– В самую точку, приятель, – угрюмо кивнул молодой человек, стараясь не замечать сидевшего рядом Рахима.
Ванда сделала пару глотков своей «малевки», затем, держа бокал в руке, обошла Фила и, встав возле Рахима, прислонилась к нему теплым бедром.
– У меня в пяти минутах отсюда есть небольшая квартирка, – тихо, почти шепотом произнесла она. По спине полковника прокатилась волна сладкого предвкушения.
«Вот так и попадаются агенты!», – подумал он. Затем погладил руку девушки и незаметно опустил в ее бокал таблетку.
– Подожди меня здесь, детка, я должен привести себя в порядок, – сказал полковник и, спустившись с высокого стула, направился в сторону белой двери с понятными во всех странах обозначениями.
Следом за ним от стойки отошел Фил.
«Ну-ну», – мысленно ухмыльнулся Рахим и толкнул дверь туалета, который оказался на удивление просторным и чистым. Отойдя к умывальнику, полковник пустил теплую воду и приготовил пистолет.
Хлопнула дверь. Рахим стоял спиной к кабинкам, наблюдая за ними в зеркало.
Вот промелькнул человек. Он сразу зашел в крайнюю, плохо видимую в зеркало кабинку и затих в ней.
«Что ж, так даже лучше», – сказал себе Рахим. Он повернулся и, подойдя к занятой кабинке, прострелил ее дверку пять раз подряд.
На кафель посыпалась деревянная шепа, затем послышался отчетливый звук падающего тела.
Полковник спрятал пистолет в сумку и вышел обратно в зал.
Каково же было его изумление, когда он увидел Фила, стоявшего на прежнем месте. И Ванда, или как там ее звали на самом деле, она тоже была жива-здорова, несмотря на лошадиную дозу яда.
Впрочем, быть полковником военной разведки – это что-то да значило, его лицо выражало лишь облегчение, объяснявшее поход в туалетную комнату.
– Ну вот, теперь я могу идти, – обращаясь к девушке, сообщил Рахим.
– Тогда вперед, – сказала она, отбросив с лица красивую завитую прядь.
Сидевший за ближайшим столиком бродяга громко икнул, а от изрядно подпившей компании донеслись крики, адресованные какому-то Фрогги, который засел в туалете и никак не выходит.
«Значит, беднягу звали Фрогги», – подумал полковник и не почувствовал никаких переживаний. Даже досады.
Одной рукой он открыл дверь на улицу, а другой потащил за собой Ванду, оставив позади спертый воздух заведения.
Как только парочка вышла на улицу, бродяга быстро вскочил из-за столика и, подбежав к стойке, молча указал дрожащим пальцем на остатки «малевки».
– Да уж допивай. – махнул рукой хозяин, хотя обычно сливал оставшееся обратно в бутылки.
Растягивая удовольствие, бродяга медленно поднял бокал, отставив локоть и оттопырив мизинец. Затем почмокал беззубым ртом и одним махом опрокинул «малевку» в рот.
– Ох и крепка… – успел произнести он, затем удивленно посмотрел на этот мир, на секунду замер и плашмя рухнул на пол.
Завсегдатаи заведения все как один повернулись на звук падения, а хозяин перегнулся через стойку и, глядя на тело, громко позвал:
– Пауэрс! Пауэ-эрс!
Из подсобки за его спиной показался худой подросток:
– Чего надо, мистер Ванцетти?
– Ты чем сегодня мятный бурс разбавлял?
– Как всегда – травяной мазью. А что?
– Не знаю что. – Ванцетти недоуменно пожал плечами. – Наверное, мазь несвежая. Иди звони коронеру.
Через пять минут, как Ванда и обещала, они с Рахимом подошли к ее дому, мрачному, потемневшему от времени зеленому зданию, которое прежде было складом или даже заводом. Теперь несколько нижних этажей его были приспособлены под жилье.
Заметив разочарование в глазах клиента, Ванда обняла его за талию и проворковала:
– Не переживай, котик, моя квартирка выглядит как настоящее любовное гнездышко.
– Я надеюсь, – ответил полковник и, перед тем как войти вслед за девушкой в подъезд, оглянулся. Напротив цветочного магазина рядом с открытым люком стоял фургон водопроводной компании.
«Как в плохом боевике», – недовольно отметил Рахим и закрыл за собой дверь.
– Добрый день, миссис Буттл! – поздоровалась Ванда с консьержкой, упрятанной за решеткой небольшой кирпичной будки.
– Здравствуй, деточка. – Старуха улыбнулась вставными челюстями и, желая лучше рассмотреть спутника Ванды, вцепилась желтыми пальцами в стальные прутья.
Полковник невольно отпрянул.
– Иди за мной, котик, – позвала его Ванда, заходя в грузовой лифт. А когда кабина пошла наверх, они начали целоваться.
«Хорошо, что я ее не отравил в баре, – подумал Рахим, глядя на Ванду сзади, в то время как она отпирала ключом дверь „любовного гнездышка“. – Впрочем, я ее все равно ликвидирую. Увы…»
– Так это, значит, и есть твое убежище? – спросил полковник, проходя в небольшую гостиную.
– Да, котик. Но я беру за свои услуги деньги…
– Нет проблем. Сколько ты хочешь? – Полковник подошел к пушистому настенному ковру и потрогал его рукой.
– Семьдесят пять дархамов.
– Я дам тебе сотню, – сказал Рахим и, вынув из сумки ассигнацию, протянул ее Ванде.
– О, котик, ты такой щедрый!
Полковник посмотрел девушке в глаза, стараясь определить, действительно ли она рада деньгам или притворяется. Однако ничего не понял.
Быстро спрятав деньги, Ванда вернулась к Рахиму и, сделав какой-то невероятный фокус, выдернула из под платья бюстгальтер.
– А теперь, котик, я хочу, чтобы ты потрогал меня, – пропела Ванда, и взяв руку полковника, положила себе за вырез. Вторую руку полковник запустил туда сам.
– О! – произнес он. – Первоклассный товар!
– Да, – улыбнулась Ванда и еще одним едва уловимым движением стянула бюстгальтером запястья полковника. Затем толкнула простофилю в грудь, и Рахим крепко ударился затылком о металлическую колонну, подпиравшую потолок в самом центре гостиной.
Перед его глазами поплыли красные круги, а когда он пришел в себя, оказалось, что его связанные руки притянуты над головой к колонне, а ноги примотаны к ней же обрезиненным шнуром.
– Как ты себя чувствуешь… котик? – заботливо осведомилась Ванда.
– Ничего, спасибо, – поблагодарил Рахим, отметив, что сумка все еще висит у него на поясе.
– Давай-ка посмотрим, что у тебя там, – словно угадав мысли полковника, предложила девушка, однако в этот момент где-то на кухне раздался сильный шум.
– Ура! Наши идут! – заорал Джадо Рахим, сам не зная чему радуясь.
Ванда метнулась к кухне, но не успела скрыться за углом, как тут же вылетела обратно, сбитая чудовищной силы ударом.