— Быстрее, сэр! Поспешите, мы задержим его!
«Полагаю, ненадолго», — подумал Рекс и рванулся к следующей колонне, сопровождаемый частыми хлопками.
«Четыре», — сосчитал Рекс и, выставив пистолет, сделал три ответных выстрела. Затем перебежал к следующей колонне и увидел на полу кровь. Заслон между тем уже отошел вслед за хозяином.
— Никуда он теперь не денется, — сказал себе Рекс и, прыгнув к следующей колонне, на лету сделал два точных выстрела.
Коридор был очищен, и он помчался по нему что было сил. Теперь, когда след был взят, Рекс не собирался терять его.
Тем временем Джон Камерон бежал под прикрытием полудюжины телохранителей. Еще дюжина где-то там сзади пыталась задержать этого сумасшедшего Рекса. Может, прав был Робин, не стоило заходить слишком далеко? Можно было шлепнуть этого мерзавца, и дело с концом, сейчас бы давно уже забыл о нем.
Хотя нет. Не забыл бы. Его до сих пор терзало то чувство унижения, которое он испытал, когда этот Рекс положил его лицом в грязь, как какого-нибудь грязного бандита на большой дороге. Нет, Камерон не жалел, что превратил этого мерзавца в растение! Пусть ненадолго, пусть всего на пару лет, но эти два года он почти не чувствовал той боли! Она не возвращалась к нему!
— Сюда, сэр! — направляли его охранники.
— А теперь, пожалуйста, сюда!
— Но почему?
— Нужно в обход, сэр, иначе противник может перехватить нас!
И снова бег, хриплое дыхание и эти жуткие звуки, когда пули вонзались в кирпичные стены. Бок-бок! Или в дубовую обшивку — трак! Что ни зал, то новые приключения, а охранники сыпались, словно горох! И за что он платил им, если на ногах не держатся?
Еще один поворот, а дальше тупик со спасительной камерой безопасности. Там его не достанет никакой Рекс! Там его не возьмет даже целая дивизия, потому что из камеры вниз спускался индивидуальный лифт, а дальше по подземной галерее он может умчаться на мотоцикле куда угодно.
Свернув в очередной раз, Камерон вдруг понял, что бежит один — последний охранник упал где-то за углом.
Жуткий страх сковал его ноги, потом поясницу. Еще немного, и он упадет прямо здесь на радость врагам! Но нет, Джон Камерон не сдается! Никогда не сдается!
Он проскочил в распахнутую дверь, датчик сработал от пересечения, и бронированная створка перекрыла проем, когда пара пуль была уже в полете.
Они бессильно звякнули о прочный металл, Камерон хрипло рассмеялся. Он выиграл, он снова выиграл.
Переведя дух, он повернулся, чтобы шагнуть к лифту, и тут увидел странного карлика, стоявшего на пути и угрюмо смотревшего на него снизу вверх.
— Эй, ты как сюда попал?! Ты же уборщик, так ведь?
Олаф молчал. Он не знал, с чего начать, он ожидал, что, увидев его, Камерон тут же все поймет и испугается. Но тот не понял.
— Ты что здесь делаешь, придурок?! Ты…
Какая-то мысль вдруг пришла в голову Камерону, и он спросил:
— Где я тебя видел?
— Я Олаф Ринсбор…
— Неправда. Нет никаких Ринсборов. Давно уже нет.
— Правда. Один из них уцелел, и теперь я выставляю тебе счет, Камерон, ты ответишь за свои преступления.
— Ну конечно… — усмехнулся Камерон, выхватывая из кармана маленький пистолет. — Расскажи мне напоследок, Олаф, где же ты скрывался? Неужели в этом паршивом доме призрения, куда твоя семья накатывала каждые выходные?
— Это был детский лечебный корпус «Ромашка», — угрюмо произнес Олаф.
— Значит, они ездили к тебе? А мне мои придурки докладывали, что они просто ухаживали за калеками. Добренькие, дескать, были.
Олаф бросился вперед, Камерон выстрелил, но руки карлика, словно удавки, спеленали его и оторвали от пола. Перед глазами Камерона стремительно закружились стены.
— Нет! Нет! Перестань, мерзавец! Перестань, я заплачу тебе!
Стоявший за перегородкой Рекс услышал такой жуткий крик, что стены камеры безопасности завибрировали.
Прошла минута, перегородка поднялась и в коридор шагнул окровавленный карлик.
— Олаф? — спросил Рекс, хотя и так понял, кто перед ним.
— Да, — еле слышно ответил тот.
— Меня послал Дэвид.
— Я… понял…
— Куда тебя угораздило? Давай я посмотрю… Присядь…
Олаф опустился по стене, и Рекс, достав спецаптечку, стал быстро колдовать над ним. Сделал быструю перевязку, вколол стимулятор, затем втащил в кабину безопасности, а изувеченное тело Камерона выбросил в коридор.
С внутреннего пульта Рекс опустил бронированную перегородку и, повернувшись к Олафу, спросил:
— Ты знаешь, куда спускает лифт?
— Догадываюсь.
— Ну тогда нам придется прокатиться. Держись за мой ремень и пойдем попробуем выбраться отсюда самостоятельно.
Было солнечное утро, машина налегке неслась на восток, накручивая километры на новенькие колеса. Ночью прошел дождь, и врывавшийся в окно ветер приносил запах умытой дороги, мокрых обочин и древесной коры.
Хотелось петь, но следовало подумать и о завтраке, а лучшие завтраки подальше от города, там, где не подавали фабричные полуфабрикаты.
Рекс рассчитывал попробовать чего-то настоящего.
Неожиданно он увидел голосующего человека. Дорожный чемодан, серый летний костюм, шляпа, пиджак на одном плече и рука на перевязи.
Рекс притормозил.
— Куда едешь, приятель? — спросил его незнакомец с усталыми воспаленными глазами.
— Пока прямо. Но до Шургата могу подбросить.
— О, мне туда и надо! — обрадовался тот, и Рекс открыл ему заднюю дверцу, чтобы забросить чемодан. Незнакомец сел рядом с водителем, промокнул платком испарину на лице и сказал:
— Все, поехали!
— Поехали, — кивнул Рекс, выводя машину с обочины и набирая скорость. — Тебе в сам город?
— Нет, мне на автобусную станцию.
— Это еще проще, она на самом краю — возле шоссе.
— Точно, — кивнул попутчик и снова промокнул лицо.
— Что с рукой?
— С велосипеда свалился, — улыбнулся тот и вздохнул. — Врачи сказали, месяц в таком виде красоваться.
— Врачи плохого не посоветуют…
До Шургата донеслись за полчаса, и Рекс высадил попутчика возле автостанции.
— Спасибо большое! Удачи тебе!
— И тебе тоже, приятель, — ответил Рекс и тронул машину, поглядывая на уходящего прочь человека.