– Разрешил, – выдохнул Ломбард, ставя свой поднос рядом с Беном и Джо. – Как дела, ребята?

– Сегодня нас обстреляли катаны, – сообщил Бен. – Рулзу в ногу впился вот такой осколок.

– Да ты что? – поразился Урмас. – А где это случилось?

– На холме.

– Точно, я слышал, как били зенитки, – вспомнил Ломбард, опуская ложку в суп. – И что теперь с Рулзом? Он на операции?

– Ничего подобного. Абрахаме выдернул осколок зубами – как гвоздь. В один момент – у него это здорово получилось.

– Это потому что он мебельщик, – пояснил Джо, разжевывая котлету. – Они, оказывается, во время пьянки стреляют друг в друга из степлеров.

– Ну, что они пьют, я знаю, – отодвинув тарелку, сказал Ломбард. – Однажды мой дедушка купил себе диван, а в нем…

– Постой про диван, Урмас, как учеба-то? – напомнил Бен.

– Нормально учеба. Винтовку разбираю-собираю. Учусь держать паузу и медленно двигаться – одно движение в минуту.

– Во, а нас, наоборот, гоняют, чтобы шевелились.

– Вы пехтура, ваше дело бегать, а мое, как пауку, момент выжидать. У меня уже и имя есть специальное.

– Какое такое специальное?

Ломбард огляделся, словно боялся, что его подслушают, затем наклонился ниже и произнес:

– Затаившийся.

– Почему так странно? – спросил Бен и переглянулся с Джо.

– И вовсе не странно. Моего босса зовут Всего Хорошего. Тут нечего удивляться, ведь мы – снайперы, народ особый.

В столовой появился сержант Кнопфлер. Заметив за столами нескольких своих солдат, он демонстративно посмотрел на часы и покачал головой.

– Все, Урмас, мы уходим, – подхватывая поднос, сказал Бен.

– А этот, значит, ваш? – спросил Ломбард, уставившись на Кнопфлера.

– Наш добрый мучитель, – подтвердил Джо.

– Подвижный парень, – со значением произнес Ломбард. – Такие часто соскакивают с прицела…

30

В долгие периоды военного равновесия, когда не возникало кризисных моментов и армия Катана не прорывала вдруг фронт и не наносила неожиданных ударов с воздуха, генерал Шморанг спал до десяти утра, затем принимал душ и после травяного чая с лимоном собирал получасовое совещание.

Он появлялся в пропахшем яблочным мылом старом кителе и, садясь в кресло, незаметно, как ему казалось, подкладывал под свой немолодой зад тонкую подушечку из собачьей шерсти.

Точно так же все происходило и в этот раз.

На совещании присутствовали двенадцать постоянных членов военного совета фронта, несколько помощников для свертывания-развертывания карт и пара экспертов. Не то чтобы в них очень нуждались, но так было принято.

– Полковник Райх, доложите обстановку, – распорядился генерал Шморанг и слегка поморщился. Его солдатские болезни все чаще давали о себе знать, и подушечка из собачьей шерсти уже мало чем помогала.

Лысоватый Райх поднялся со своего места и, взяв пульт от электронной панели, развернул файл с картами.

– Вторую неделю на фронте не происходит каких-либо перемен. Отдельные стычки на земле и в воздухе приводят к единичным потерям. То же и в противостоянии систем ПВО и орбитальных группировок. Мы не можем начать наступление, поскольку не располагаем резервами, Катан тоже обескровлен и пока не получает нужных для наступления ресурсов.

– И с чем это связано? – думая о своем, машинально спросил Шморанг.

Райх, удивленный этим вопросом, тем не менее начал обстоятельно отвечать:

– Финансовый год на исходе, сэр. Средства практически исчерпаны и не на что закупать технику и новобранцев.

– Ну да, конечно, – согласился генерал. – А что скажет разведка – есть ли у Катана потенциальные прорехи? Вы, Райх, садитесь.

Начальник разведки фронта поднялся со своего места и взял у Райха пульт.

– Мы подробно проанализировали расстановку сил, сэр. И пришли к выводу, что у противника никаких слабых мест нет. А вот у нас – напротив, есть совершенно оголенный участок между высотами «А1087» и «Бычий Эйр».

– Бычий что? – переспросил генерал.

– Эйр, сэр.

– Эйр, – кивнул Шморанг. – А то мне другое послышалось. Полковник Твидл, это, кажется, ваш участок?

– Так точно, сэр, – поднялся из-за стола нескладный полковник. – Инцидент имел место из-за дня рождения одного из сержантов, и как раз в это время над позициями проходил наш разведывательный спутник, но затем солдаты вернулись на позиции.

– Чудесно, уроды вы мои нестандартные. – Генерал саркастически улыбнулся. – Что с этим сержантом?

– Ну, ему исполнилось тридцать два года и… он здоров.

– Да его расстрелять надо за подрыв боеспособности! – хлопнув ладонью по столу, прокричал Шморанг. – А вы – «здоров»!

– Прошу прощения, сэр. Виноват, исправлюсь, сержант будет расстрелян сегодня же вечером.

– Да поздно уже. Какой смысл расстреливать его сегодня. Время упущено. Теперь вам придется ждать другой оказии… Садитесь уже. Глаза бы мои на вас не это самое… – Генерал приподнялся в кресле и поправил подушечку. – Авиация…

– Я! – вскочил со своего места полковник Клукстул. Он был не особенно умен, зато на всем Восточном фронте не нашлось бы офицера, на котором мундир сидел бы лучше. К тому же Клукстул славился своей бесшабашной храбростью, и его боялись даже свои.

– Надеюсь, с авиацией все в порядке?

– Да, сэр. Только нам не хватает запчастей и боезапаса. Из-за этого мы можем поднимать в воздух не более половины машин одновременно.

– Понятно. Садитесь.

Генерал Шморанг скользнул неодобрительным колючим взглядом по собравшимся и размеренно заговорил:

– Думаю, опрашивать остальных нет никакого смысла. Правильно? Ничего хорошего за истекшие сутки не произошло, но и плохого тоже. А потому, господа офицеры, хочу представить на ваш пристрастный суд свой план действий. Мы нанесем измотанному противнику разящий удар, используя резерв, который практически упал нам в руки с небес.

Под штабным окном раздался выстрел, затем еще один, однако никто не испугался. Все знали, что это личный повар генерала запасает к обеду лесных голубей. Шморанг так их любил, что предпочитал многим другим блюдам.

– Новобранцы, которых так хитроумно утащил из-под носа у противника полковник Свифт, именно они послужат нам пропуском в долину Душистых Трав.

– Минуя Гринбург, в долину не попасть, – не удержался от замечания эксперт по картографии майор Айсберн. В другой раз ему за подобную инициативу сильно перепало бы, однако сегодня генерал был великодушен.

– Совершенно справедливо, коллега Айсберн. Не миновать нам Гринбурга, потому что он как тампон в… Одним словом, его не обойти, поэтому мы ударим в лоб. Капитан Горшенев, – обратился генерал к второму эксперту, который занимался психо-стратегическими военными теориями, – как вы думаете, что решит противник, если мы начнем перебрасывать войска прямо к пустошам, угрожая начать штурм города?