– Если бы на моем месте был человек, ему тоже пришлось бы доказывать, что он достоин этого?
– Ни у одного человека нет такой дурной славы, – не колеблясь, ответил Кассиус. – Если бы я был столь великодушен, что доверился бы одним твоим словам и распахнул перед тобой ворота моего города, разве ты нашел бы здесь свой дом?
Ответ прекрасно известен нам обоим, дров. Никто в Брин Шандере не проявит такого добросердечия, уверяю тебя. Как только ты войдешь в город, начнутся беспорядки. И каковы 6ц ни были твое поведение и твои намерения, тебя вынудят драться. И то же самое ожидает тебя в любом из городов, – продолжал Кассиус, полагая, что его слова звучат достаточно убедительно для бездомного дрова. – Я предлагаю тебе пещеру на вершине горы в границах Десяти Городов, где тебя будут судить по твоим делам, независимо от цвета кожи. Ты по-прежнему считаешь мое предложение пустым?
– Мне потребуются припасы, – сказал Дзирт, признавая справедливость слов Кассиуса. – И как быть с лошадью? Не думаю, что горные склоны – подходящее место для такого животного.
– Тогда продай лошадь, – предложил Кассиус. – Мой стражник выручит за нее хорошие деньги и принесет тебе все необходимые припасы и снаряжение.
Дзирт подумал над этим предложением и без лишних слов протянул поводья Кассиусу.
После этого советник удалился, считая, что поступил очень разумно. Не только потому, что сумел предотвратить возможные беды, но и потому, что уговорил Дзирта сторожить границы, да еще в таком месте, где Бренор Боевой Топор и его клан суровых дворфов наверняка сумеют помешать дрову причинить какие бы то ни было неприятности.
* * *
Родди Макгристл прикатил свою повозку в небольшую деревню, приютившуюся у подножья западного конца горного хребта. Охотник знал, что вскоре выпадет снег, и у него не было ни малейшего желания попасть в бурю на полпути к долине. Он решил остаться здесь с фермерами и перезимовать. Из долины можно было выбраться только через эту местность, и если Дзирт действительно оказался там, как утверждали монахи, ему не оставалось другого пути для бегства.
* * *
Этой же ночью Дзирт ушел от ворот города, предпочитая совершить переход в темноте, невзирая на холод. Он двигался прямо к горе вдоль восточного края скалистого ущелья, которое дворфы объявили своим домом. Дзирт был предельно осторожен, чтобы избежать столкновения со стражей, которую мог поставить в этих местах бородатый народец. Прежде он только однажды встречался с дворфами, когда проходил мимо Цитадели Адбар в ранний период скитаний. Воспоминания об этой встрече нельзя было назвать приятными. Патрули дворфов прогнали его прочь, не дожидаясь никаких объяснений, и преследовали его по горам в течение нескольких дней.
Но невзирая на всю свою осмотрительность, Дзирт не смог пройти мимо высокой скалы с высеченными в ней ступенями. До его горы оставалось еще полпути, несколько миль и несколько ночных часов, чтобы их пройти. Но Дзирт сделал крюк и шаг за шагом поднялся на эту скалу, зачарованный постепенно открывавшейся перед ним панорамой городских огней.
Подъем был невысоким, всего около пятидесяти футов, но в эту ясную ночь, возвышаясь над гладкой равниной, Дзирт смог насладиться видом пяти городов: двух на берегах восточного озера, двух к западу от крупнейшего из озер, и самого Брин Шандера, раскинувшегося на холме в нескольких милях к югу.
Сколько времени он простоял на вершине, трудно было сказать. Эти огоньки, словно искры, разжигали в его душе множество надежд и фантазий. Он провел в Десяти Городах не больше одного дня, но этот край уже подарил ему спокойствие, ибо он знал, что тысячи людей, живущих в этих горах, возможно, узнают о нем и примут в свое сообщество.
Ворчливый скрипучий голос отвлек Дзирта от размышлений. Он принял защитную позу и спрятался за камнем. Поток ругательств сопровождал приближавшуюся к нему фигуру. Существо было широкоплечим и примерно на фут ниже дрова, хотя определенно тяжелее. Дзирт понял, что перед ним дворф, даже прежде, чем фигурка приостановилась, чтобы поправить свой шлем, ударив головой о камень.
– Дагнаггит проклятый, – пробурчал дворф, «поправляя» шлем во второй раз.
Дзирт, конечно, был заинтригован, но он сразу сообразил, что ворчливого дворфа вряд ли порадует появление непрошеного дрова, да еще посреди темной ночи. Когда дворф сделал движение, чтобы еще раз поправить шлем, Дзирт выскочил из укрытия и легко и бесшумно побежал по бровке тропы. Он пробежал совсем рядом с дворфом, а затем исчез, издав не больше шума, чем тень от облака.
– Эй? – выпрямляясь, пробурчал дворф, на этот раз весьма довольный тем, как сидит его головной убор. – Это кто там? Ты чего здесь шляешься?
Он подпрыгнул, тревожным взглядом окидывая окрестности.
Но вокруг были лишь темнота, камни и ветер.
Первый снег в этом году лениво засыпал Долину Ледяного Ветра. Крупные хлопья медленно падали в завораживающем кружении, так не похожем на обычные для этой местности снежные бураны. Девочка по имени Кэтти-бри зачарованно смотрела на снегопад, стоя на пороге родной пещеры, и ее темно-голубые глаза казались еще чище в отблесках белого одеяния земли.
– Запаздывает, но когда наступает, приходится туго, – проворчал Бренор Боевой Топор, рыжебородый дворф, подходя к своей приемной дочери. – Уверен, зима будет суровой, как и все в этом краю, где место только белым драконам!
– Ой, папа! – ответила Кэтти-бри с притворной суровостью. – Прекрати нытье! Это так красиво и достаточно безвредно, если не дует ветер.
– Ох уж эти люди! – насмешливо фыркнул дворф, все еще стоя за спиной девочки.
Кэтти-бри не могла видеть выражения его липа, на котором светилась нежность, даже когда он ворчал, но ей этого и не требовалось. По мнению Кэтти-бри, Бренор на девять частей был хвастуном, а на одну оставшуюся ворчуном.
Она внезапно повернулась к дворфу, так что золотисто-каштановые кудри, достающие до плеч, хлестнули ее по лицу.
– Я могу выйти на улицу и поиграть? – спросила она с робкой улыбкой. – О, пожалуйста, папа! Бренор изобразил самую суровую гримасу.
– И не думай-даже! – взревел он. – Только дураку может прийти в голову, что Долина Ледяного Ветра зимой – это место для игр! Будь же хоть немного благоразумней, девчонка! Зима проморозит тебя до костей!
Улыбка Кэтти-бри померкла, но она не собиралась сдаваться так легко.
– Хорошо сказано для дворфа! – огрызнулась она, к ужасу Бренора. – Ты отлично приспособлен к жизни в норах, и чем меньше ты видишь небо, тем шире улыбаешься! Но у меня впереди долгая зима, и, может быть, это моя последняя возможность увидеть небо. Ну пожалуйста, папочка!
Бренору не под силу было удерживать на лице сердитую гримасу, когда его дочь пускала в ход все свое обаяние, но он все-таки не хотел выпускать ее.