До окончания путешествия Бекету и Амалии пришлось провести в тесной кабине около шестидесяти часов. Несколько раз за это время майору досаждали полицейские корабли, капитанов которых интересовало, откуда, куда и по какой надобности спешит вооруженный истребитель, не имеющий идентификационного ордера федерального флота.
Первые три раза Бекет просто добавлял двигателям тяги и уходил, благо запас топлива был достаточный, однако ближе к цивилизованным районам космоса приходилось вступать с полицейскими судами в переговоры, и тут выручали особые знания Бекета – он называл такие спецкоды, что полицейские капитаны торопливо прощались и исчезали в космических глубинах, лишь бы не оказаться втянутыми в тайны федеральной службы безопасности.
Наконец путешествие закончилось и на экране появилось приветствие коммерческой станции «Росток», от которой до Хинуэя оставалось полчаса лету.
– Ну вот мы и прибыли, дорогая, – сказал Бекет.
– Это твой дом?
– Нет, это что-то вроде гаража. Я хотел сказать – каретного сарая.
Еще через час они подошли к станции настолько близко, что на навигационном экране появился ее план, а из динамика послышался голос диспетчера:
– Добро пожаловать на «Росток», капитан! Сообщите класс вашего судна, к сожалению, сами определить его мы не можем.
Бекет улыбнулся хитрости диспетчера. Тот сразу распознал истребитель, однако отказывать клиентам по всяким «пустячным» поводам было не в правилах владельцев станций. Если капитан военного корабля говорил, что управляет сухогрузом, с ним никто не спорил, но плата за причал для него оказывалась существенно выше. Плати или проваливай.
– Я перегоняю устаревший истребитель «маскот» для одного коллекционера боевой техники. Меня бы устроило место подальше от любопытных глаз – терпеть не могу расспросы.
– Это не проблема, сэр. Вы видите нашу схему?
– Да.
– Отлично. Ваше место на двенадцатом причале, сектор четыре, причальный бокс четыреста семьдесят…
На экранной схеме в указанном месте замигала зеленая точка.
– Благодарю вас.
Бекет включил автопилот, и тот осторожно повел корабль к причалу.
– Собирай вещи, малышка, больше мы сюда не вернемся, – сказал Бекет, выглядывая через посеченное космической пылью окно.
Место, куда вел их автопилот, было сплошь заставлено грузовыми судами. Подобные станции служили перевалочными пунктами и местами отдыха для дальнобойщиков. Здесь можно было устранить поломку, заправиться, промочить горло или вызвать на борт проститутку. Станции предлагали широкий выбор услуг.
Пока Бекет и Амалия занимались сборами, автопилот виртуозно протащил истребитель между двумя грузовиками и подвел его под стыковочный узел. Подрабатывая рулевыми двигателями, «маскот» повернулся на девяносто градусов, и стыковочный узел плотно закрепился на его борту.
– Ой, Джек, мы сейчас упадем! – испугалась Амалия, приседая на пол. Ее ужаснуло перпендикулярное положение «маскота» относительно всех конструкций причала.
– Не беспокойся, пока мы в кабине, наш центр притяжения у нас под ногами.
– Что?
– Ничего. Давай ранец и будь готова к тому, что, когда мы начнем выбираться из дверей, нас потянет свалиться на правый бок.
– Почему, Джек?
Бекет не стал рассказывать об ином направлении действия гравитационных соленоидов станции, это заняло бы много времени.
– Здесь так принято, крошка. Давай я пойду первым.
Открыв дверь кабины, Бекет показал Амалии, как нужно выползать из кабины, заваливаясь на правый бок и поднимаясь на ноги уже под другим углом. В сознании интрессы из далекого феодального мира такое не укладывалось.
– Мне страшно, Джек, как такое может быть?
– Не бойся, я придержу тебя… – заверил Бекет, по мнению Амалии стоявший на стене.
Наконец интресса выбралась на пол причального рукава и осторожно распрямилась, стараясь не смотреть в дверной проем «маскота».
– В это невозможно поверить, Джек!
– Ничего, привыкнешь. Давай сюда свою шляпу…
– Зачем?
– Я уберу ее в ранец.
– Но она там помнется.
– Пойми, такие шляпы здесь не носят, а нам не следует выглядеть слишком заметно. Посмотри, свою шляпу я тоже убираю в ранец… и вот эту нашивку. – С этими словами Бекет сорвал шеврон с рукава комбинезона и убрал вместе с фуражкой в ранец. – Вот и все. А когда мы доберемся до места, твоя шляпа будет отглажена в лучшей шляпной мастерской.
– Но я, наверное, плохо причесана? – спросила Амалия, подавая Бекету шляпу.
– Нет, солнышко, ты выглядишь прекрасно. Идем.
Он подхватил интрессу за локоть и повел по причалу.
– А почему мы бросаем колесницу, она, наверное, стоит немалых денег?
– У нас будет другая колесница, не хуже этой.
Выбравшись из причального рукава, Джек и Амалия встали на движущуюся дорожку, понесшую их в сторону главного терминала станции.
Интресса молчала, вцепившись в Джека, словно перепуганный котенок. Набегавший поток воздуха развевал ее волосы, и они касались лица Бекета, щекоча его.
– Никогда не думала, что дороги могут бежать сами! – сказала Амалия, придя в себя.
Когда дорожка закончилась, Бекет соскочил на площадку и помог сойти спутнице. В просторном причальном коридоре было пустынно и тихо, только поскрипывало полотно еще одной дорожки, но Бекет предпочел пройтись, поскольку они с Амалией много времени провели в тесной кабине «маскота».
– А люди здесь есть? – спросила она.
– Конечно. Там дальше будет много людей. Даже слишком.
Наконец они вошли в ярко освещенный санитарный приемник. Прозрачные створки за ними закрылись, сверкнули вспышки спектрометров, и двери снова открылись, что означало – переносчиков опасных заболеваний на них не обнаружено.
Впрочем, Бекет в этом не сомневался. В противном случае они с Амалией не продержались бы в изолированной кабине и двенадцати часов. Ему приходилось посещать планеты, где остались лишь пустынные города, поэтому охранные меры на станциях были не лишними.
– Что это было? – спросила Амалия, оглядываясь на прозрачные створки санитарной камеры.
– Это нечто вроде приветствия. Тут так принято. А вон и люди.
Джек с Амалией спустились по эскалатору в один из залов, заставленный прозрачными кубами мини-магазинчиков. В них продавали журналы, фильмы, сигареты, сушеных креветок и прочую мелочь, без которой в дороге было скучно. Между кубами лениво прогуливались десятка два мужчин, судя по одежде – дальнобойщики. Одни из них были нетрезвыми, другие только собирались напиться, но по разным причинам оттягивали этот момент.