Джо и Бен передавали кирпичи, а Кравиц, несмотря на тряску, ухитрялся довольно ровно их выкладывать. Время от времени он поглядывал на небо и снова принимался за работу.
Промелькнувшая неподалеку большая тень заставила его закричать: «Тормози-и-и-и!», и Ноэль изо всех сил потянул рычаг тормоза здоровой рукой.
По ушам резанул скрежет, что-то отвратительно заскрипело, дрезина нехотя замедлила бег.
– Нам нужно встать под деревьями! – крикнул Кравиц.
– Понял…
Абрахаме чуть отпустил тормоз, затем снова дернул за рычаг, окончательно остановив платформу под раскидистыми ветвями дерева кури.
Пара вертолетов «торнадо» проплыла совсем рядом, ничего не обнаружила и на всякий случай ударила по беседке, разметав ее на миллион мелких щепочек.
– Отвели душу, свиньи, – усмехнулся Кравиц. – Теперь уберутся.
Он оказался прав – «торнадо» действительно улетели, однако ехать дальше было все еще небезопасно.
– Это старый фокус вертолетчиков. Прошелся разок, а пехота попряталась и никак себя не проявляет. Тогда ты уходишь к горизонту, поднимаешься на тысячу метров и оттуда ушками-радарами, оптическими ретрансляторами снова прощупываешь позиции и видишь, что цели-то вот они. Ну и начинаешь работу…
– Так они что же теперь, у горизонта ждут, когда мы выпрыгнем? – спросил Джо, который перед этим довольно долго молчал.
– А то. Думают, мы первый день на войне. Вот вы какой день на войне?
– Второй, – честно признался Джо.
– Ты что, шутишь? – недоверчиво спросил Кравиц и захихикал.
– Да какие уж тут шуточки, – ответил Ноэль, баюкая свою перевязанную руку.
– Ну вы, парни, даете…
Пораженный Кравиц даже снял с головы шлем и почесал макушку.
– Ты лучше расскажи, как тебе в голову пришло одному атаковать сразу три «торнадо»? По тебе не скажешь, что ты такой уж герой.
– Да какой там герой, – отмахнулся Кравиц. – Помогите-ка пушечку перетащить…
Джо и Бен схватились за казенную часть, а Ноэль здоровой рукой поддерживал на треть опустевший короб.
Вскоре автоматическое орудие легло в заготовленную ложбинку из кирпичей, а патронный короб Кравиц любовно пристроил слева.
– Собственно, в бой я не сам ввязался. Обстоятельства принудили. Управление у меня заклинило, и я от группы отстал – выскочил прямо на этих «торнадо». Ну, просто так пропадать не захотелось, тем более что системы наведения уже захватили цели, вот я и открыл огонь, от безысходности… Давай, мебельщик, отпускай тормоз, теперь будем катиться до самой долины и, надеюсь, проскочим.
Перевалив через горный хребет, два сторожевых «импала-джет» зависли на месте, тщательно прощупывая, укрывшийся в голубоватой дымке северный пригород Гринбурга.
– «Робуста», как слышите? – запросил пилот одного из вертолетов.
– Я «робуста»… Это вы, «годдрин-первый»?
– Да, «голдрин-первый» и «голдрин-второй». Мы уже по эту сторону хребта. Как у вас обстановка?
– Если «толстяк» собирается навестить нас, то к этому все приготовлено. В первых рядах домов – наши люди. Зенитный заслон, помехи – все развернуто. И Свифт уже здесь.
– Не нарушайте правила, «робуста», вы в открытом эфире!
– Прошу прощения… – нехотя извинился «робуста». – Так нам ждать «толстяка»?
– Ждите…
После этого разговора «голдрин-первый» связался с основной группой и та, поменяв курс, двинулась к горам, максимально используя рельеф для маскировки своих намерений.
Четыре вооруженных до зубов «импалы» прикрывали тяжелый турбинный спаггер командующего. У этой машины практически отсутствовали уязвимые места, и поджечь ее обычными средствами ПВО было не так легко. Спаггер нес на себе броню легкого танка и выполнял роль представительского лимузина, расходуя целую прорву топлива.
Впереди показалась долина Душистых Трав. Еще вчера полет над ней мог закончиться весьма плачевно, однако рано утром прошедшие вдоль предгорий силы спецназа неожиданно атаковали зенитные расчеты катанцев и обратили в бегство их охранный гарнизон.
«Импалы» сбросили скорость и пошли на снижение. За ними, неуклюже поводя рулями, скользнул спаггер.
Он первым совершил посадку на обозначенной площадке, периметр которой охраняли восемь десантных машин.
Их пушки грозно смотрели по сторонам, обеспечивая безопасность командующего фронтом.
Как только спаггер ударился опорами о землю, три полковника – Свифт, Твидл и Райх – побежали к месту посадки, прикрывая лица от жестких порывов воздуха.
Дверь спаггера, больше уместная в банковском хранилище, открывалась очень медленно, так что встречавшие генерала офицеры получили возможность вовремя скрыть проступившее на их лицах удивление.
Генерал Шморанг предстал перед подчиненными в белоснежном парадном мундире, который он хранил со времен службы при штабе военно-морских сил.
– Мама родная! – обронил полковник Свифт, наблюдая, как важно генерал Шморанг спускается по трапу. Даже ботинки и те были белыми, а шитые золотом погоны и аксельбанты делали генерала похожим на дорогую фарфоровую вазу. В полушаге от него следовал адъютант, одетый в обычную форму.
Странно поводя бровями, генерал Шморанг проигнорировал приветствия полковников. А затем повернулся куда-то в сторону гор и, взмахнув стеком, точно саблей, с пафосом произнес:
– Вот ты и у моих ног, город Гринбург!
– Прошу прощения, сэр, – осторожно вмешался полковник Свифт. – Гринбург не там.
– А где же?
– Он там, – указал полковник большим пальцем через плечо, – за нашими спинами.
– А, ну просто вы мне все загородили. Отойдите в сторону, какие же вы неуклюжие!
Полковники немедленно посторонились, и генерал, обретя наконец нужное направление, раскрыл рот, чтобы повторить свою историческую фразу. Однако, простояв с раскрытым ртом минуты три, он закрыл его и, посмотрев на Свифта, спросил:
– На чем я остановился?
– На том, что Гринбург у ваших ног, сэр…
– Ах да…
Генерал снова взмахнул стеком, но прошедшие на небольшой высоте вертолеты охранения заглушили все звуки, и это снова помешало Шморангу.
– Ну вот, только я, понимаешь, хотел сказать, что свершилось предначертанное,.. Чего они, кстати, разлетались?
– Прикрывают вас с воздуха, сэр.
– Ну ладно. Рассказывайте, Свифт, кто у вас отличился. Какие вообще новости?
– Нам удалось выйти в долину, сэр. Вот и все новости. В штурмовом батальоне майора Фудзолда восемнадцать убитых и почти сорок раненых.