Наконец машина остановилась. Или нет? Просто слишком большая яма… Ну очень большая…
Корзина, в которой лежал Ричмонд, ударилась о стенку, качнулась, но устояла, а под респиратор просочилась новая порция зловонного воздуха.
Да когда же они приедут?!
Часто ожидание операции бывает мучительнее самого боя. Это Ричмонд тоже знал и не раз испытывал на собственной шкуре. Правда, случались разные варианты. Например, лежать в сарае на душистом сене и следить за объектом, который щупает в саду блондинку — это одно удовольствие. А вот когда вечером на ту же позицию налетают москиты — это скверно, а еще бывают муравьи…
Кажется, прибыли! Какие-то голоса, стук запорной балки — это они трейлер открывают. Сейчас станет ясно, достаточно ли они укуренные, чтобы не заметить вони.
Ричмонд замер и перестал дышать, чувствуя на вспотевшем лице легкое колыхание воздуха, проникавшего через редкие прутья корзины.
Вот дверь открылась шире и в проеме показался чей-то силуэт — водителя или какого-то бандита, понять было трудно.
— О, Витольд! Да ты что, теперь чистое дерьмо возишь?! — воскликнул какой-то парень и даже закашлялся.
Ричмонд улыбнулся, реакция была то что надо, хотя поначалу от этой затеи он был не в восторге.
Идея принадлежала командиру группы, который Ричмонду сразу не понравился. Он с готовностью подчинялся крепким парням со стальными взглядами, на которых можно было положиться и в жаркой перестрелке, и в рукопашный схватке, а этот… одно слово — интеллигент. Ему бы за столом сидеть, карандаши грызть, но с запахом, конечно, сработало, тут ничего не скажешь. Может, еще обойдется?
Ворота трейлера закрылись, щелкнул замок, и вскоре пытка плохой дорогой продолжилась, но Ричмонд уже понял, что осталось недолго.
Едва трейлер заехал кормой под навес и коснулся связанного из тряпок причального плинтуса, бойцы стали быстро выбираться из корзин, подсвечивая себе в темноте узкими фонариками.
Ричмонд тоже не без удовольствия оставил свою корзину и надел темные очки, чтобы не ослепило дневным светом.
Однако эти опасения были напрасными, разгрузочный терминал оказался сырым сумрачным сараем с потрескавшимся бетонным полом и давно не крашенными стенами. По углам были свалены кучи грязного белья, стояла вонь, лишь немногим отличавшаяся от той, которой маскировались в трейлере.
Открывший трейлер водитель тотчас спрятался в кабине, опасаясь в суматохе получить пулю. Сейчас он мечтал только об одном — поскорее вернуться в город и избавиться от этой ужасной бомбы на запястье.
С его слов Ричмонд и остальные знали, что здесь работают семь женщин разного возраста и один мужчина — грузчик. Едва он вышел в терминал из вечно сырых помещений прачечной, его скрутили и моментально обездвижили, брызнув в лицо из баллончика. Средство было очень эффективным, человек под его воздействием чувствовал себя счастливым и добродушным. Его нельзя было спровоцировать на агрессию и он не видел смысла скрывать от окружающих какие бы то ни было секреты.
— Ричмонд, Парризи и ты, Гуннар — давайте в парилку, а мы ждем вашего доклада! — скомандовал тот самый парень, который не нравился Ричмонду.
Бойцы выскочили в неосвещенный коридор, и еще до того, как за ними закрылась дверь, Ричмонд услышал голос их командира:
— Здравствуй, Александр, мы твои друзья. Скажи нам, ты знаешь Чика Рутберга?
«Так он тебе и сказал…» — подумал Ричмонд, продвигаясь за Парризи по извилистому коридору.
Появление троих вооруженных чужаков вызвало в прачечной переполох. Женщины с криками бросились кто куда, Ричмонду пришлось сбить одну кулаком, иначе она могла выскочить через черный ход.
— Заткнитесь, тогда никто не пострадает! — объявил им Парризи и снял респиратор, чтобы они не боялись.
— Раз… два… три… — начал пересчитывать их Гуннар. — Вроде все, а, Рени?
— Вроде все, семь штук, — согласился Ричмонд, ловя на себе взгляд прачки, которой разбил губу. Сама виновата, дура. Куда бежала?
С женщинами у Ричмонда всегда выходило как-то не так. Вот с проститутками, с теми все было в порядке, но стоило задуматься о чем-то более серьезном, как начинались проблемы — он всегда говорил что-то не так, они всегда делали что-то не то, и это выводило его из себя.
— Гилторн, мы взяли парилку под контроль! — доложил командиру Парризи, и бойцы отряда стали появляться в клубах остывающего пара, а вокруг продолжали клокотать автоклавы и жужжать центрифуги.
— Сгоняйте их в бытовку! — писклявым голосом скомандовал Гилторн, и прачек стали подталкивать к коридору, где находилась бытовка. Бойцы неплохо здесь ориентировались благодаря водителю, которому пришлось пережить бессонную ночь, снова и снова отвечая на вопросы о расположении комнат.
Однако оставалась другая проблема — водитель не знал, где именно находится Чик Рутберг. Он был не местный и приезжал из города.
Следом за женщинами, поддерживая под руки, провели грузчика.
— Ричмонд, Парризи! Попробуйте допросить женщин! Остальным — пройдитесь по помещениям, чтобы от учета не ускользнули даже кошки!
Ричмонд покачал головой. Лучше бы он поискал кошек. Но делать нечего, к тому же Парризи рвался в бой.
— Нужно выводить их по одной! — тотчас предложил он.
— Давай, а куда?
— В полоскательную, там, судя по плану, должно быть много свободного места.
— Места там много, — согласился Ричмонд, хотя видел помещение только на нарисованном водителем плане.
Возле дверей бытовки стоял часовой.
— Вам любую или как? — спросил он, открывая дверь.
— Я сам выберу, — сказал Парризи и, указав на конопатую полную женщину, сказал: — Ты — выходи первая…
Женщина закричала и забилась, решив, что с ней сотворят что-то страшное.
— Да пойдем, дура! Поговорить нужно! — закричал на нее Парризи и поволок ее за собой, схватив за руку, а Ричмонду пришлось отвесить ей пару пощечин, чтобы перестала визжать.
Это помогло, и она, в шоке, замолчала, однако самому Ричмонду сделалось не по себе, хотя ничего ужасного он не сделал.
Однажды он так же успокоил свою жену. Первую. У нее случилась истерика, а он, помня служебную инструкцию, дал ей пару пощечин. Когда жена успокоилась, он даже рассказал ей об этих инструкциях, надеясь, что она истолкует его действия верно, но она истолковала их по-своему, и наутро его чемодан был выставлен за дверь.
Оказавшись в полоскательной, женщина забилась в угол и с ужасом уставилась на врытую в пол наполненную водой бадью — видимо решила, что ее будут топить.
— Скажи нам, как тебя зовут?