – признался Найджел, когда с галетами было покончено.

– Их твоя мать делала? – спросил Гектор. Он старался развивать Найджела и старательно поддерживал все его разговоры, не касавшиеся «сисек», «бухла» и «крепкого ширева».

– Нет, их делал тюремный повар. Нам их давали на ужин, но только по субботам. И вот представляешь, тюремный двор, высокая стена, за стеной воля, а в небе апрельское солнце. И со стороны пищевого блока ветерок приносит запах этих пирожков…

Найджел вздохнул.

– Да чего же он их хорошо готовил, но потом все закончилось.

– С ним что-то случилось?

– Ничего особенного. Откинулся он. В смысле – освободился. А на его место поставили какого-то недоделка, который, кроме жидкого ванильного пудинга, ничего делать не умел.

– Закончить привал! – объявил Ловендор, и бойцы стали подниматься. Поднялся и Гектор. Он был рад продолжить движение, затянувшийся перерыв в марше начинал его угнетать.

Только бы не поставили по наряду в голову колонны, чтобы махать мачете, обрушивая на себя гнезда слизняков и опрокидывая листья кувшинного дерева, наполненные клейкой ловчей жидкостью. Правда, последним в колонне тоже приходилось несладко, ведь над ними в кронах деревьев вились птицы. Они ловили насекомых, которых вспугивали люди, и торопливо ими наедались, не забывая облегчаться прямо в воздухе.

И, хотя основную часть помета принимали на себя листья деревьев, шедшим внизу людям тоже доставалось. Это были последние ряды колонны.

Чтобы никому на марше не было обидно, каждые полчаса старший команды отправлял троих передних в хвост колонны, а мачете у них принимали трое следующих. Весь этот порядок не касался только четверых разведчиков, которые шли в середине и не участвовали в рубке дороги, зато уходили вперед, когда отряд подходил к опасным районам.

– Становись прежним порядком! – объявил Ловендор, это означало, что занять местечко подальше от хвоста и головы колонны никому не удастся, если только он не был там до привала.

Найджел вздохнул, и они с Гектором побрели в голову колонны. Уже через полчаса им предстояло взяться за мачете, но пока можно был просто идти, перебрасывая автомат с плеча на плечо и передвигая по кругу пояс с гранатами, патронами и контейнером с сухим пайком. Это помогало не уставать во время неторопливого следования по джунглям, когда приходилось замирать на одной ноге, ожидая, пока впереди идущий сделает очередной шаг и освободит место среди зарослей хватай-дерева.

Шаг за шагом, удар мачете и снова удар, свист падающих лиан, чавкающие звуки лопающихся слизней.

Жара, монотонность, едкие запахи – все это вводило Гектора в состояние отупения. Лишь тонкое жужжание москитов заставляло его вяло отмахиваться, но все остальные звуки джунглей сливались в длинную и бесконечную цепь, как на каком-то промышленном производстве.

– Смена! – скомандовал старший, и перепачканные слизью и древесным соком камрады отошли в сторону, пропуская тронувшуюся колонну, а те, кому предстояло рубить дорогу, отдали оружие тем, кто должен был сменить их.

Гектору достался «брау» камрада Лангдрена. Автомат был старый, прошел через десятки рук. Защитная краска и металлический лак на нем почти истерлись, но, глядя на нацарапанные инициалы, Гектор пытался представить, как звали прежних владельцев и что с ними после стало.

«Брау» был тяжел, стрелял крупнокалиберными патронами старого образца с металлическими гильзами. Автомат Гектора, не в пример ему, весил значительно меньше, но толку от его игрушки в джунглях было немного, ведь легкие пули рикошетили даже от листьев, а «брау» гарантированно прошивал сырые стволы платанов, настигая врага, где бы он ни прятался.

Именно поэтому такое оружие давали лишь хорошим стрелкам, а всяким новичкам вроде Гектора или Клея Фрайсгуда, прибившегося к отряду всего пару недель назад, выдавали легкие малокалиберные «КС» с пластиковым корпусом и пластиковыми же пулями.

Начинался подъем. Грунт под ногами становился тверже и суше, подлесок и лианы исчезли, а деревья стояли так редко, что работы у рубщиков совсем не стало.

Колонна пошла быстрее, но на сухом месте стали попадаться дорожки желтых муравьев, проворных лесных хищников размером с палец. Они все время перемещались, спеша по своим, только им ведомым делам, и не обращали внимания на людей, если только те не наступали ногой в муравьиную реку.

Но никто, разумеется, не наступал, дураков в группе не было. Люди перешагивали через янтарные ручейки, повыше поднимая ноги.

60

Вскоре группа оказалась на вершине возвышенности, однако это можно было понять лишь по окружавшей бойцов растительности – низкорослой темно-зеленой траве, высоким хвойным деревьям и редким, но очень колючим ягодным кустам, затянутым ловчими сетями пауков.

– Тихо! – вдруг скомандовал Ловендор. Колонна остановилась. Помощник командира подал ему аэрофон, и Ловендор, отойдя от колонны шагов на двадцать и найдя в кронах деревьев небольшое окно, навел на него оптическую антенну.

Гектор придавил на лбу москита и тоже стал прислушиваться. Где-то высоко, жужжа на высоких оборотах, крался в небе чей-то беспилотник.

За время, что провел джунглях, Гектор успел привыкнуть к тому, что беспилотник, несмотря на кажущуюся незначительность, мог оказаться пострашнее роты карателей. Находясь на огромной высоте, почти не видимый с земли невооруженным глазом, он имел мощную оптическую и электронную аппаратуру, работавшую в нескольких спектрах.

Однажды партизаны нашли потерпевший крушение аппарат и принесли в лагерь, так шпионский объектив на нем составлял половину веса всего беспилотника!

После пролета такой «мелочи» можно было ждать бомбового удара или «желтой молнии» – наводимой по спутнику ракеты. Но ракета была дорогим оружием, чаще на партизан бросали штурмовики.

От них, правда, удавалось прятаться, а то и уходить заранее – иногда Нестор предчувствовал время удара.

Были свои беспилотники и в отряде партизан, специальная группа из пяти человек, называемая «инженерным взводом», таскала в ящиках три такие раскладные машины. Но эти беспилотники были не такими большими, как у правительственных войск, и не имели той мощной шпионской аппаратуры, однако и они с успехом применялись партизанами, особенно для разведки местности при перебазировании отряда.

Ловендор неподвижно простоял минуты три, и вместе с ним, не шевелясь, стояла вся колонна. Наконец он отнял аэрограф от глаз и, озабоченно покачав головой, вернулся к колонне.

– Ну что там? – спросил его помощник.