Он отскочил.
Мрак медленно расползался по полу, точно густая жидкость. Когда коснулся ног, то кожа начала зудеть. «Когда он зальет всю комнату, то задушит меня», – понял Харальд.
Бросил взгляд в сторону двери, через которую вошел. Но та исчезла, слилась со стеной. Там, где раньше был дверной проем, скакали на рогатых конях всадники, догоняя распластавшегося в прыжке хищника.
Выхода ему не оставили.
Не обращая внимания на расползающуюся под ногами мерзость, Харальд бросился к противоположной двери. Распахнул ее и тут же оказался сбит с ног. Под низким потолком прогремел разъяренный рык. Откатился в сторону, и острые когти вонзились в то место, где он только что лежал. Вскочил, не обращая внимания на саднящие на груди царапины. Зверь, стоящий напротив, был невелик, с крупную собаку. Голову и тело покрывали костяные щитки, топорщившиеся шипами и острыми наростами, вдоль спины тянулся зеленый гребень Будь у существа хвост, оно походило бы на ящерицу. Но его не было. Да и двигалась тварь куда быстрее любой ящерицы.
Зашипев, зверюга оскалила острые мелкие зубы и бросилась на человека.
Харальд ударил, вложив в замах всю силу. Раздался костяной стук. Меч отскочил ото лба твари, словно от крепчайшего из доспехов, а сама она остановилась.
Он ударил еще, острием целясь в горящий алым глаз. И попал. Лезвие с хрустом проникло в глубь черепа, зверь дернулся, едва не вырвав оружие из руки. Пасть его раскрылась, выпуская рев, слабеющий, предсмертный. Тело с шумом рухнуло в покрывающее пол темное вещество.
Не обращая на него внимания, Харальд бросился к следующей двери. Черная жидкость между тем достигла середины икр. Кожа на ногах горела, словно ее прижигал несильный, но злой огонь.
За очередной дверью оказалась пустая комната, совсем маленькая, сажень на сажень. В центре ее стояло возвышение, вырубленное из светло-зеленого камня, и на нем тускло переливалась металлическая подвеска.
Харальд уже почти шагнул туда, но неожиданно для себя остановился. Слишком просто все выглядело пройди несколько шагов – и возьмешь то, за чем пришел.
Он сунул в дверной проем лезвие меча.
Сверху бесшумно упал поток голубого пламени. Жаром пыхнуло так, что Харальд отшатнулся. Ступи он туда сам, сгорел бы, как сухое полено. Пламя исчезло, как и появилось, мгновенно.
Преодолевая сопротивление разлитой по полу тьмы, которая дошла до колен, Харальд побрел к следующей двери. За ней открылся коридор, уходящий в темноту. Оттуда доносилось мощное размеренное сопение, словно некто огромный похрапывал во сне. Тянуло сладким запахом мертвечины.
Наученный опытом, Харальд выставил вперед меч. Но ничего не произошло. Тогда он сделал шаг и тут же с воплем вцепился в дверной проем. Нога прошла сквозь серый каменный пол, словно он был из воздуха. Ощущая, как дрожат от напряжения мышцы в плечах, он втянул себя назад.
Коридор исчез, вместо него открылся темный провал. Посапывание прекратилось, а во тьме заворочалось нечто огромное. Долетело сонное ворчание, гнусный запах стал сильнее.
Харальд поспешно закрыл эту дверь. Он спасся, но потерял меч. Клинок выпустил в тот момент, когда начал падать.
Отчаяние захлестнуло тяжелой волной. Что, если ему не удастся выбраться отсюда? Тогда сын до смерти останется рабом Больного Бога, а Йофрид наверняка сгинет, не вернувшись домой.
Сжав зубы, он двинулся к следующей двери. Тьма затопила помещение более чем на аршин, и он брел, словно через болото. Открывать дверь было тяжело, а когда распахнул ее, то едва не рассмеялся от отчаяния…
За ней оказалась стена. Харальд даже потрогал ее. Камни были шершавыми и холодными, а раствор, скрепляющий их, выглядел свежим. Опять обман, опять ложный путь. А есть ли настоящий?
В ярости он ударил по стене кулаком. Руку пронзила острая боль, ушей коснулся глухой стук.
Не веря себе, он смотрел, как шатаются и вываливаются один за другим каменные блоки. Они падали и с грохотом откатывались в сторону. В открывшемся проломе виднелась ведущая вверх лестница.
«Если это снова ловушка – плевать!» – озлился Харальд и полез в пролом.
Вскоре он стоял на первой из ступенек, глядя на комнату, которую продолжал затапливать густой мрак. Уровень его поднялся выше края пролома, но ни единая капля не пролилась на эту сторону.
Облегченно вздохнув, Харальд зашагал вверх. Кожу еще пощипывало, но все было цело, и даже на одежде не осталось следов. Узкая, но удобная лестница неутомимо вела вверх. Проход шел ровно, а ступеньки были без выбоин.
Потом впереди показался свет, похожий на солнечный, и Харальд прибавил шагу. Лестница закончилась, приведя его в обширное помещение пирамидальной формы.
Сквозь узкие щели в потолке врывались лучи света, образуя нечто вроде сотканных из желтого сияния занавесов. Посреди помещения стояла глыба камня, слегка обработанная под человеческие очертания. Лица у статуи не было, а на шее висела та самая подвеска, которую показал Харальду Со-Вифеон. Металл мягко светился.
Харальд почувствовал, что ноги стали ватными. Неужели он дошел?
Сделал несколько шагов, коснулся пальцами подвески. Она была теплой и гладкой на ощупь. Зеленую поверхность украшал узор, похожий на тот, что он видел внизу, в комнате… с неизменным серым пятном посредине.
– Амулет Незримого, – сказал за спиной гортанный голос. – Ты добрался до него. В чем я, собственно, и не сомневался.
Харальд взял подвеску, осторожно опустил в карман и только затем обернулся.
Ксайн стоял у стены, скрестив на груди руки. Изуродованное шрамами лицо было спокойно, а глаза горели темным пламенем.
– Ты не сомневался, а я вот – очень даже, – сказал Харальд, подозрительно глядя на чужака. – Я мог там погибнуть!
– Только если бы вел себя как последний дурак. – Ксайн пожал широкими плечами. – Еще в первом коридоре ты преодолел пару заклинаний, смертельных для любого, даже для мага. Мертвая Тьма убивает одним прикосновением, а ты лишь ежился, ощущая, как она плещется вокруг. Ты точно угадал камень, по которому надо стукнуть, чтобы открыть проход. Один из семидесяти! И после этого ты утверждаешь, что мог погибнуть? Ха! Скорее рыба утонет!
– Но я пережил несколько очень неприятных мгновений, – проговорил Харальд, пытаясь оправиться от изумления: пара смертельных заклинаний? убивает прикосновением? угадал камень? – Ведь ты мог провести меня сюда, минуя ловушки!
– Мог, – Ксайн кивнул. – Но не стал. Любой поступок имеет смысл, только когда совершен самостоятельно.
– Как же так? – удивление наконец оформилось в вопросы. – Как я смог все это сделать? Почему я не погиб?
– Потому что ты не человек. – В темных глазах Ксайна появились печаль и сочувствие.
– А кто? – С Харальдом давно никто не разговаривал как с сопливым мальчишкой, и он почувствовал злость. – Бог? Демон? Зверь?